Последнее предложение - Мария Барышева

Вбежала Рита, держа в руках сложенную простыню, встряхнула ее, и вдвоем они расстелили простыню на полу, после чего Роман быстро перенес на нее тело, все еще податливо-гибкое и теплое, словно Нечаева всего лишь заснула, и закутал его в простыню, и когда миловидное личико Майи с приоткрытым ртом скрылось за бледно-зеленой тканью, расписанной летящими диковинными птицами, Савицкий почувствовал, как что-то болезненно ворохнулось где-то в глубине сердца. Наверное, не столько потому, что Майя была мертва, а сколько потому, что она оказалась совсем не той — не той, которая пошучивала, сидя за рулем, и приветливо махала рукой с острова. Ему все еще не до конца верилось, что то, что произошло, произошло на самом деле. Валерий, же, возможно, никогда не поверит в это до конца. Роман выпрямился, проверив пистолет, сунул его за пояс брюк под рубашку и обнял слегка дрожащую Риту, крепко сжав пальцы на тонком гладком плече — сейчас отчего-то совершенно необходимо было чувствовать ее — теплую, живую, рядом.

— Значит, теперь они не умрут? — спросил он, и Денис весело заболтал ногами.

— Разве я такое говорил?

— Ты сказал, что я больше не главный герой. Значит…

— Это значит лишь то, что ты наравне с остальными, — Лозинский спрыгнул со стола и внезапно стал очень серьезным. Странно, но сейчас он совсем не казался Роману похожим на Риту. Вроде бы то же лицо, глаза, по-женски гладкая сливочная кожа… но нет, это совсем другое лицо. — Собственно, с другой стороны можно сказать, что вы все теперь главные герои.

— Что это значит? Будешь продолжать убивать или…

— Рома! — Денис поморщился. — Я никого не убиваю. Я лишь соответствую. В конце концов, как ни занятно это звучит, я всего-навсего книга. Сюжет. Развитие действия. А вы — мои персонажи, вот и все. Это не убийство, это соответствие замыслу автора.

— Но автор тоже ты!

Лозинский развел руками.

— Я — соавтор. Ты еще ничего не понял, Рома. Поймешь. Скоро. Помнишь, что я говорил тебе о связях, которые опутывают человека с самого его рождения. Насколько разнообразными и разветвленными могут быть эти связи. Каждый город забавен тем, что люди в нем связаны друг с другом, и для этого им необязательно знать друг друга в лицо. А этот город, — Денис взглянул в распахнутое окно, — особенно забавен. Своей мертвенностью он дает жизнь таким, как я. Как часто мне хотелось, чтобы жизнь соответствовала тому, что мы пишем, а не наоборот… Тебе никогда не приходило в голову, что все, что происходит в этом мире — возможно, всего лишь книга, которую написал один бог и теперь читает ее другому? Много миров… целая библиотека миров… — он сделал руками обнимающий жест, а в следующую секунду Рита и Роман остались одни в кабинете. Из распахнутого окна долетал шум ветра, плеск волн и чья-то громкая ругань — возможно, она звучала уже давным-давно, но Лозинский завладел всем их вниманием.

— Это Таранов! — воскликнула Рита, разворачиваясь к двери. — Господи, как я ему все это объясню?! Почему Валерка до сих пор их не увез?!

Они выскочили из кабинета и побежали по извилистому коридору, и на бегу Роман думал о том, что раз Валерий собрал всех действующих лиц вместе, значит вывезти Шайдак из города ему не удалось, а это наводило на очень нехорошие размышления. Хотя, казалось, куда уж хуже. Оглядевшись, он внезапно понял, что совершенно не представляет себе, в какой части дома находится — ясно лишь, что этаж третий… но тут Рита потянула его в сторону и он увидел спиралью спускающуюся вниз хрупкую лесенку.

— Спустимся здесь.

Роман невольно замедлил движение, ступая на узкие ступени, под которыми была пустота, и почти ощущая, как подрагивает лесенка. По такой впору сбегать вприпрыжку каким-нибудь невесомым феям, но он был далеко не фея. Рита же привычно прыгала через ступеньки, почти не держась за перила. Уже у самого конца лестницы она вдруг остановилась, и Роман, спустившись на последнюю ступеньку, повернулся и, взглянув ей в лицо, сразу же понял причину этой нерешительности.

— Тебе лучше будет пойти в свою комнату, а я разберусь сам… Если что, пришлю Таранова к тебе. Тебе не обязательно спускаться. Не обязательно встречаться с ними.

Она покачала головой.

— Мне кажется, им нужно все рассказать. Неспроста он… неспроста они все еще здесь.

— Я сам расскажу, — Роман тронул ее руку. — И вовсе не нужно упоминать о твоем невольном участии. Это опасно…

— Но это неправильно! — Рита вскинула на него горящие глаза. — И я не собираюсь взваливать всю ответственность на тебя!

— Да кто тебя спрашивает?!

— Пошли, — она ловко обогнула его и устремилась вниз прежде, чем Савицкий успел ее остановить, и Роман кинулся следом. На первом этаже Рита на мгновение притормозила возле одной из дверей, содрогавшейся от тяжелых ударов — за ней все еще бесновался запертый Майей бульдог, — и крикнула:

— Гай, успокойся!

Из-за двери донесся жалобный скулеж, и вместо ударов раздалось отчаянное царапанье. Рита нерешительно взглянула на Романа, но он покачал головой.

— Пока его лучше не выпускать — будет еще больше переполоха. У Таранова есть разрешение на ношение оружия?

— А как же?!

— Ну, здорово!

Таранов встретил их в холле, сразу же подтвердив свое разрешение на ношение оружия, держа его в опущенной правой руке. Он стоял перед распахнутой входной дверью и на повышенных тонах о чем-то говорил с Валерием, а неподалеку от них испуганно жались две женщины — прочих людей видно не было. Услышав шаги, Таранов чуть отступил в сторону и слегка развернулся, чтобы видеть идущих, и в то же время не выпускать из вида Нечаева.

— Маргарита Алексеевна, я, конечно, извиняюсь за возможное самоуправство, но мне показалось, что эти люди не похожи на ваших гостей, — решительно произнес он, и Рита, подходя, мотнула головой.

— Они мои гости, особенно этот… — Валерий кисло улыбнулся. — Так что прошу вас относиться к ним соответственно. Что вы здесь делаете? Кажется, я сказала, что вы сегодня свободны.

— Майя уехала от причала на одном из наших катеров и направилась на остров. Сказала, что вы дали разрешение, и умчалась прежде, чем ее остановили. Проще говоря, она угнала катер. Мне сообщили, что она вела себя немного странно, и я решил проверить, все ли в порядке, учитывая то обстоятельство, что вы строжайше запретили пускать ее сюда, — четко и аккуратно ответил Таранов, пряча пистолет. — Вижу, катер здесь. Я могу поговорить с Майей? — он взглянул на Валерия. — Насколько мне известно, вы ее муж?

Валерий сделал какое-то неопределенное движение рукой и прежде, чем Рита успела что-то сказать, шевельнул губами, и слова его оказались едва слышными.