Искры. Подпольные историки Китая и их битва за будущее - Ian Johnson

искусства, найденных в них. Отец Цзян Сюэ, Чжан Юйсюань, был одним из них, посвящая свое личное время изучению философии и верований, которые лежали в основе китайской цивилизации на протяжении тысячелетий, прежде чем она была разрушена в его юности.

Отца Цзян Сюэ преследовал выбор отца. Из-за этого ему пришлось оставить начальную школу. Он возобновил обучение только в 1966 году, накануне Культурной революции, которая на долгие годы закрыла школы. Это означало, что у него фактически не было формального образования после начальной школы. В ту эпоху выживание было единственным, что имело значение.

В первые годы коммунистического правления семья Чжан преуменьшала свою любовь к китайской культуре. Дядя Цзян Сюэ был известным в стране каллиграфом, он учил племянника писать красивым шрифтом и понимать идеи, лежащие в основе великих литературных произведений, которые он переписывал. Но после 1949 года все это было спрятано и никогда не обсуждалось. Как ни странно, во времена Культурной революции эти знания помогли отцу Цзян Сюэ выжить. В 1969 году ему предложили работу в местном Культурном центре - государственной организации, которая в обычное время предлагала занятия каллиграфией, живописью, боевыми искусствами и другими видами развлечений, чтобы обогатить жизнь людей.

Во время Культурной революции он был превращен в центр маоистской пропаганды. Господин Чжан был принят туда на работу благодаря навыкам рисования, которым он научился у своего дяди. Его работа заключалась в написании гигантских портретов Мао размером три на четыре ярда, которые появлялись по всему городу на перекрестках и перед правительственными зданиями. Оказалось, что у господина Чжана это хорошо получается, и вскоре он стал пользоваться большим спросом. В самом деле, каждому "рабочему подразделению" в Тяньшуй - каждому заводу, министерству, офису, исследовательскому институту, мастерской, печи или каменоломне - требовался портрет Мао, и все они хотели получить его.

Два года спустя чиновники из Тяньшуй стали выступать против Советского Союза после раскола двух бывших коммунистических союзников и недавней пограничной войны. Они придумали лозунг "Свергнуть нового царя!", чтобы критиковать новых правителей Москвы, и решили использовать великие гроты Майцзишань, чтобы донести свою точку зрения. Они отправили господина Чжана в пещеры, чтобы тот сделал огромные рекламные щиты, направленные против Советов.

В то время гроты не были открыты для публики - слишком велик был риск того, что религиозные образы засорят сознание людей. Но время от времени в гроты приезжали лидеры коммунистической партии провинции или страны и провожали их. Буддийские произведения искусства олицетворяли все, что пыталась свергнуть коммунистическая партия, но они оставались визитной карточкой Тяньшуя. Чиновники приходили и вежливо смотрели, комментируя, как хорошо буддийское искусство спрятано под гигантскими рекламными щитами, которые написал господин Чжан. Пейзаж должен был быть написан не знаменитой поэзией Су Дунпо или содержательной одой буддийскому искусству, а лающим крестьянским китайским языком, который коммунистическая партия навязала стране.

После написания лозунгов г-на Чжана попросили остаться в гротах в качестве смотрителя. Он использовал это время для чтения и размышлений о пережитом семьей. В конце концов Культурная революция закончилась, и Чжан устроился на работу школьным учителем. Несколько раз у Чжана была возможность вступить в коммунистическую партию, что означало бы повышение по службе и лучшую жизнь. Он объясняет, почему он этого не сделал: "Из-за решения моего отца .... [I]оно оставило глубокое впечатление. Я видел это воочию".

Он так и не стал диссидентом или активистом. Но он жил с травмой пропавшего члена семьи. Он не высовывался, но его убеждения были непоколебимы. Он учился, писал о гротах и пытался вырастить независимых детей.

Г-н Чжан встретил свою жену в 1973 году, а в следующем году родилась их дочь. Как принято в китайской культуре, дочь взяла фамилию отца, Чжан, и получила имя Вэньмин, которое было явно не революционным для той эпохи. Многие дети получали имена вроде "защищать восток" (вэйдун, отсылка к Мао), боевые слова вроде "борьба" (цзин) или просто "красный" (хун). Первый иероглиф ее имени, wen, означает язык или культуру. Второй, мин, означает проворный, ловкий, умный или быстрый. Чжан Вэньминь: сегодня это достаточно распространено, но тогда это был способ господина Чжана отвергнуть идеологию партии.

Но когда спустя несколько десятилетий его дочь стала писательницей, она решилась на еще более радикальный шаг. Она отказалась от своего имени и стала известна даже своим друзьям под псевдонимом Цзян Сюэ, что буквально означает "речной снег". Оно происходит от двух последних иероглифов стихотворения поэта VIII века Лю Цзунъюаня.

Тысяча гор и ни одной летящей птицы

десять тысяч тропинок и ни одного следа

Старик в плаще в одинокой лодке

рыбачит одна в ледяной реке снег

Последние три иероглифа на китайском языке - han jiang xue, холодная (han) река (jiang) (покрытая) снегом (xue). Слово "холод", хань, также является омонимом этнического китайского народа, хань, что делает стихотворение отражением провала правительства - люди дрейфуют по заснеженной реке. Для Цзян Сюэ это стихотворение об одинокой борьбе, о борьбе в одиночку, в лодке, перед лицом огромных испытаний, не зависящих от человека. Когда она взяла это стихотворение, то подумала о своем дедушке, о силах, с которыми он столкнулся, и о его одиноком решении в один из зимних дней 1960 года.

Чжан Рулин был праведником, высоким и сильным, человеком настолько беспристрастным, что злейшие враги признавали его судьей в своем деле. Его решения были основаны на сострадании, а не на узком применении закона. До прихода к власти коммунистов в Тяньшуй существовал филиал Военной академии Вэмпоа, ведущей школы военного дела в стране, управляемой железным кулаком партии Гоминьдан. Однажды в 1940-х годах в магазине Чжан Жулиня появился курсант, умолявший о помощи. По его словам, он не годился для военной жизни и хотел вернуться домой. Он был дезертиром, и если бы его поймали, то наказанием была бы смерть. Чжан Рулин отвел его в свой дом, спрятал на несколько дней, дал смену одежды, деньги на проезд и отправил в путь. Китай уже прошел через годы войны. Никто не заслуживал смерти за то, что не хотел убивать.

Большую часть своей жизни Чжан Жулинь был беден. Примерно во время прихода к власти коммунистов он купил первый в Тяньшуе лапшерезный пресс, доставив его из мегаполиса Сиань. Он готовил лапшу, лепешки и булочки с начинкой, а со временем открыл небольшой ресторан по соседству. Его сын вспоминает, что лапшерезка работала до поздней ночи.

Потом жизнь усложнилась. Коммунисты обычно нападали на таких людей, как он, именно потому, что они были столпами своей общины. Но он