Полет орлицы - Дмитрий Агалаков

Но и самой Франции еще предстояли немалые беды…

Карл Седьмой так и не помирился со своим сыном Людовиком. Последний же, несмотря на молодость, оказался хитрым и дальновидным интриганом. Окруженный знатью, он то и дело пытался свергнуть своего отца. Раздор оказался так силен и непоправим, что в год реабилитации Девы Жанны, в 1556 году, Карл Валуа выступил во главе войска, дабы наказать вероломного сына. Но тот предусмотрительно сбежал в Бургундию к герцогу Филиппу. Они более не увиделись. Карл Седьмой Валуа, с возрастом все более страшившийся отравления, почти не ел. Он умер от истощения — психического и физического — в 1461 году. Много раз намереваясь лишить Людовика короны в пользу младшего сына Карла, он этого так и не сделал, страшась братоубийственной войны.

Филипп Бургундский, давний его соперник, пережил кузена на шесть лет. Воистину он создал великое герцогство и наслаждался плодами рук своих. Двор Дижона был куда великолепнее двора Парижского, а время, пришедшееся на расцвет герцогства, в Европе окрестили временем «бургундской моды». Впрочем, герцог держал также двор в Брюсселе, Брюгге, Лилле и других городах, где его поджидали любовницы. Их, только официальных, было у него одновременно более тридцати. Когда епископ Турне обвинил герцога в слабости плоти, тот, надеясь на понимание, ответил: «Другой жизни не будет, ваше преосвященство!» Филипп Бургундский признал двадцать семь внебрачных детей, и многие из них преуспели. Жан, к примеру, стал епископом Камбре, а Давид — епископом Теруана. А сколько было тех, о которых не знал герцог?

Уже к зрелым годам он получил прозвище Филипп Добрый и всячески старался поддерживать свой имидж. С летами его стали одолевать беспричинные вспышки гнева, и чтобы никого лишний раз не послать на виселицу или под топор палача, он садился на коня и срывался прочь. Где его носило, один Бог знает! Было два дела, которые успокаивали и умиротворяли герцога. На старости лет Филипп любил точить ножи и чинить старые очки. Когда он занимался тем или другим, никто не смел его беспокоить. В последние годы жизни он неожиданно облысел — выпали все волосы на голове, даже бровей не осталось. И тогда Филипп повелел подстричься и побриться налысо всем придворным мужчинам. Один неосмотрительный виконт, гордившийся длинными русыми волосами, не захотел выполнить приказания, и тогда слуги Филиппа его скрутили и обстригли насильно.

Филипп мечтал еще при жизни быть причисленным к лику святых. Для этого он не ел три дня в неделю, пил только воду. А еще — планировал крестовый поход. В 1453 году турки захватили православный Константинополь, и Европа долго не могла свыкнуться с мыслью, что великая христианская держава, пусть и не католического толка, погибла. Но некому было поддержать великие планы Филиппа Бургундского.

Времена рыцарства уходили в прошлое…

Герцог Филипп умер в 1467 году, в Брюгге, от простуды. Ему исполнился семьдесят один год. До последнего Филипп повторял фразу, которую все его окружение выучило наизусть: «Если бы захотел, стал бы королем!»

Эпоха Девы Жанны закончилась, но войне еще предстояло бродить дорогами Франции. Кое-как помирившиеся Карл Валуа и Филипп Добрый, отправившись в лучший мир, сами открыли ворота новой распре. Не на жизнь, а на смерть сцепились их дети — хитрый и осторожный Людовик Одиннадцатый, прозванный Пауком, и отважный и агрессивный Карл, названный Смелым. Они вместе мужали при бургундском дворе, но жизнь круто развела их, стоило двум молодым людям стать хозяевами огромных земель в Европе. Карл Смелый намеревался объединить обе Бургундии с Нидерландами и выпросить у понтифика королевскую корону. Ведь когда-то, века назад, Бургундия была королевством![11]

Он становился самым опасным врагом Франции, и чаши весов, уравнявшись, замерли на месте…

Какая же судьба ожидала тех, кто бок о бок сражался с Девой Франции — Жанной? Или напротив — скрещивал с ней оружие?

Артюр де Ришмон, «человек-лягушка», в зрелом возрасте определившись со своими политическими симпатиями и увековечив свое имя победами под стягом Валуа, отошел в мир иной в 1456 году полновластным герцогом Бретани. Жан Потон де Ксентрай умер маршалом Франции — в один год со своим королем. Именно он за одиннадцать лет до этого, в 1450 году, вез церемониальный меч Карла Валуа, когда государь вступал в захваченный французами Руан. Его друг и соратник Ла Ир умер в 1442 году от ран, полученных в боях за юго-запад Франции. Он оставил по себе военную молитву: «Господи, помоги мне в бою! Соверши для Ла Ира то, что Ты хотел бы, чтобы Ла Ир совершил для Тебя, если бы Ты был Ла Иром, а он — Тобой!»

Граф Дюнуа, Орлеанский Бастард, был одним из французских полководцев в борьбе за Нормандию. Его любили дамы королевского двора и обожали солдаты. Правда, вместе с Алансоном он оказался участником «Лиги общественного блага»[12], направленной против абсолютистской политики Людовика Одиннадцатого, но был вовремя открыт и милостиво прощен. Что до соратника и друга Девы Жанны герцога Алансонского, самого активного врага усиления королевской власти, то в 1474 году, в возрасте шестидесяти семи лет, он был вновь приговорен к смерти, теперь уже Людовиком Одиннадцатым, и вновь помилован. Умер Алансон под домашним арестом в Лувре. Сразу после его смерти король въехал в провинцию Алансон с войском и присвоил эти земли короне Франции, выгнав вон последнюю жену покойного герцога.

Иоланда Арагонская, королева четырех королевств, умерла в Сомюре 14 декабря 1443 года и была похоронена в церкви Сен-Морис с Анжере. По завещанию она оставляла большие средства не только своим детям, наследникам Анжу и других владений, но и на благоустройство всего Французского королевства. При дворе судачили, что для достижения политического успеха Иоланда использовала своих фрейлин, делая их любовницами могущественных сеньоров Европы, а так же создала широкую шпионскую сеть из монахов-францисканцев, действовавших по всему королевству и за его пределами. Впрочем, что ни совершалось королевой Иоландой, все было во благо Франции.

Агнесс Сорель родила Карлу Валуа трех дочерей, которых он признал и дал им родовую фамилию Валуа. Во время четвертых родов в 1450 году Агнесс Сорель скончалась в муках. Но тело ее оказалось так обезображено, что его боялись даже показать Карлу. Все сошлись на том, что любовницу короля отравили. Ей едва исполнилось двадцать восемь лет. Смерть Агнесс Сорель заставила Карла Валуа, страшившегося всех и вся, еще больше замкнуться в себе и никому не доверять.

Королева Франции Мария, в девичестве — Анжуйская, умерла в 1463 году, на два года пережив своего многострадального и непостоянного мужа.