Большая семья - Филипп Иванович Наседкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Зина, теряя сознание, упала головой на руль. Она не слышала, как Денис снял ее с трактора, отнес на дорогу, уложил на траву. Девушка долго не приходила в себя. Она не видела, как огонь, дойдя до скошенной полосы, затихал, послушно сдаваясь людям.
Зина очнулась, когда ее лица коснулась чья-то рука. Открыв глаза, она увидела над собой склонившегося Арсея.
— Потушили? — спросила она с надеждой.
— Почти, — ответил Арсей. — Кое-где осталось… Спасибо тебе!..
Она снова закрыла глаза, желая заснуть, но тотчас стук шагов разбудил ее. Мимо шли люди. Они несли на носилках человека, обмотанного тряпками.
— Кто это? — спросила Зина.
— Прохор Обухов, — ответил Арсей.
— Он жив?
— Жив…
Зина снова опустила голову на траву, закрыла глаза и с облегчением вздохнула.
27
Арсей и Ульяна встретились у копны. Ночь была темная и теплая. На радость людям суховей внезапно затих. Небо очистилось от пелены, высоким шатром стояло над миром, яркими звездами вглядывалось в землю. Вот-вот должен был взойти месяц.
Измученные работой люди крепко спали. В поле стояла тишина. Молчаливыми великанами поднимались вверх остроконечные скирды. Скошенное поле было вдоль и поперек расчерчено множеством крестообразных копен.
Арсей снял с копны сноп, усадил на него Ульяну, сам сел рядом, обнял ее.
— А я уж думала, никогда не увижу тебя вот так… наедине, — сказала Ульяна, зябко прижимаясь к нему. — Думала, за работой ты забыл обо мне.
— Это верно — работы пропасть, — отозвался Арсей. — А все же о тебе я не переставал думать. Даже самому стыдно было!
— Отчего же стыдно?
— Не время сейчас для таких думок. О другом сейчас думать надо.
Ульяна помолчала, потом сказала:
— Хорошим, думкам — всегда время. Стыдится человек плохих мыслей…
— О тебе у меня всегда только хорошие мысли.
— Стало быть, и стыдиться их нечего…
Они поговорили о пожаре, который внезапно вспыхнул в прошлую ночь.
— Выяснили, отчего загорелось? — спросила Ульяна.
— Выяснили, — ответил Арсей. — Какой-то человек ехал верхом, закурил и бросил спичку в пшеницу.
— Откуда ж это узнали?
— Прохор Обухов рассказал. Он видел.
— А он как себя чувствует, Прохор?
— Ничего. Ноги и руки немного обгорели.
— А лицо?
— И лицо чуть-чуть. Брови опалил, волосы…
— Геройский мальчик! — сказала Ульяна.
— Да, этот геройский мальчик чуть было богу душу не отдал. Если бы не Митька Медведев — сгорел бы, как свечка. Митька потушил на нем огонь.
— Как же он сумел?
— Пиджаком накрыл Прохора, по земле стал катать его. Не растерялся парень. И спас товарища…
Ульяна смотрела перед собой. Рука ее лежала на плече Арсея.
— А я так испугалась, что с места сойти не могла, — сказала она. — Побежала, когда кто-то сзади толкнул.
— Да-а… Было бы дело, — сказал Арсей, — если бы Денис и Зина с трактором во-время не подоспели. Только бы и видели мы нашу пшеничку…
— А тут, как на грех, ветер. Горячий, сильный и все в эту сторону — в сторону поля…
— Ну, ничего, — сказал Арсей. — «Все хорошо, что хорошо кончается» — так говорится пословица. И пожар затушили, и суховей унялся.
Он достал кисет с табаком, но Ульяна вырвала его и снова засунула ему в карман.
— Не смей курить в поле, — сказала она с дрожью в голосе. — Мало вчерашней тревоги?..
— Я аккуратно.
— Не хочу слушать, — отрезала Ульяна. — Не желаю.
Он пожал плечами, ничего не сказал. «Упрямая… Вся в отца. Захочет — настоит на своем», — подумал он с уважением и нежностью.
— Между прочим, — снова заговорил он, — я сегодня получил письмо из Москвы. Из Сельскохозяйственной академии. Помнишь, ты мне посоветовала написать в Москву о моих неудачных опытах.
— Помню, — сказала Ульяна.
— Ну вот. Я так и сделал. Сегодня получил ответ. Пишет один доктор сельскохозяйственных наук. Хорошее письмо. Любезное. И очень дельное. Много полезных советов. — Забывшись, он снова достал кисет, но, встретив суровый, осуждающий взгляд Ульяны, снова его спрятал. — Теперь я добьюсь своего. Придет весна, и я снова возьмусь за дело…
— Смотри, как бы не получилось, как в прошлый раз, — сказала Ульяна. — Да и рано еще об этом. До весны, считай, целый год.
Арсей чувствовал необыкновенную уверенность в своих силах.
— Запомни наш разговор, — упрямо проговорил он. — Запомни эту ночь, эту тишь, эти копны. Запомни это наше свидание и мои слова. Через год ты скажешь себе, что ты ошиблась, назвав Арсея хвастуном.
— Хорошо, — весело сказала Ульяна. — Я запомню. Хотя я тебя так и не называла.
Он снова обнял ее и поцеловал в обветренные полураскрытые губы.
— А я тоже нынче получила письмо, — сказала Ульяна. — От Веры.
— Что ж она пишет?
— Пишет, что выздоравливает. Еще на два килограмма поправилась.
— Молодец!
— Привет всем передает. Тебе — особый.
— Спасибо.
— Скучает, беспокоится, как тут у нас дела.
— Ты напишешь ей ответ?
— Напишу.
— Напиши, что девушки ее и
