Полночь мира (=Пепел Сколена) - Павел Буркин

  С улицы в дом было не попасть. Раньше на верхние этажи вела деревянная лесенка, но она-то выгорела полностью, что не прогорело, давно обвалилось вниз. А в соседнем доме такая уцелела, и по ней можно было влезть на четвертый этаж. Между домами от окна до окна был перекинут во времена оны, но гораздо лучше сохранился, деревянный мостик, с одной стороны имелись даже низенькие перила. Судя по остаткам веревок, ржавым железякам лебедок, он даже поднимался, на манер подъемных мостов у городских ворот, закрывая дверной проем. С него-то и решил начать "евроремонт" Моррест.

  Их двоих лесенка едва выдержала, на будущее Моррест решил ходить по одному. Перекрытия внутри провалились, но вдоль стены тянулся карниз - остатки пола. От мысли о том, что в новую "квартиру" всегда придется ходить, прижимаясь к обшарпанной некрашеной стене на десятиметровой высоте, стало тоскливо.

  Вот и мостик. Он и правда некогда был подвесным, расстояние между двумя домами в этом месте не больше двух метров, а специальные карнизы в стене надежно держали мост. Дверной проем оказался меньше, но выше на стене была специальная выемка.

  - А вот на этих крючьях, - решил Моррест. - Наверняка он крепился в поднятом состоянии.

  - Кто?

  - Да мост же! Если удастся купить инструмент, я все сделаю. Тут это возможно?

  - Инструменты? А как насчет... Кому попало-то не продадут...

  Она не закончила, но Моррест все понял.

  - А вот если кому-то бедному что-то сделать надо, он как выкручиваться будет? - поинтересовался Моррест. - Неужто тоже побежит за мастером?

  - Не, такое сами делают, - Ирмина уже попривыкла к странностям нового хозяина - как и к тому, что уже пятый день не перепадает плетей и пинков, да и кормит наравне с собой. И все эти глуповатые вопросы насчет всем известного больше не удивляли. Про себя девчонка наверняка решила, что гость - какой-то обнищавший купец из дальних стран. Тем более, он и по-сколенски говорил с каким-то странным акцентом.

  Ирмина терялась в догадках, откуда он такой. На алка вроде не похож, алкские купцы частенько появлялись у них в заведении, само собой, и в ее постели тоже. На сколенца из Верхнего Сколена - тоже, там говорят по-другому, а у этого временами проскальзывают алкские словечки. Может, откуда-то с севера, например, из той самой Кетадринии? Но и пару кетадринов она тоже видела, у них язык совсем другой и по-сколенски едва разумеют. Впрочем, и видела-то их она только в постели, а там, понятно, не до разговоров. Видно, правда кетадрин. Может, клан и племя из какой-нибудь глуши.

  - Но на рынке продается только самое простое. Топоры, там, пилы, долота...

  - Уже что-то. Веди.

  Они вернулись поздно вечером, нагруженные, как вьючные ослы. Ирмина несла корзину с инструментами, здоровенный моток прочной веревки, почти каната, и на коромысле - два ведра с каким-то строительным раствором. "Как два молдавских гастарбайтера, - подумал Моррест. - Только не курим, не пьем и не материмся". Нормальной печи пока не было, но в одном из домов обнаружилось нечто вроде ржавой буржуйки. Не могло быть и речи, чтобы втянуть ее наверх, но для грузов у одного из окон сохранилась еще одна лебедка. Полчаса потратили, чтобы заставить ее крутиться, еще минут пять - чтобы пропустить через нее канат. Пошло быстрее. Некоторое время спустя, впервые подняв мост, Моррест занялся "евроремонтом".

  Разумеется, он не ставил цель сделать из этой норы с низкими, грязными потолками нормальное жилье. Но замазать щели, заколотить на случай холодного ветра окна, укрепить не внушающий доверия мостик, установить печку - хлопот было порядком. Кровать сколотить не получилось, а то, что в итоге вышло, больше напоминало тюремные нары по углам. О централизованном отоплении, канализации, освещении, не говоря уж о телефоне и телевизоре, можно и не мечтать. Но к вечеру второго дня тут было почти уютно - из щелей не дуло, нечистотами почти не пахло (для удобств приспособили комнатку на другом конце дома, где в полу был провал на этаж ниже). По меркам этого мира - считай, полноценная квартира. Причем, поскольку под окном не гудят машины и не пиликают противоугонки, спать тут даже удобнее, чем в другом мире.

  Но разве уснешь, когда рядом - такая девушка? В ее объятиях Моррест забывал, что между ними - пропасть, они родились в разных мирах и прожили такие разные жизни. Да и плевать: любовь не признает ни возраста, ни происхождения, ни золота и драгоценностей. Если, конечно, она и правда любовь.

Глава 15. Потрясатели мироустройства

Эвинна сказала ему: "Спасибо, что спас меня.

От смерти позорной меня ты освободил".

А Альдин в ответ ей: "Такую, как ты, красавицу

Оставить на казнь негодяям выше моих сил!"

"Баллада о любви Эвинны".

  "Губа у сира наместника не дура" - подумал Тород. Наместник поселился во дворце старосколенских предшественников. Это было здоровенное трехэтажное здание с просторным внутренним двором. Судя по шелесту, там наверняка был старый сад, может, еще работали оставшиеся от Империи фонтаны. А что, надо же наместнику отдыхать от трудов праведных, когда надоест возиться в сколенской грязи? Отдых в саду, с музыкантами и смазливыми танцовщицами - самое то. А можно и с местными девочками - закон охраняет алков от сколенцев, но никак не наоборот.

  Привычная ненависть взвилась, захотелось бросить факел вон в то, украшенное резным раскрашенным наличником окно. А потом вынести из ножен меч и со звериным рыкам рубить тех, кто будет выпрыгивать из окон с горящей одеждой и волосами... И так пока весь Эшпер от поганой алкской кровищи не задымится...

  Привычным же усилием воли Тород взнуздал бешенство, превратив его в холодную, осмысленную, но столь же беспощадную злобу. Время жечь дворцы и резать алков еще не пришло. Пока надо лишь спасти хорошую девушку, которая, может статься, пополнит ряды защитников Сколена в будущей войне. Заодно, конечно, хорошенько проучить одну из жирных алкских крыс. Ненавидеть и мстить надо с умом. Только тогда твоя месть нанесет врагу ущерб.

  - Куда дальше? - ехидно спросил Тород. - В парадные ворота или как?

  - Не с вашим делом, - хмыкнул трактирщик. За что, незаметно для посторонних, но болезненно, получил копейным древком по икре. - Есть ход для слуг, в который можно пройти тайно.

  - Веди.

  Дир вздохнул... и решительно повел разбойников в сторону от главного входа. Сбоку была маленькая, совсем неприметная дверца. Но стоило постучаться, как в двери открылось крошечное окошко, и оттуда выскользнуло заспанное лицо стража.