Гарри Поттер и Орден Феникса (Анна Соколова) - Джоан Роулинг

Профессор Амбридж схватила Мариетту, крутанула к себе лицом и принялась яростно трясти. Не прошло и секунды, как Дамблдор был уже на ногах с палочкой наизготовку; Кингсли подался вперед, и Амбридж отскочила от Мариетты, тряся в воздухе руками, как ошпаренная.

— Долорес, я не могу позволить вам заниматься рукоприкладством по отношению к моим ученикам, — у Дамблдора впервые стал разгневанный вид.

— Мадам Амбридж, вам нужно успокоиться, — низким голосом неторопливо заговорил Кингсли. — Неприятности вам больше не нужны.

— Нет, — Амбридж поперхнулась и уставилась на внушительную фигуру Кингсли. — То есть да… вы правы, Шаклболт… я… что-то я погорячилась…

Мариетта стояла на том самом месте, где ее оставила Амбридж. Казалось, что ее не задел внезапный налет Амбридж и не обрадовало избавление; она по-прежнему прижимала к лицу воротник мантии и смотрела прямо перед собой странно пустыми глазами.

Внезапно у Гарри возникли сильные подозрения насчет шепота Кингсли и того ощущения, которым этот шепот сопровождался.

— Долорес, — начал Фадж, очевидно намереваясь разложить все по полочкам, — сегодняшнее собрание состоялось, об этом нам доподлинно известно…

— Да, — Амбридж взяла себя в руки, — да… ну вот, я получила информацию от мисс Эджкомб, взяла с собой особо благонадежных учеников и сразу отправилась на восьмой этаж, чтобы поймать с поличным все это сборище. Но их, наверное, предупредили о том, что я приду, потому что к тому времени, как мы поднялись на восьмой этаж, все они уже разбегались в разные стороны. Рано радовались. У меня есть все фамилии, мисс Паркинсон по моему указанию сбегала в Покои-на-Потребу и посмотрела, не осталось ли там чего-нибудь. Нам нужны были доказательства и там-то мы их и обнаружили.

И к ужасу Гарри, Амбридж извлекла из кармана список фамилий, который висел на стене в Покоях-на-Потребу, и вручила его Фаджу.

— Как только я увидела в списке фамилию Поттера, я тут же поняла, о чем идет речь, — вполголоса пояснила Амбридж.

— Превосходно, — расплылся в улыбке Фадж, — превосходно, Долорес. И… разрази меня…

Он поднял глаза на Дамблдора, с опущенной палочкой стоявшего рядом с Мариеттой.

— Нет, ну, вы видели, как они себя называют? — протянул Фадж. — Дамблдорова Армия!

Дамблдор протянул руку и взял у Фаджа лист пергамента. Вчитался в название, давным-давно надписанное Гермионой, и, кажется, оторопел на мгновение. Потом поднял глаза и улыбнулся.

— Ну вот, все кончено, — легко произнес он. — Корнелиус, вам угодно будет от меня письменное признание или достаточно устного заявления при свидетелях?

Гарри заметил, как Макгонаголл и Кингсли переглянулись. Лица обоих вытянулись от страха. Ни Гарри, ни тем более Фадж, не понимали, что происходит.

— Заявления? — протянул Фадж. — Что за… не понял?..

— «Дамблдорова Армия», Корнелиус, — не переставая улыбаться, повторил Дамблдор, и помахал перед лицом Фаджа списком фамилий. — Не «Армия Поттера», а «Дамблдорова Армия».

— Но… но…

Внезапно лицо Фаджа озарилось пониманием. Он испуганно попятился, взвизгнул и второй раз шарахнулся наружу из камина.

— Вы?.. — прошептал он и опять принялся топтаться на тлеющих полах плаща.

— Именно так, — любезно подтвердил Дамблдор.

— Это затеяли вы?

— Я, — согласился Дамблдор.

— Это вы собрали учеников… собрали свою армию?

— Первое собрание должно было состояться сегодняшним вечером, — кивнул Дамблдор. — С единственной целью — выяснить, насколько ученики заинтересованы в том, чтобы меня поддерживать. Вижу, что приглашать мисс Эджкомб было явной ошибкой.

Мариетта кивнула. Фадж уставился на Дамблдора, набрал воздуху в грудь и разразился воплями:

— Так значит, вы действительно готовили против меня заговор!

— Совершенно верно, — с готовностью согласился Дамблдор.

— НЕТ! — выкрикнул Гарри.

Кингсли метнул на него предостерегающий взгляд, Макгонаголл грозно расширила глаза, но Гарри внезапно понял намерения Дамблдора, и никак не мог этого допустить.

— Нет… Профессор Дамблдор!..

— Сохраняй спокойствие, Гарри, иначе, боюсь, тебе придется покинуть мой кабинет, — спокойно произнес Дамблдор.

— Да, Поттер, молчи! — рявкнул Фадж, не спускавший с Дамблдора взгляда, полного какого-то перепуганного восторга. — Так, так, так… я собирался сюда сегодня, намереваясь исключить Поттера, а вместо этого…

— Вместо этого вы намерены арестовать меня, — усмехнулся Дамблдор. — Все равно, что найти галлеон взамен потерянного кнюта, верно?

— Уизли! — завопил Фадж, которого от восторга начало уже потрясывать. — Уизли, ты там пишешь дословно все, что он говорит, признание его записал?

— Да, сэр, вроде записал, сэр! — поспешно отозвался Перси, нос у него был весь в кляксах от скорости, с которой он строчил.

— А то, как он собирался создать армию против Министерства, и как занимался подкопами под меня?

Перси живенько просмотрел написанное:

— Да, сэр, уже записал, сэр!

— Вот и славно, — просиял от счастья Фадж. — Уизли, сделайте копию записей и в «Ежедневный Пророк», немедленно. Если отправить срочной совой, то успеем к утреннему выпуску!

Перси метнулся из кабинета, дверь за ним захлопнулась, Фадж опять повернулся к Дамблдору:

— А вас сейчас под конвоем доставят в Министерство, там официально предъявят обвинение, а суда ждать придется в Азкабане!

— Ах, ну да, — доброжелательно отозвался Дамблдор. — Конечно, и нам любые препоны нипочем.

— Препоны? — повторил Фадж все еще дрожащим от радости голосом. — Не вижу никаких препон, Дамблдор.

— Правильно, — извиняющимся тоном сказал Дамблдор, — а я вижу.

— В самом деле?

— В самом деле. Вы, похоже, наивно полагаете, что я буду… как бы это сказать… смирным. Боюсь, Корнелиус, что до смирения мне далеко. У меня нет абсолютно никакого желания отправляться в Азкабан. Я мог бы, разумеется, сбежать оттуда, но это такая пустая трата времени, а у меня, честно говоря, и так слишком много более неотложных дел.

Лицо Амбридж все багровело и багровело, казалось, она вот-вот закипит. Фадж уставился на Дамблдора с таким глупым выражением лица, словно получил обухом по голове, и никак не мог в это поверить. Он сдавленно захрипел, потом оглянулся на Кингсли и мужчину с коротким ежиком седых волос, единственного, кто до сих пор не проронил ни звука. Мужчина утвердительно кивнул Фаджу и двинулся вперед. Гарри увидел, как рука мужчины, будто ненароком, скользнула к карману.

— Не глупите, Долиш,[232] — дружелюбно посоветовал Дамблдор. — Не сомневаюсь, что аврор вы — замечательный, насколько я помню, все ТРИТОНы вы сдали на «отлично», но если вы попытаетесь… э-э… задержать меня силой, мне придется вас обидеть.

Мужчина, которого назвали Долиш, глуповато заморгал. Он еще раз глянул на Фаджа, но на сей раз, похоже, в надежде получить указание, как ему следует поступить.

— Вот как, — Фадж взял себя в руки и с презрением усехнулся, — вы, Дамблдор, собираетесь в одиночку расправиться с Долишем, Шаклболтом, Долорес и мной?

— Клянусь бородой Мерлина, не собираюсь, — заулыбался Дамблдор, — разве только если вы будете так неразумны, что вынудите меня к этому.

— В одиночку ему действовать не придется! — громко заявила профессор Макгонаголл и сунула руку во внутренний карман мантии.

— Придется, Минерва! — отрезал Дамблдор. — Вы нужны Хогвартсу!

— Да что за чушь! — Фадж выхватил палочку. — Долиш! Шаклболт! Взять его!

В кабинете полыхнула серебристая вспышка, раздался пушечный грохот, и пол заходил ходуном; когда мелькнула вторая вспышка, чья-то рука схватила Гарри за шиворот и швырнула на пол; среди портретов поднялся крик, Фоукс ухнул, кабинет заволокло облаком пыли. От пыли Гарри закашлялся, увидел, как перед ним шумно рухнул чей-то темный силуэт, раздался вопль, глухой удар, кто-то крикнул «Нет!», потом донесся звон разбитого стекла, топот яростной потасовки, стон… и тишина.

Гарри забарахтался, стараясь рассмотреть, кто же его чуть не задушил, и увидел, что рядом присела профессор Макгонаголл — именно она на всякий случай прижала к полу и его, и Мариетту. Медленно оседала пыль. Переводя дыхание, Гарри разглядел, что к ним направляется кто-то очень высокого роста.

— С вами все в порядке? — раздался голос Дамблдора.

— Да! — ответила профессор Макгонаголл, поднимаясь и помогая встать Гарри и Мариетте.

Пыль рассеивалась. Глазам предстали разрушения в кабинете: стол Дамблдора опрокинут, столики на тонких ножках повалены, стоявшие на них серебристые приборы разлетелись на кусочки. Фадж, Амбридж, Кингсли и Долиш недвижимо лежат на полу. Над ними с тихим пением описывает широкие круги феникс Фоукс.