Долина страха. Все повести и романы о Шерлоке Холмсе - Артур Дойл

Смущенная и испуганная, Этти вскочила со стула.

– Я рада видеть вас, мистер Болдуин, – сказала она. – Мне казалось, что вы придете позже. Проходите, садитесь, пожалуйста.

Подбоченившись, Болдуин продолжал неподвижно стоять, уставив в Макмердо недобрый взгляд.

– Кто это? – коротко спросил он.

– Это мой друг, мистер Болдуин, наш новый жилец. Мистер Макмердо, позвольте представить вас мистеру Болдуину.

Молодые люди с достоинством поклонились друг другу.

– Полагаю, мисс Этти уже сообщила вам о наших с ней планах? – спросил Болдуин.

– Насколько я понял, между вами ничего нет.

– Вы так поняли? Ну что ж, сейчас вы поймете все иначе. Молодая леди принадлежит мне. Давайте прогуляемся, и я вам объясню это еще подробнее. Пойдемте, пойдемте, погода хорошая.

– Благодарю вас, не хочется. Нет настроения.

– Ax, вот как? – глаза Болдуина налились кровью. – Ну а подраться у вас есть настроение, мистер жилец?

– Есть, – воскликнул Макмердо, вскакивая со стула. – И вы пришли как нельзя кстати.

– Джек, остановись ради Бога! Прошу тебя! – задыхаясь, воскликнула перепутанная Этти. – Джек, ты накличешь на себя беду.

– А, так ты у нас оказывается «Джек»? – заревел Болдуин. – Значит, вы уже называете друг друга по имени?

– Тэд, будьте снисходительны. Вы же такой благоразумный человек. Ради меня… Ради своей любви ко мне простите его, проявите великодушие.

– Этти, оставьте нас, пожалуйста, – спокойно сказал Макмердо. – Я уверен, нам удастся договориться с мистером Болдуином. Или… Впрочем, ладно, погода сейчас действительно хорошая. Пойдемте, мистер Болдуин, для нас на улице найдется ровное местечко.

– Пойдемте, пойдемте, мистер. Вы очень скоро пожалеете, что ступили в этот дом. Я и рук об вас не запачкаю.

– Выходите! – крикнул Макмердо.

– Я сам знаю, когда мне выходить, а когда – нет, – зловеще прошипел Болдуин. И не смейте мне приказывать, здесь приказываю я. Смотрите! – он завернул рукав рубашки и показал странный знак, точнее, клеймо – крест в круге. – Вы знаете, что это такое?

– Не знаю, и знать не хочу, – ответил Макмердо.

– Обещаю вам, узнаете. Много времени мне не потребуется. Этти должна была кое-что порассказать вам обо мне. Кстати, Этти, я согласен принять тебя назад, но только если ты приползешь ко мне на коленях. Слышишь? На коленях! А я потом подумаю, какое наложить на тебя наказание. Посеявший ветер, должен пожать бурю. И ты пожнешь её, Этти! – полоснув молодых людей ненавидящим взглядом, Болдуин повернулся на каблуках и вышел из дома. За ним громко хлопнула дверь.

Несколько мгновений Макмердо и девушка молча стояли посреди комнаты, затем она бросилась к нему, обняла и прошептала:

– Джек, я так испугалась. И я не думала, что ты такой смелый. Но теперь твоя участь решена. Беги, беги немедленно, только так ты можешь спастись. Болдуин не успокоится, пока не убьет тебя. Ты видел, как он на тебя смотрел? Их здесь десятки, со всеми ты не справишься. А за ними стоит босс Макгинти, мастер ложи. Ну что ты один сделаешь?

Макмердо нежно снял с плеча руку девушки, и, поцеловав, усадил в кресло.

– Успокойся, дорогая моя, успокойся. Не волнуйся за меня, со мной все будет в порядке. Я тоже масон, потому твой отец и прогнал меня. И не делай из меня святого, возможно, так окажется, что я немногим лучше этого Болдуина, и тогда ты меня возненавидишь. Ах, что я говорю. Этти, милая Этти, верь мне, потому что я и так слишком много сказал тебе.

– Джек, как я могу тебя возненавидеть? – изумилась девушка. – Что ты! Я знаю, что в масонстве нет ничего плохого. Только у нас, здесь, за ними идет дурная слава. Но… Если ты масон, то почему не идешь к Макгинти? Ты должен пойти к нему. Торопись, иначе первым к нему придет Болдуин, и тогда за тобой начнется настоящая охота. Иди к Макгинти, Джек.

– Я уже думал об этом, – произнес Макмердо. Хорошо, я сейчас же отправлюсь к нему и все улажу. А ты передай отцу, что сегодня я в последний раз переночую здесь, а завтра с утра найду себе другое жилье.

В салуне, принадлежавшем Макгинти, являвшемся любимым местом здешних пропойц и прочего отребья, народу было, как обычно, много, а возле стойки бара и вовсе собралась целая толпа. Сам Макгинти, внешне веселый, незлобивый, всегда готовый услужить, нравился своим туповатым, пьяным завсегдатаям, неспособным разобраться, кто скрывается под личиной благодушного и гостеприимного ресторатора. Но помимо симпатии, очень многие испытывали к Макгинти панический страх, ибо имя его шепотом связывали с грязными и отвратительными делишками, то и дело происходившими не только в городке, но и по всей долине в радиусе тридцати миль. Поговаривали, что слухи о Макгинти распространились гораздо дальше, до самых гор, которые так же характеризовали его не с лучшей стороны. Потому и посетителей в его салуне было всегда много, но не оттого, что люди стремились напиться, а оттого, что мало находилось смельчаков, рискнувших не воспользоваться гостеприимством Макгинти. Иначе говоря, Макгинти мог и обидеться на человека, если тот проигнорировал его заведение или не достаточно часто наведывался туда.

Но Макгинти обладал не только тайной властью, основу которой составлял страх и разговоры о его безжалостном характере, он к тому же являлся лицом вполне официальным, а именно советником мэра городка и основным подрядчиком на строительство дорог. Избирателями Макгинти были городские бездельники и забулдыги, которых он перед выборами щедро угощал выпивкой. Следствие «забот» Макгинти о состоянии городка не замедлило сказаться: городской совет ввел непомерные налоги, дорог, как и прочего, в городке не строилось, мэрию заполнили клерки-взяточники, а честные жители были запуганы боевиками Макгинти. Шантаж, подкуп и убийства стали обычным делом в Вермиссе. Горожане возмущались, но молча, предпочитая платить, лишь бы оставаться в безопасности, И ничего не было странного в том, что с ухудшением дел в Вермиссе росло благополучие самого Макгинти. Чем хуже и темнее становились улицы, тем дороже и безвкуснее шил себе костюмы Макгинти, чем беднее становились жители, тем все более увесистые цепи украшали жирную, в складках, шею и толстый живот Макгинти. Расширялось и его заведение, поглощая близстоящие дома. Оно разрослось до таких размеров, что вскоре грозило поглотить треть городской площади.

Толкнув вращающуюся дверь, Макмердо вошел в салун и начал протискиваться к бару. Воздух наполняли густые пары виски и клубы табачного дыма. Обстановку зала можно было назвать шикарной – многочисленные люстры заливали его ярким светом, отражавшимся в развешенных по стенам громадных зеркалах в дорогой золоченой оправе. За стойкой суетились три бармена с блестевшими от пота лицами, в мокрых, с закатанными рукавами рубашках. То и дело раздавались крики и удары по металлической стойке клиенты требовали себе еще и еще выпивки. В дальнем конце стойки находился очень высокий, бесформенно толстый человек. Опершись на стойку, он придирчиво рассматривал зал, изо рта его свисала длинная дорогая сигара. Человек поражал не только своими размерами, но и растительностью – его длинные волосы свисали почти до самых плеч, а большую часть лица закрывала роскошная черная борода. Он был смугл, отчего походил на итальянца. «Это и есть Макгинти», – подумал Макмердо, успев рассмотреть гиганта. А тот, уже давно выхватив взглядом из толпы направлявшегося к нему незнакомого человека, скосив глаза, следил за Макмердо. Глаза у Макгинти были под цвет волос – черные и зловещие, словно смерть. И если не замечать выражения этих глаз, то их обладателя вполне можно было бы принять за добродушного толстяка, честного и искреннего, с добрым характером и открытым сердцем. Эту характеристику он подтверждал и всем своим поведением. Лишь изредка маска добродетели слетала с лица Макгинти, когда он вдруг поворачивался к кому-нибудь из своих посетителей, недовольно смотрел на него, и тот буквально цепенел от ужаса. Только в такие минуты люди понимали, какая сила, коварство и злоба скрываются во взгляде Макгинти. И тому, на кого Макгинти смотрел с неудовольствием, казалось, будто он уже падает в адскую бездну. Тысячу раз был несчастен тот человек, которого невзлюбил Макгинти.

Разглядывая владельца, Макгинти продолжал протискиваться вперед. Вел он себя так же естественно, как и всегда. У стойки, неподалеку от Макгинти, теснилась кучка прихлебателей, ловивших взгляд своего хозяина и бешено смеявшихся над самой пустячной из его шуток. Макмердо растолкал их локтями и, положив руки на стойку, смело взглянул на могущественного босса.

– Молодой человек, я что-то никак не припомню вашего лица.

– Я здесь совсем недавно, – ответил Макмердо.

– Не настолько недавно, чтобы не знать, как следует обращаться к джентльмену.

– Это советник Макгинти, парень, – подсказал кто-то сбоку.