Имя ей Хель - Елена Анатольевна Кондрацкая

заметила, что невольный испуг всё же промелькнул где-то в глубине его глаз. Я рассказала Совету о договоре, который заключила с Тьмой, но пока решила не рассказывать о её происхождении и приберечь эту историю. Что-то мне подсказывало, что до поры до времени лучше никому не знать о скрывающейся во мне частичке богини, которую они почитают.

– Что с Дугалом? – спросил Хоук.

– Мы отправили войско в замок Семи Ветров, – ответил Аркен, возвращая лицу серьёзное выражение.

– Скорее всего, его там уже не будет, – покачал головой Хоук.

– Его будут искать. Я передал соответствующие распоряжения во Дворы, особенно внимательным попросил быть Двор Лета, и объявил особую готовность войскам на границе с Сынами Полумесяца на случай, если Дугал задумает сбежать из Первого Королевства.

Я посмотрела на Лирану. Если её как-то тронула весть о «чудесном воскрешении» и предательстве отца, она этого не показала, так же как и не показала разочарования или обиды оттого, что не стала Верховной Королевой. Она сидела прямо, говорила спокойно и вела себя как идеальная советница. Язвительные замечания в мою сторону – не в счёт, этой жемчужины у Лираны было не отнять.

– И в ближайшее время вам следует быть осторожнее, Ваше Величество, – заметил Олмун, не отрываясь от своих записей. – На церемонии вы лишись части силы, и теперь Тьма больше не защищает вас. Прошу меня простить, но сейчас вы ненамного сильнее цветочной феи.

Хоук ухмыльнулся, скрестил руки на груди, повернулся ко мне и подмигнул.

– Не беда, ведь у меня есть верная и очень сильная Тень.

Праздник в честь Ночи Аанъя, как и полагается, длился ещё три дня. Фейри продолжали пить, веселиться и возносить почести Верховному Королю и Верховной Королеве. Я теперь сидела на троне рядом с Хоуком, а потому не могла слушать разговоры толпы и не понимала, довольны ли подданные выбором Верховного Короля, но пока что мне казалось, что фейри больше интересовали выпивка и танцы.

Трон оказался неудобным. Он вырос благодаря магии лесных фей, сплетённый из ветвей и неотличимый от трона Хоука, который стоял в тронном зале. Сидеть на нём у всех на виду и ловить чужие взгляды было неуютно, и я отказалась менять форму Тени на платье, чтобы чувствовать себя хоть немного комфортнее и защищённее. Всё же, что ни говори, роль Королевы была написана явно не для меня. Роль Тени мне походила гораздо больше. Впрочем, совсем недавно я и об этой роли думала совсем иначе.

На третий день, когда все напились достаточно, я, улучив момент, ускользнула с трона и отошла подальше от поляны, чтобы подышать свежим воздухом. Остановилась в тени под яблоневым деревом, откуда, кажется, совсем недавно наблюдала за первыми тренировками стражей. В тенях было гораздо спокойнее.

– Какими порой странными дорогами всё возвращается на свои места, – услышала я позади лукавый голос и обернулась.

Рядом стояла Ойра и смотрела на луну. Она перевела на меня золотые глаза и плотоядно улыбнулась. Я непонимающе вскинула брови.

– Прости?

– Она раскололась надвое, чтобы снова стать целой, – туманно отозвалась Ойра. А я коснулась груди, где клубком свернулась Тьма.

– Ты знаешь?

– Я знаю, что оставляю Хоука в надёжных руках. – Она улыбнулась ещё шире. – Но, если заставишь его плакать, голову оторву.

Я усмехнулась, кивнула и не стала тратить на неё слова. Ойра развернулась, чтобы уйти, но напоследок обернулась.

– Я уезжаю обратно в обитель. С нетерпением буду ждать вас с визитом. – Она подмигнула. – У нас всех впереди много работы.

Когда она исчезла в толпе, я привалилась плечом к дереву, раздумывая над её словами. Вот уж не думала, что Хоук отыщет союзницу именно среди Сынов Полумесяца, отыскал доброе яблоко в гнилой корзине. Хотя, может быть, дело в Хоуке, может, его доброта и искренность исцеляют других. Ойра ведь знала его, ещё когда была ребёнком.

Я привычно потянулась к нити в груди, чтобы ощутить Хоука, но коснулась лишь пустоты. Нить так и не вернулась, появлялась на короткие мгновения во время нашей близости, но после исчезала. Хоук говорил, что связи нужно время, чтобы восстановиться, и то, что она появляется даже на короткий миг – хороший знак. Не чувствовать Хоука была непривычно и странно. Хоук говорил, что это даже хорошо. Нам предстояло заново сблизиться друг с другом, на этот раз по-настоящему, без лжи и недомолвок, учиться идти навстречу друг к другу с открытым сердцем. Звучало так сладко-романтично, что я демонстративно закатывала глаза, а Хоук смеялся, опрокидывал меня на кровать и предлагал «начать упражнения по формированию нити незамедлительно».

– Mer Kharen, – прозвучал над ухом лукавый голос. – Не соизволите ли подарить танец по уши влюблённому в вас болотному фею?

Я посмотрела на всё ещё скучающего на троне Хоука и с улыбкой обернулась. На этот раз я не увидела его истинный облик и сполна насладилась потрясающим видом огромного болотного фея. Только глаза остались прежними – так полюбившийся мне тёплый янтарь.

– А вот и мой лир нисах.

Хоук заключил меня в объятия:

– Над твоим фейским ещё предстоит поработать, но мне нравится, как это звучит из твоих уст. Ты знаешь, что это значит?

Я поцеловала его в бородавку на носу.

– Конечно, и у меня к тебе по этому поводу много вопросов.

– Всё, что пожелает моя Королева. Но после танцев! – Он рассмеялся и потянул меня в танцующую толпу фейри.

Глава 39

И жили они…

Я разглядывала белое платье, ослепительное из-за солнечных лучей, облепивших его со всех сторон, и задумчиво поглаживала шрам на губах. Никогда прежде я не надевала ничего такого… заметного. Если, конечно, не считать прозрачную занавеску, в которую обрядили меня Сыны Полумесяца. Жизнь Верховного Короля была полна церемоний, и, как оказалось, церемонией бракосочетания фейри не пренебрегали. Я хотела обойтись без неё, но советники настаивали. Несмотря на устроенные мной в облике Тьмы представления, выбор Верховной Королевы всё ещё казался многим спорным, поэтому с ходу нарушать другие традиции советникам казалось преждевременным. Не согласиться с ними было сложно, особенно учитывая, что король Дал разразился гневным посланием, в котором угрожал сжечь мирный договор за нанесённое ему оскорбление. Олмун утверждал, что письмо это не более чем желание короля Двора Лета сохранить лицо, но всё же предложил не испытывать судьбу. Решив, что с планами Хоука поводов испытать судьбу в ближайшем будущем у нас будет немало, я согласилась на официальную церемонию.

Платье очень напоминало наряд Хоука в