Я не Поттер! - Марина Броницкая

— Это… правда?

— Правда! — гордо ответил я.

— И… надолго он?

— На год, — и добавил: — А там видно будет, может, и задержится…

Мальчишки утратили румянец и начали белеть.

— Северус Снейп — преподаватель Защиты от Темных Искусств… — Джордж покачнулся.

Фред уже уставился в стенку за моей спиной и подтвердил:

— Да уж, логики никакой… Это ж пчела против меда!

Он довольно метко выразился, если вдуматься, так что пусть сидят, очухаются — сами уйдут.

Спустя некоторое время так и произошло.

— Малфой, отомри — мы уходим.

Ссутулившись, Фред и Джордж понесли эту радостную для меня новость о назначении отца в массы, а Драко, наконец, вздохнул полной грудью.

— Идиоты… — бурчал он себе под нос. — Вымахали под два метра — а ума не прибавилось.

Рон пробрался к окну, прислонился к нему лбом и закрыл глаза.

— Эй, ты чего? — я заинтересовался.

— Перси достал, не могу больше… — пожаловался мальчишка. — Ну пролил я вечером чай на фотографию его девчонки, пролил! Но какая разница, в пять утра орать или днем, как нормальные люди?! Нет, ты мне скажи!

— Утром громче, — буркнул Грэгори. — Отец как выпьет, вечером еще ничего. А утром к–а-а–к разойдется, и эхо такое по дому ход…

Колючая и жесткая реплика Драко прервала неудобные для нас излияния сына пьяницы.

— Грэг, заткнись.

И он замолк, ведь Драко вырос, его уже не ослушаешься, как раньше, не позволишь себе такой глупости. Сквозь легкий прищур приятеля я уже больше не видел, что там за ним, какие мысли, страхи и желания. Для этого мне приходится лезть ему в голову!

Неловкую паузу решил нарушить Винсент. Очнувшись словно ото сна, он попытался проявить несвойственную ему вежливость.

— Как там Джинни, Рон?

— У–у-у… — взвыл рыжий и даже несильно стукнулся головой о стекло. — Давай лучше о Перси говорить. Там хоть ясно всё — придурок, он и есть придурок!

Джинни сидела через одно купе от нашего в компании старших подружек — Миллисенты и Панси, и хохотала так, что сотрясался весь вагон. Куда и делать та стеснительность, опущенные глазки и самая неприметная улыбка на свете? Жаль, я не могу стать её другом, очень жаль. Леглименцией девчонку не достать, вечно убегает, а разговаривает, как спасенная со спасителем и не отходит от заданной темы ни на шаг. Рону не доверяет ничего, кроме факультетских сплетен и списка предметов на новый учебный год. Ну а Малфоя она не видела целое лето — родительский запрет, литой и блестящий, называется — ключ. Её продержали под замком все эти месяцы, как собаку на поводке.

Одно знаю точно, приветствуя меня на платформе, а после легкой тенью в синем ситцевом платье умчавшись на встречу обожаемому Драко, она оставила после себя невнятный запах дешевой лавандовой воды и… злости. Улыбались только губы, глаза у Джинни блестели каким‑то мертвым и почему‑то знакомым мне огнем. Именно эта странная перемена в сестре и пугала её братьев. Они стали относиться к ней, как к больной, слишком бережно и отстраненно, а такого отношения она им не простила и не простит. Так и не успев узнать у Риддла, чем же он смог так покорить рыжую, я заработал хронический нервоз на почве неудовлетворенного любопытства. Ну ничего, старый дом на холме ждет меня каждый день и каждый час — узнаю.

Уставившись в одну точку на полу, я почти задремал. Тем временем двери купе открывались, закрывались, и вновь открывались. Все хотели узнать достоверную информацию о новой папиной должности, увидеть мальчика со шрамом и обозвать его грубияном, не дождавшись от меня ответа на какой‑нибудь глупый вопрос вроде «Это второе купе?».

Сквозь дрему я услышал, как на него последовал ответ.

— Разумеется… — елейным голосом подтвердил Драко. — А в центре вагона его для удобства разместили, чтоб среди нормальных магов идиотов вычислять!

— Но мы же в волшебном поезде, мало ли… — возразил какой‑то слишком смелый первокурсник, еще не знакомый с политикой семьи Малфоев.

— А кто у тебя в семье магл — мама, папа? Или оба?

Несчастная жертва обрадовалась, посчитав такой интерес началом дружеской беседы.

— Оба!

— Вот видишь! — приятель ликовал, обращаясь к сонному Уизли. — Эй! — он хлопнул его по плечу и тот зашевелился. — Посмотри на него, Рон! А ты всё ныл — не доказано, не доказано… сопли зря разводил. Вот же оно, живое свидетельство тупоумия всех грязнокровок!

Всхлипывая, новичок в жестоком мире Дамблдора отправился прочь, выяснять, что же значит это обидное слово. Обозвал бы ты меня хоть один разочек… так, я бы забыл все о тебе и продемонстрировал, что могут грязнокровки. Ну не люблю я маглов, не люблю! Однако ты умный, ты со мной дружишь, а значит — не назовешь…

Несколько раз в купе просовывал свою макушку Симус — хотел засвидетельствовать почтение, поздороваться. Не желая ему улыбаться, так мне надоело это бесполезное занятие, я прикорнул на мягком плече Винса и сделал вид, что крепко сплю. Вскоре я действительно провалился в сон, и стыдно вспоминать, что именно мне снилось. За лето, проникнувшись отвращением к овсянке, я еще раз прочувствовал, чего мне в жизни действительно не хватает — так это денег. Своих денег, а не отцовских и тех, которыми с нами готов поделиться любой Пожиратель, начиная с дяди Люциуса.

Мне снилось золото в горшочках, драгоценные камни в сундуках, бесценные фолианты, парящие в воздухе, кольца и ожерелья, кубки… Причем, все это богатство находилось в положенном ему месте — родовом хранилище банка Гринготс. На то, что массивную, поржавевшую дверь подземного сейфа украшает табличка с фамилией «Блэк», я старался внимания не обращать, уж больно сон оказался хорош. И наслаждался бы я им и дальше, если бы не резкое торможение состава и явно незапланированная остановка.

Не знаю, сколько прошло времени, но проснулся окончательно я от дикой стужи — у меня заледенели даже кончики пальцев. Приоткрыв глаза, я чуть не заорал от неожиданности — передо мной парил скелет в лохмотьях, самое отвратительное существо на свете — живущее там, где гниль и тьма, но кормящееся лишь светом и счастьем. Видеть дементора воочию мне уже приходилось, правда, не так близко и в образе Драко, в позапрошлом году, во время визита в Азкабан. Охрана крепости — зрелище не для слабонервных, но вот кто эти существа — загадка. Кто‑то говорит, что это замученные души самоубийц, которым просто некуда деваться после смерти, кто‑то — что это просто демоны, но все знают точно — бояться их действительно стоит.

Черная вуаль колыхалась у меня перед глазами, а провал вместо рта находился прямо перед моим носом. Но дементор не предпринимал попыток ничего из меня высосать, а просто парил и смотрел, хотя я прекрасно знал — он слеп.