Искры. Подпольные историки Китая и их битва за будущее - Ian Johnson
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Город, с которым столкнулся Гао, был далек от дней славы прошлых веков или сегодняшнего центра мирового туризма. Это было пыльное поселение с приземистыми саманными зданиями и улицами, покрытыми навозом. Он пошел на юг через каменистые поля с надгробиями в сторону предгорий Тибетского нагорья. По мере приближения к ним местность спускалась в долину, поросшую древними деревьями и омываемую небольшим ручьем. Над зеленью возвышались пещеры, усеивающие скалы.
Гао нашел Чанга и его команду из сорока ученых, разместившихся в примитивных фермерских домах, где все жили щеки к щеке - неблагополучный клан враждующих археологов, искусствоведов, бюрократов и функционеров коммунистической партии. Их миссия заключалась в изучении того самого прошлого, которое коммунистическая партия стремилась уничтожить. Но большую часть времени они проводили в борьбе друг с другом, пытаясь выжить в условиях нестабильных директив Мао.
Чанг любезно встретил Гао и сразу же согласился нанять его. Он велел Гао осмотреть пещеры и провести мысленную инвентаризацию. Вскоре Гао понял, что ему следует держаться как можно дальше от института. Это было не так плохо, как то, что он только что пережил в лагере, но это был микрокосм потрясений в стране: ожесточенные распри, унижения и душевные муки.
Некоторые из тех, с кем встречался Гао, были психологически травмированы борьбой последнего десятилетия. Одна женщина бродила по институту, одной рукой обнимая книги, а другой волоча за собой ветку мертвого дерева, и при этом бормотала, что дерево мертво, мертво, мертво. Научный сотрудник, который регулярно приходил на работу с пятиминутным опозданием, старался, чтобы люди понимали, что он опоздал всего на пять минут. Он бормотал, что опоздал всего на пять минут, всего на пять минут, и все в порядке, не так ли? Всего пять минут, пять минут.
Постепенно Гао начал приступать к выполнению своих обязанностей. Согласно одной из записей, строительство пещер началось в 366 году. Это означало, что в 1966 году будет 1300-я годовщина их основания. Руководители группы решили построить новую пещеру, в центре которой должен был восседать Мао, там же, где стояли статуи Будды. Стены будут оформлены в том же стиле, что и в других пещерах. На западной стене, за спиной Мао, была бы изображена история коммунистической партии под названием "Принимая в свои ряды опасности скал и потоков". На южной стене будет изображена война Коммунистической партии против Японии и Гражданская война под названием "Да здравствуют победы народных войн"; на северной стене - достижения режима под названием "600 миллионов в Божественной стране: Все равны древним мудрецам", а на крыше - коммунистический рай под названием "Страна гибискусов, купающаяся в лучах утреннего солнца".
Гао работал не покладая рук, проведя большую часть 1965 года за набросками будущих фресок. Но затем власть переменилась. В 1966 году Мао начал Культурную революцию, чтобы бороться с застывшей, по его мнению, политической системой. Это означало, что такие авторитетные чиновники, как Чанг, особенно тот, кто когда-то работал на правительство Гоминьдана, стали мишенью. Чанг и его жена подвергались нападкам за недостаток революционного пыла. Хуже того, его обвинили в том, что он продвигает ученых, основываясь на таланте и профессионализме, а не на их рвении к коммунизму. Вскоре все старшие руководители и эксперты подверглись нападкам со стороны остальных членов института. Как вспоминает Гао:
В одночасье эти кроткие, сдержанные люди превратились в свирепых зверей, яростно прыгали и кричали, внезапно запели во весь голос, внезапно разрыдались, ударили себя, поднялись в полночь и кричали "Долгой жизни" или били в гонги и барабаны, чтобы распространить мысли "Великого человека". Во всем районе пещер Могао только эти иконы Будды и бодхисаттв сохраняли достоинство и самообладание.
Многие сотрудники подвергались физическому насилию; Чанга избили так сильно, что он не мог ходить. Других отправляли заниматься физическим трудом: чистить уборные, копать канавы и приносить воду, монотонность нарушали только "сеансы борьбы", когда на них нападали за недостаточную революционность.
Самого Гао очерняли как ставленника Чанга. С 1966 года и до своего отъезда из Дуньхуана в 1972 году Гао проводил большую часть своего времени, выметая песок из пещер . Никто его не проверял, и он коротал годы, разглядывая фрески.
В течение многих лет он изучал картины как исследователь: искал в них информацию о жизни средневекового Китая. Он видел изображения "земледелия, выращивания шелкопряда, ткачества, строительства, охоты - всего, начиная с брака и похорон и заканчивая попрошайничеством, мясными работами и боевыми искусствами".
Пока люди в институте внизу, в долине, вели ожесточенную борьбу друг с другом, Гао бродил по скалам, рассматривая картины. Они учили его непостоянству жизни. Коммунистическая партия обещала определенность: по ее словам, история текла по заданному руслу, и победа партии была гарантирована. Но пещеры показали Гао, что уверенности нет. Не существует постоянства. Он научился спасаться от тирании коммунистической партии, понимая, что и это пройдет.
Я ходил вверх и вниз среди этого леса настенных картин. Мне казалось, что я попал в сон. Я думал о том, как трудно было в хаосе истории и при стольких непредвиденных обстоятельствах, которые должны были сойтись в течение столь долгого времени, создать эти произведения искусства. Я подумал, насколько сложнее им было выдержать безжалостное время, тысячелетние ветра, пыль и разрушения, причиненные армиями. И я подумал о непостоянстве мира, о том, что члены моей семьи умерли или рассеялись, а я был возвращен из смерти и оказался здесь, лицом к лицу с этим искусством; о том, как мне чрезвычайно повезло. Я почувствовал глубокую и переполняющую меня благодарность.
Сегодня Дуньхуан - популярный туристический объект. Вход в пещеры осуществляется по расписанию. Примитивные фермы, в которых жили ученые, превращены в музей. Чанг, начальник Гао, которого пытали, прославлен как патриот, который помог вернуть дуньхуанские исследования от иностранцев, которые забрали большую часть свитков и доминировали в изучении этих текстов.
В 1978 году, через два года после смерти Мао, Гао был оправдан. В 1986 году Национальный научный совет признал его "выдающийся вклад" в историю Китая. Но в 1989 году его снова посадили в тюрьму
