Путешествие в Закудыкино - Аякко Стамм

«Завещание, – продолжает митрополит Сергий, – не усваивает будущему носителю патриаршей власти титула местоблюстителя, что давало бы повод приравнивать его к обыкновенному местоблюстителю». По смыслу завещания он должен был бы именоваться «исправляющий должность Патриарха».

Митрополит Сергий отмечает, и надо на это обратить особое внимание, что «почивший Патриарх, передавая в силу сложившихся обстоятельств единолично патриаршую власть, ни одним словом не коснулся кафедры Московского Патриарха. Она до сих пор стоит не занятая».

Добавим со своей стороны, что по положению митрополит Крутицкий (Митрополит Пётр) помогает Патриарху в управлении Московской епархией, а фактически ею управляет… В случае смерти Патриарха он является естественным временным возглавителем этой епархии, кого бы Синод не избрал местоблюстителем. В случае же смерти или ареста митрополита Крутицкого, управление Московской епархией должно было переходить в руки викариев этой епархии в порядке старшинства (по хиротонии), но отнюдь не к местоблюстителю, если он является епископом другой епархии. Митрополит Сергий на тот момент занимал Нижегородскую кафедру и к Московской епархии никакого отношения не имел.

Что касается объёма власти заместителя местоблюстителя, то митрополит Сергий считает, что «Заместитель облечён патриаршей властью в том же объёме, как и заменяемый им местоблюститель. Различие между местоблюстителем и его заместителем не в объёме патриаршей власти, а в том, что заместитель является как бы спутником местоблюстителя: сохраняет свои полномочия до тех пор, пока местоблюститель остаётся в своей должности. Ушёл местоблюститель от должности (за смертью, отказом и т. п.), в тот же момент прекращаются полномочия заместителя. Само собой понятно, что с возвращением местоблюстителя к управлению, заместитель перестаёт управлять».

Отметим две весьма существенные мысли в суждениях митрополита Сергия:

1. Митрополит Сергий признавал, что без Патриарха Московская кафедра остаётся незанятой. Избрание на эту кафедру нового Патриарха является компетенцией Поместного Собора.

2. Заместитель местоблюстителя сохраняет свои полномочия только до тех пор, пока местоблюститель остаётся в своей должности.

На практике митрополит Сергий нарушил и тот, и другой принцип. Вопрос этот был предметом всестороннего обсуждения в Архиерейском Синоде Русской Православной Церкви Заграницей после получения известия о том, что митрополит Сергий стал именоваться патриаршим местоблюстителем. Для этого титула по собственному суждению митрополита Сергия, ему требовалось бы нарочитое полномочие Митрополита Петра. Если же такого полномочия не было, он должен был отойти от должности. Он же, напротив, вместо этого присоединил звание местоблюстителя к произвольно присвоенному ему титулу митрополита Московского и Коломенского, а указом от 27 декабря 1937 года, без всякого упоминания о смерти Митрополита Петра и вообще о порядке присвоения себе титула местоблюстителя, даёт распоряжение о поминовении себя по новой форме.

«Из вышесказанного явствует, – говорится в том же определении Архиерейского Синода, – что в случае смерти Митрополита Петра, митрополит Сергий не может претендовать на возглавление Российской Церкви, ибо полномочия его, как он сам признаёт, прекращаются с кончиной лица, от которого исходили».

Казалось бы естественным, что митрополит Сергий перед лицом таких своих заявлений должен был бы, принимая новый титул, дать своё объяснение – каким законом это оправдывается: например, он должен был бы определённо оповестить паству о кончине Митрополитов Петра, Кирилла, Агафангела и Арсения, или привести их акты (если бы таковые были) об отказе их от своего долга возглавления Русской Церкви. Принятие же им звания местоблюстителя и титула «Блаженнейшего Митрополита Московского и Коломенского» без всяких объяснений указывает на узурпацию им не принадлежащих ему прав. Особенно останавливает на себе внимание принятие им титула «Блаженнейшего Митрополита Московского» 14/27 апреля 1934 года – в то время, когда он ещё титуловался заместителем местоблюстителя. Будучи заместителем, митрополит Сергий этим своим актом явно ставил себя выше того, кого он замещал.

В своей докладной записке, поданной Высокопреосвященнейшему Митрополиту Анастасию 11 апреля 1937 года, С.В. Троицкий очень убедительно писал: «Что права заместителя прекращаются со смертью замещаемого, это юридическая аксиома, которую признал и сам митрополит Сергий. Поэтому со смертью Митрополита Петра полномочия митрополита Сергия прекратились, и в должность местоблюстителя автоматически eo ipso вступает Митрополит Кирилл, которого и следует поминать за богослужениями».

«Митрополит Сергий не мог бы быть признан местоблюстителем уже по одному тому, что он злоупотреблял данною ему властью, присвоив себе титул Блаженнейшего Митрополита Московского и Коломенского. Этот акт не только означает захват им патриаршей епархии, … но и колеблет весь строй патриаршего управления, установленный в Русской Церкви Всероссийским Собором 1917–1918 гг.» (из синодального определения Архиерейского Синода Русской Православной Церкви Заграницей).

Эти данные нельзя не сопоставить с материалом о судьбе Митрополита Петра.

3 апреля 1937 года в Парижской газете «Возрождение» было опубликовано следующее сообщение: «В 1935 году окончился срок ссылки. По дошедшим из России сведениям, Митрополит Пётр вернулся в Россию и виделся с митрополитом Сергием. Последний хотел получить от него признание нового устройства церковной жизни и согласие на созыв Собора. Были и другие сообщения о том, что большевики, якобы, предложили ему занять патриарший престол, но при соблюдении ряда определённых требований. Митрополит Пётр был непреклонен и ни на какие соглашения не шёл. Вскоре он вновь был отправлен в ссылку».

«Митрополит Пётр потребовал у митрополита Сергия передачи ему местоблюстительства, но получив отказ, вскоре был отправлен в ссылку, где и умер в начале 1937 года» (газета «Русская мысль» от 16 ноября 1951 года. Париж).

Митрополит Пётр, показавший свою несговорчивость с безбожной властью, вторично был ею устранён с пути более послушного ей митрополита Сергия.

Всё это было совершено митрополитом Сергием тогда, когда все его обличители уже были в заключении, или убиты безбожной властью, поэтому протест против антиканонической узурпации митрополитом Сергием титула «Блаженнейшего Митрополита Московского и Коломенского», мог быть заявлен только со стороны свободной Зарубежной Церкви, что и сделал Митрополит Антоний (Храповицкий) незамедлительно. В своём письме на имя митрополита Елевферия от 7/20 августа 1934 г. за N 4036, отвечая на указ митрополита Сергия от 22 июля того же года за N 944, Митрополит Антоний заявил, что объявление последним себя Митрополитом Московским при жизни Крутицкого Митрополита Петра, является незаконной узурпацией власти со стороны митрополита Сергия.

Следует заметить, что каноническое значение этого протеста главы Русской Православной Церкви Заграницей особенно велико ещё и потому, что он исходил от старейшего (по хиротонии) после Патриарха Тихона иерарха Русской Церкви. Митрополит Киевский Антоний не только был старейшим иерархом Русской Церкви, не только кандидатом в Патриархи, получившим поддержку наибольшего числа голосов членов Поместного Собора 1917–1918 г., но и постоянным членом Всероссийского Синода по положению. Его пребывание за границей вследствие гонений безбожников на Церковь, не могло лишить его права голоса согласно 37 правилу 6-го Вселенского Собора. А выше этого органа в Церкви Христовой нет ничего.

Всего вышеизложенного более чем достаточно для признания митрополита Сергия (Старгородского) узурпатором, а значит отпадшим от тела Христовой Церкви. Но, начав сей губительный путь, он уже не смог остановиться и исправить положение. Подобно Деннице, он ещё более усугубил его, нарушив верность Святому Учению Христову. Но об этом в следующей главе.

Сергианская ересь. Раскол Церкви

Как уже было сказано в предыдущей главе, митрополит Сергий Старгородский не остановился на пресечении преемства Христу по человечеству, тем самым, поставив и себя, и своих последователей вплоть до сегодняшнего дня в положение неканоническое, и даже антиканоническое, а значит, антиХристианское, антиПравославное. Подобно Деннице, обращённому в результате падения и отпадения от Бога в падшего ангела, в Сатану, но не остановившемуся на сем, а продолжающему свой антибожеский бунт и по сей день, вовлекая в него всё новые и новые человеческие души, так и митрополит Сергий не остановился, не принёс покаяние, не исправил трагической ошибки, когда её ещё можно было исправить, хотя бы ценой своей земной жизни. Он пошёл дальше, изменив, а значит, предав неизменное Учение Христово, издав свою печально известную декларацию, которой фактически подчинил Церковь светской богоборческой, по сути антихристовой власти. Получился тягчайший и ужасный по степени своего безумства парадокс. Подчиняя Церковь Христову антихристовой власти, декларация митрополита Сергия, по сути, меняет Главу Церкви Христа, на антихриста, или же и того ужаснее, подчиняет Христа антихристу.