Зеркало Мерлина - Андрэ Нортон

— Милорд, — убежденно сказала Айдис, — ты сказал сущую правду. Но правда и то, что мы снова пришли к временам, когда Талант слабеет, все меньше рождается детей с зародившем Власти. Даже линия Рода истощается. Разве не так? Значит’ опять начинается время, о котором ты упоминал. Время, когда мы утратили свою защиту. И чтобы Амон не погиб и нам не пришлось бы снова бежать, нужно другое оружие. Не потому, что мы этого желаем. Просто надо трезво смотреть на происходящее. И главное наше спасение в безопасности трона. Как можем мы без этого править народом?

— Умно, умно, — Ашок готова была шипеть, как разъяренная кошка. Логика Айдис была неопровержима.

— Значит, Узеркоф может держать Власть? — впервые заговорил номарх Речной Лошади. Он был еще не стар и пользовался славой пройдохи, предпочитающий интриги открытым действиям. Его тучному телу было очень неудобно на стуле. Глаза его были, как всегда, полузакрыты, что придавало лицу глуповатый вид, хотя он был далеко не глуп.

— Он из Рода! — резко ответила Айдис.

— И имеет Власть?

— Конечно, — ответила она, может быть, чересчур поспешно.

Уж кого-кого, а номарха Речной Лошади не стоило бы обманывать, не позаботившись придать лжи видимость правды. Но Айдис, вероятно, не могла отвечать по-иному — ее подгоняле время. А ведь они могут потребовать, чтобы им предъявили жезл и ключ!

— Где Зилаз? — снова задал вопрос Такарка. — И северные номархи? Совет не в полном составе. Мы не вправе принимать решения.

— Север… — Айдис замялась. — Милорды, я должна сказать вам очень неприятную вещь: северная армия изменила нам, она стоит за Хериора. И кто, вы думаете, пошел искать нашу Солнце-Славу? Кто? — Она произнесла это, как обвинение.

— У тебя есть доказательства? — Такарка посмотрел ей в лицо.

— А почему, по-вашему, здесь нет Зилаза? Храм закрыт для оплакивания Кандис. Но мы не можем доказать того, что слышали. Только разве посмел бы Принц-Генерал тянуться к шлему Льва, если бы наша Леди была жива? Если он и нашел ее, то ничего не сказал, а решил воспользоваться временем, договориться с Наследницей и править от ее имени, как ее королевский супруг…

— Без полного состава Совета мы не можем принять решение, — твердо сказал Такарка. — Пусть Узеркоф встанет перед нами с Властью, и мы поверим в то, что Кандис действительно умерла, а Наследница отказывается от своих прав. Ведь только настоящий Правитель может так появиться перед нами.

— Хорошо сказано, — одобрил номарх Речной Лошади.

Номарх Слона поколебался было, но тоже кивнул. Генерал Айтуа уставился в пол с таким видом, словно унесся мыслями куда-то далеко от зала. Он не произнес ни слова. Но его сосед, маленький, нервный, с дергающимся веком быстро кивал.

Айдис встала. Ее лицо казалось равнодушной маской, но Талахасси чувствовала кипящую в Айдис злобу, и под этой злобой таился страх.

— Значит, это была отчаянная попытка заручиться поддержкой тех, в ком Айдис была уверена и считала, что они пойдут за ней даже против иноземца? И, значит, эта попытка была предпринята без ведома Касти? — подумала Талахасси, когда принцесса выскочила из зала, ни с кем не простившись.

— Узеркоф… — Номарх Слона произнес только одно слово, и тогда его южный собрат, широко раскрыв глаза, взглянул прямо на него.

— Да, не здесь и не теперь, — загадочно произнес генерал Айтуа и неуклюже встал, как будто был столь же тяжелым и бесформенным, как его сосед слева.

Сначала вышли южане, почти следом за ними генерал Айтуа, по-прежнему выглядевший озабоченным, словно хотел убедиться, что его отряды и вправду имеют оружие, о котором он говорил на Совете. Два оставшихся номарха тоже вышли не одновременно — сначала номарх Леопарда, а оставшийся смотрел ему вслед с выражением, которое Талахасси не могла разгадать.

Ей было жарко в своем укрытии. А мозг ее просто пылал оттого, что хитрость, на которую она пустилась, не удалась. Проследить за номархами за пределами этого зала было невозможно. Они, наверное, помещены в крыле для благородных посетителей и, скорее всего, с собственной охраной, поскольку их хозяева были явно в расстроенных чувствах. Там Талахасси не могла появиться даже в роли дворцовой служанки, так как ее легко могли разоблачить.

А она узнала так мало! Большую часть того, что она услышала, можно было угадать. Похоже, что в рядах врагов есть один ее союзник — номарх Леопарда, но она не могла доверять ему только на основании подслушанного. Тем не менее, приятно было убедиться, что там были сомневающиеся и что советники не готовы по призыву Айдис начать какие-нибудь внезапные и рискованные действия. Столько лет они были верны.

Из кого теперь состоят королевские силы в Новой Напате? Из старой женщины, переодетой амазонки, вооруженной лишь ручным оружием служанки, на которую то ли можно положиться, то ли нет. И самой Талахасси, принимавшей в этих событиях участие независимо от своего желания. Она втянута в это дело и должна сражаться в битве Ашок, если не за Ашок, то хотя бы за свою жизнь.

Талахасси вернулась в апартаменты Кандис. Она заметила, что пол галереи сильнее освещен солнцем, чем раньше, когда она проходила здесь. Пылающее солнце пустыни… Как долго сможет выдержать его Налдамак, если ее флайер действительно погиб во время шторма? Даже если она осталась жива при падении флайера, в пустыне ей не прожить больше двух дней.

Однако она не умерла. Ашок знала об этом. Почему-то Талахасси была в этом уверена. Она дошла до двери и постучала условным стуком, оглянувшись сначала по сторонам. Корзинка с талисманом небрежно болталась у ее бедра.

Видимо, они ждали ее под дверью, потому что сразу же открыли. Амазонка так волновалась за Талахасси, что, забыв о рангах, схватила ее своей крепкой рукой и мгновенно втащила в комнату.

— Они не совсем пришли к согласию, — сказала им Талахасси. — Номарх Леопарда воспротивился требованиям Айдис. Однако, она рассказала им две басни — что Кандис умерла или, возможно, пленница Хериора и что он возглавляет мятеж против трона!

— Лгунья! — прошипела Сэла.

— Мы всегда это знали. Но ясно другое — Касти там не было! Видимо, она созвала Совет без его ведома. Ах, если бы мы могли воспользоваться этим и расколоть их ряды! Имей я поддержку сына Апедемека и хотя бы еще двух-трех человек из Храма, я сыграла бы на их зависти и страхе.

Талахасси стояла, держа в руках корзинку с жезлом и ключом, а душа ее была полна горечью поражения. Сэла подошла к ней:

— Великая Леди, ты держишь в руках сердце и дух Амона, разве ты не можешь призвать их силу?

Талахасси вздрогнула. Будь она настоящая Ашок — да, но этот пробел в полученной памяти был очень велик. Она могла призвать к себе жезл и ключ, как сделала это в лаборатории, но как еще пользоваться ими? Эта часть знания не была записана. Однако… она может попытаться…