Когда красота убивает - Елена Гордина

«Убить ее, что ли?» – тоскливо подумала я, пытаясь подавить в себе праведный гнев. Кофе она, видите ли, растворимый не пьет, пирожки не ест. Вот выдра!

– Значит, опухнешь от голода! – Я закрыла глаза, всем видом давая понять, что разговор закончен.

Надо успокоиться, вспомнить что-нибудь приятное. Перед глазами тотчас возник Николай. Черт, сдался же он мне! Я заерзала на месте. Может, мне попробовать еще разок? Ну пригласить его на кофе? Нет, тогда я буду слишком навязчива. Наверное, лучше выглядеть и вести себя с ним так, чтобы он сам захотел со мной… Фу-ты! Я покраснела. Чтобы он сам захотел выпить со мной кофе. Только вот надо на ком-нибудь отрепетировать сексуальный взгляд. Ладно, приеду в Сочи – найду объект для тренировок.

МАТИЛЬДА

Ненавижу эту деревенскую клушу. Просто видеть больше ее не могу. И если бы не эта препоганейшая история с Николаем, я ни за что не поехала бы с Людкой. А теперь вот мучайся с ней. Мало того что она босячка и голодранка, так еще и лишена чувства прекрасного. Превосходно понимаю ее мужа, который сбежал спустя пять лет. Боже! Да я бы от нее через пять дней рванула. Сегодня утром, когда мы завтракали в ужасного вида придорожной забегаловке, она купила себе пирожки с капустой и стакан растворимого кофе! Растворимого, из пакетика. Типа «три в одном» – дизентерия, песок и вода из лужи в вашем стакане. Это надо же быть такой пробитой дурой. И еще уговаривала меня на обед прикупить этих ужасных пережаренных пирожков. Да сроду я такое дерьмо не ела и есть не стану. А как она одета! Господи! Ну пуховик-то у нее самый затрапезный, китайский, – я бы такой и на даче не надела, – шапочка вязаная, не понять какой фирмы, а про ботинки я вообще молчу. Наверняка она их на рынке прикупила, тысячи за полторы. Нет, вкуса у нее никакого. А ведь это она виновата в том, что мне нечего надеть. Выкинула все мои вещи из сумок, да еще орала как недорезанная, что я с собой весь гардероб взяла. Ха! Да я не взяла и десятой доли своего гардероба!

И вообще, мне что-то жутко не везет в последнее время. Вот история с Николаем из головы никак не выходит. А вдруг его Миша убил? А что, такой вариант вполне возможен. Выследил, узнал, что он мой любовник, – и убил. И что мне теперь делать? Наверное, надо сначала успокоиться.

– С вами все в порядке? – обернулся ко мне симпатичный парень. – Вы с подругой так страшно ругались!

Вот те раз! Это что-то новенькое. А парнишка-то ничего себе. Одет прилично и пахнет от него не «Тройным» – это точно. Да и я теперь дама незамужняя.

– Спасибо, – улыбаюсь я одной из своих обольстительнейших улыбок. – Все нормально.

– Вот и хорошо! – радуется парень. – А меня Игнат зовут. Вы с подругой куда?

Ну, не сообщать же этому симпатяге, что я в бегах, еду работать черт знает на кого и черт знает с кем.

– Мы в… отдыхать едем, – нахожусь я, разглядывая его почти в упор. Определенно он мне нравится. А уж у меня от мужчин отбоя нет, это точно.

– Вы не против, если я за вами немного поухаживаю? – Игнат берет меня за руку.

– Нет. – Я пожимаю плечами. – Почему я должна быть против?

– Это ваша подруга? – улыбается Игнат, взглянув на Людмилу. – Очень симпатичная.

Симпатичная? Да что он в ней разглядел симпатичного-то?

– Нет, – подмигиваю ему заговорщицки. – Это просто так… попутчица. Потом поговорим.

Я решаю уйти от Людки сразу же, как остановится автобус. В конце-то концов, в Сочи даже зимой можно прекрасно провести месяц и без нее. А деньги я ей потом отдам. На родине, так сказать.

На место мы прибыли поздно вечером, и Людмила, кажется, уже совсем успокоилась. Она пялилась в окошко и поминутно восклицала:

– Ну и красотища!

Деревня и есть деревня. Люда, наверное, в первый раз на юге. Ее даже вид мрачного заснеженного автовокзала привел в священный трепет.

Игнат за это время пару-тройку раз прошел мимо моего кресла и при этом подмигивал левым глазом. Мол, никто не забыт, ничто не забыто! Славный такой парнишка. И видно, что я ему очень понравилась. Хотя как я могу не понравиться?

– Людмила! – окликнула я. Мы уже вышли из автобуса на морозный воздух. Конечно, морозный – это по южным понятиям. Но градуса два холода все же было. – Нам надо поговорить.

– Что? – Она близоруко сощурила глаза. Видимо, от рекламных вывесок у нее совсем крыша съехала. – А потом поговорить нельзя?

– Нельзя! – Как же она меня бесит! – Я ухожу.

– Сейчас вместе пойдем! – Людка схватила свою сумку и отбежала от автобуса в сторону. – Вот только узнаю, как до гостиницы добраться. – Она щелкает пальцами. – Тьфу ты, пропасть! Название отеля забыла!

– Я ухожу! – повторила я, морщась от ветра.

Мы стоим на парапете. Все пассажиры давно во шли в здание автовокзала. Остались только я, Людка, да Игнат маячит недалеко.

– Куда уходишь? – Людмила вроде даже побледнела. – Куда?

Вот ведь курица, заладила: «Куда? Куда?»

– Мы расстаемся. Я с тобой не поеду, а деньги верну дома. – Меня уже мутило от нашей беседы. Да еще Игнат скроил недовольное лицо: мол, пора торопиться.

– Ты меня бросаешь? – Людка стала такая серьезная-серьезная. – Ты же знаешь, что я боюсь. Клиентка сделала мне удостоверение журналистки, но я ничего не знаю. Да, ничего я здесь не знаю, – повторила она, кусая губы. – А ты была уже сто раз. Ты же мне обещала! – Похоже, она готова разреветься. Только истерик мне и не хватало.

– Я передумала, прощай! – Я быстро повернулась к ней спиной, ожидая, что она схватит меня за руку. Игнат, видя, что разговор уже закончен, кинулся мне навстречу. Сейчас начнется выяснение отношений!

– Удачи тебе! – Людмила спокойно продолжала стоять на самом ветру, только нос у нее покраснел, да глаза она сощурила. Делает вид, что ей пофиг, а сама вот-вот нюни распустит. – У тебя номер моего сотового есть?

– Есть, – отвечаю я, не поворачиваясь. – Но я тебе не позвоню.

– Ты чего так долго? – Игнат с лицом, красным от ветра, схватил мою сумку. – Пошли скорее в тепло!

– Пошли. – Я впервые улыбнулась, и у меня отлегло от сердца. – Я тоже замерзла как со бака.

Парень обнял меня за плечи, и мы побежали в здание автовокзала.

ЛЮДМИЛА

А вот такого поворота я не ожидала. Матильда с каким-то смазливым парнем быстро удалялась к зданию автовокзала. Уже совсем стемнело, и ветер, похоже, только набирал силу. Глупо стоять вот так, совершенно одной, и ждать неизвестно чего. Или кого. Я никому здесь не нужна. И тут меня накрыла такая волна отчаяния, что я чуть не задохнулась. А может, это очередной порыв ветра так на меня подействовал. «Господи, как же мне плохо-то!» – простонала я мысленно и двинулась за уже исчезнувшей из вида Мотькой. Предательства я не ожидала, была к нему не готова. Я медленно брела к зданию автовокзала, и у меня даже не было слез. Просто тупая боль и безысходность. Двери автоматически разъехались в стороны, и я очутилась в тепле. Боковым зрением успела заметить, как Матильда со своим странным попутчиком (не понравился мне этот парень с первого взгляда, какой-то не такой, не маньяк ли?) направляется к ресторану на втором этаже. Естественно, не будет же Матильда ужинать в привокзальном кафе. А вот я как раз туда и пойду. К моему огромному облегчению, небольшое кафе было совершенно пусто, и я без труда заказала себе кофе (ужасный растворимый кофе) и бутерброд. Выбрала самый дальний столик и уселась спиной ко всему миру. В огромное окно было видно, как подъезжали и отъезжали автобусы, а пассажиры, словно муравьи, двигались туда-сюда. Может, бросить мне все это? Действительно, сейчас хотелось только одного – купить билет и вернуться домой. К себе на лежак посредине комнаты, к цветному телевизору. Но если я сейчас все брошу, это будет означать полный крах. Крах всего – моих надежд на будущее. Я пригубила горячий кофе и улыбнулась вымученной улыбкой своему отражению в окне. А кофе ничего, даже вкусный, можно сказать. Только вот есть мне совсем не хотелось. Я обняла теплую кружку и задумалась.

Еще накануне отъезда я не выдержала и похвасталась своими успехами одному старому знакомому. Это был друг семьи и знакомый скорее папы, чем мой. Но с Павлом и у меня отношения были вполне приличные, несмотря на разницу почти в пятнадцать лет. Он давал мне дельные советы, иногда в шутку ругал, когда я делала глупости. Но на этот раз повел себя как-то не так.

– Почему ты ничего не спрашиваешь? Не поздравляешь меня? – возмутилась я, рассказав ему про первое задание, которое удачно провернула. – Неужели ты не удивлен?

Павел безразлично пожал плечами, а потом вдруг стал долго и нудно рассуждать о том, что скоро он откроет еще один бизнес, и что он закончил еще одно высшее, и что люди часто не понимают, какой ерундой они занимаются. Видимо, последнее замечание касалось лично меня. И все, что я делаю, – бред, ерунда, а то, чего добился он, – это классно. Далее следовало перечисление квартир, которые он купил в нашем городе, и описание шикарной новой тачки. Свой рассказ он закончил словами: