Я не Поттер! - Марина Броницкая

— Он хочет найти меня… чтобы защитить?

— Верно, — рассеяно ответил отец, вытянув длинные худые ноги перед собой и приподняв их. Хельга со своей шваброй преследовала нас по всему дому. — Я уже думал над этой проблемой… Живее давай! — прикрикнул он на домовика. — Как тебя Белла всю жизнь терпела?!

— Я могу и не найтись, если захочу… — продолжил я думать вместо отца. — А если и найдусь, то быстренько сдам Сириуса властям и получу вознаграждение. Надо попросить дядю Люциуса, чтобы повысили его там как‑нибудь. Затем куплю такой же костюм, как Драко вчера, котел Бромеля в «Горбин и Блэк», две мантии у мадам Мал…

— Сколько дней до школы осталось, Гарри? — почему‑то ехидно поинтересовался папа, вскинув брови.

— Девятнадцать…

— Много, слишком много. Ты глупеешь прямо на глазах… — сокрушался он, вновь взяв в руки газету.

— Я?!

— Если ты хоть на мгновение посмеешь предположить, что я — это будут самые длинные девятнадцать дней в твоей жизни…

За словом в карман я предпочитаю не лезть.

— Если провести их в лабиринте каминной сети, проходят они очень быстро. Особенно если родной отец не в состоянии тебя оттуда вытащить!

Спустя минуту гнетущего молчания, папа пришел в себя, и притворился спокойным. Если бы не нервно подергивающийся уголок правого глаза, я мог бы и поверить, конечно.

— Ты подружишься с ним, станешь ему близким и понятным. Пожалуешься… на меня.

— На тебя?! — настала очередь моего глаза дергаться.

— Скажешь, я плохой.

Уставившись в зеленоватую от сырости и плесени стену у окна, я глубоко задумался, а после деликатно заметил:

— Ты плохой.

— Плохой отец!

Тут у меня тоже имелась парочка замечаний, если честно.

— Так хороший, а отец плохой… ясно?

— Хороший плохой отец, ясно. Куда еще яснее… — пригорюнился я.

Папа посмотрел на меня поверх газеты.

— Ты всегда находишь выход, Гарри. Ты доказал это многим, очень многим. А Сириус единственный, кто в состоянии найти Ремуса. У нас не бог весть сколько времени, кстати. Если он не выпьет моё зелье вовремя — это конец.

— Я хочу его убить.

Ответа мне пришлось дожидаться.

— Да? Ну как знаешь, как знаешь…

— Где крестный сейчас?

— Его, в образе пса, разумеется, засекли мои ловушки в Паучьем Переулке, недалеко от бывшего дома Эвансов. Я там жил до твоего рождения, мерзкое, зловонное место. Полагаю, он хотел со мной поговорить… или отомстить. Не удивлюсь, если он считает виноватым меня.

— Ты виноват.

— Лишь частично, Гарри… — прошептал обвиняемый. — И плачу я по счетам исправно. А ты немедленно прекрати корчить из себя мистера Очевидность!

— Да ладно…

Однако, толком надуться или обидеться я не успел.

— А–а-а–а… — со двора раздался чей‑то крик и железный лязг. — Помогите–е-е–е…

Папа вытянулся в струнку и обернулся к окну.

— Ты бочку переключил?

Мне ничего не оставалось, как хлопнуть себя по лбу и признать свою вину — переключить своеобразную охранную сигнализацию в более щадящий, дневной режим, я попросту забыл. Вот тебе и первое неудобство, доставленное мне Сириусом, и что‑то подсказывало — не последнее!

— Гарри, когда‑нибудь ты все‑таки лишишь меня крестника, несомненно… — обреченно заявил крестный папа Драко и понесся во двор.

И в самом деле, посреди двора, в грязной жиже и самом красивом выходном костюме из серого атласа, который я только видел, сидел Малфой младший. На выручку любимцу неслась Хельга, за ней по мокрой вязкой земле мчался взволнованный родитель, а за ним плелся я. По пути к несчастному хвастуну, а приятель явно собирался похвастаться передо мной нарядом, я вспомнил еще и то, что забыл посеять газон. Чувствую, на следующей неделе мне придется посадить здесь уже сад…

Невеселым, понятное дело, оказался и Драко. Однако блондин восседал в луже почти спокойно, можно сказать — стоически сносил удар судьбы, а при моем приближении даже улыбнулся и сказал:

— А у вас бочка кусается.

— Да? — удивился я и получил крепкий отцовский подзатыльник. — Она не специально…

В первый раз за всю свою жизнь я узнал, что желание учиться в школе — это не выдумка хитрых преподавателей, а моя личная суровая реальность.

* * *

Под мерный стук колес и легкий свист ветра, врывающегося в приоткрытое окно, вполне себе возможно наслаждаться жизнью. Когда‑нибудь я так и поступлю — закрою двери и выгоню из купе друзей, недрузей, врагов и всю их плохо пахнущую живность.

Я с отвращением покосился на лысый хвост Петтиг… тьфу… Коросты. Пожалуй, стоит прикупить крысоловку — на будущее.

Пока же мне приходилось мириться с компанией всех вышеперечисленных особ и даже терпеть компанию близнецов Уизли. Все они — Фред, Джордж и Драко — сидели передо мной и таращились в пространство, о чем‑то думая. Проходи сейчас в вагоне конкурс на самую выдающуюся пучеглазость — приятель взял бы главный приз. Несчастный сидел зажатый крепкими телами рыжих, не понимал в каком измерении находится и старался не дышать. Не то чтобы он был удивлен, так — легкий шок, граничащий с истерикой вселенского масштаба, не более того.

Неуверенно приподняв руку, он потряс в воздухе указательным пальцем, привлекая к себе внимание.

— Эээ… господа, я вам не мешаю?!

Невидящие взгляды близнецов такими и остались.

— Да нет… — ответил, кажется, Фред.

— Не мешаешь… — тяжело вздохнул Джордж, и не думая шутить.

— А–а-а… — якобы с облегчением протянул Драко. — Ну, я тогда продолжу сидеть?

— Сиди! — нервно ответил кто‑то из рыжих.

Мне не было смешно, хотя Рон хихикал в кулак так, словно у него приступ чахотки. Я не грустил, хотя физиономии Грэгори и Винсента, сидящих по обе стороны от меня, к веселью не располагали. Я ничего не чувствовал — мне было все равно. Единственно — глядя на действительно расстроенные физиономии Уизли, с интересом исследователя силился понять. Неужели это известие… важное? На свете так много того, что с легкостью может его затмить. На свете столько проблем, столько смертей, столько всего…

Ну подумаешь — экзамены они по Защите провалят. Чепуха!

Пять минут назад, раскрасневшиеся и взволнованные, братья ввалились в купе, позабыв обо всем на свете. Подвинули Рона, вернее будет сказать — подняли и поставили к выходу, уселись к подавившемуся тянучкой Драко, и жалобно–жалобно прошептали:

— Это… правда?

— Правда! — гордо ответил я.

— И… надолго он?

— На год, — и добавил: — А там видно будет, может, и задержится…

Мальчишки утратили румянец и начали белеть.

— Северус Снейп — преподаватель Защиты от Темных Искусств… — Джордж покачнулся.

Фред уже уставился в стенку за моей спиной и подтвердил: