Иные пути. Чужой - Олег Антипенко

— Будь уверен — вид соответствующий.

— Постой! Мы ведь на фострцев нарвались! Или это мне приснилось?

— Если бы. — Мечник указал на их вещи, исходящие паром на растяжке. — Мы появились в приличной глубины яме. Она была вся в грязи, которую ты своровал у фострцев, в яму же ты нас и переместил, потому мне пришлось тебя оттуда выбрасывать, а не вытаскивать. Парочкой синяков ты точно обязан мне…

— В яме? — Спросил печальным голосом волшебник. — А там дубы росли по кругу?

— Да там деревья разметало в радиусе пятидесяти ярдов, так что… А что ТАМ было?

— Миэрро Зрэт. Цветочное святилище. И я его уничтожил… — Пораженно проговорил Фаруций и с мрачным удовлетворением продолжил. — Да она меня убьет. Разберет на части и пустит на удобрение.

— О ком ты говоришь?

— А? Вспомнил старую знакомую, не забивай себе голову пустяками. Лучше подними меня.

— А почему ты потерял сознание, Фар? Не послушался моего совета по поводу перевода управляющих связей с мозга? В один момент они тебя в могилу сведут надежнее врага.

— Не угадал. Мне всю неделю не давали покоя заклинания тех разведчиков, эффективности им не занимать. Попытался воссоздать нечто подобное собственными силами. Сил понадобилась целая прорва при выходе, немного не рассчитал. С записанными на неподатливой структуре плетениями всегда так, нельзя быстро поправить ошибки. — Маг показал кольцо на указательном пальце. — А ты думал ротный маг в таверне прохлаждается? Я плел это заклинание. Конечно, конструкция весьма громоздка, да и судя по твоим словам, при выходе произошел не мягкий толчок, ненавязчиво устраняющий препятствия, а настоящий взрыв.

Ронин поспешил прервать разглагольствование волшебника о магии, из опыта общения с Фаруцием он знал — это может затянуться надолго.

— Надеюсь, ты не собираешься использовать это заклинание в многолюдных местах?

— Теперь мне вообще нельзя нигде появляться.

— Как раз наоборот, Фар. — Мечник решил сразу выложить придуманную для расследователей версию случившегося. — Ты переместил меня в Шорут, где я пробыл недолго и потребовал доставить меня в Санаи.

— Город под пустыней?

— Ты знаешь, как туда попасть? — Удивленно спросил Ронин.

— Ну, да. Лет эдак шесть назад…

— Извини, но не это сейчас важно.

В памяти мечник восстанавливал карту северных земель Республики. Пришлось войти в транс и в мешанине образов искать нужный. Поток информации, по большей части бесполезной, подавлял, сбивал с толку, подсовывая в первую очередь самые эмоциональные моменты из жизни Ронина и Натана. Мечник потянулся к ним, словно потерявшаяся в шторме шхуна на проблески маяка. Он понимал, стоит ему только отдаться на соблазн посетить эти воспоминания, и сосредоточенность разрушится порывами чувств. Взять волю в кулак оказалось как всегда непросто. Потому использовать этот метод Ронин и не любил — слишком много таится в его памяти безвозвратно утраченного.

— Тогда Хом. — Наконец сказал он Фаруцию.

— Этот город мне не знаком.

— Отлично!

— Я не понимаю.

— В Шоруте я отдал приказ на перемещение в Хом, но ты не способен был его выполнить. Эта часть особенно важна! Более того, до тебя дошли слухи о дуэли с солдатом рангом ниже. Ты заподозрил неладное, а когда появился отряд по мою душу, дезертир, я то есть, пригрозил расправой, если требование не будет выполнено. Но Фаруций, маг-проводник не из робкого десятка решил образумить меня силой. Выбросил в лесу и попытался спеленать заклинанием, но, не ожидая подвоха, пропустил атаку артефактом. Ты действительно нездорово выглядишь и это нам как раз на руку. Дальше, провалялся до темной ночи и сразу же в оперативный штаб Урста на поклон.

— Тебе только байки травить. — Недовольно сообщил маг. — Такой талант пропадает. Только одна неувязочка — я пока не могу наполнить энергией даже самые захудалые плетения.

— Да? Хотя это обстоятельство ничего не меняет. Теперь правда можно не спешить… Есть будешь?

Маг съел за троих. Организм требовал много пищи для выздоровления и большой аппетит первый признак поправки. Ронин всерьез беспокоился о маге, несмотря на их не такое уж и долгое знакомство, им выпало немало совместных успешно пройденных испытаний.

Фаруций прислонился спиной к дереву, запрокинул голову, словно пытаясь сквозь густую листву рассмотреть мерцание звезд. Тень подолгу накрывала его лицо непроницаемой пеленой, отступающей только при особо ярких сполохах костра.

Огонь с жадностью пожрал последние тонкие поленья, оставив после себя медленно истаивающие раскаленные угли. Тепло уже не достигало мечника, а сзади подкрадывалась первая осенняя ночь, пробирающая до самых костей холодком, сперва незаметно, а потом заставляющая сотрясаться всем телом. Ронину пришлось переживать морозные ночи. Чего стоил один только караул банды Серого на улицах Шорута, где нельзя было даже пошевелиться и разогнать кровь по жилам без риска обнаружения. Тогда ведь власть после заката переходила от мера к лицам, не имеющих ничего общего ни с законом, ни с понятиями морали и чести в привычном понимании. А заказ той зимой, когда плащ едва справлялся с морозными ливнями, три недели шла охота на наемных убийц, намерившихся организовать гильдию в городе, очищенном от местного отребья. Наконец холод гор рубежа, в особенности при первом восхождении.

Мечник смотрел немигающим взглядом на тлеющие угли, улавливая даже самые незначительные колебания воздуха, они то вспыхивали чистой краснотой, то покрывались тонким слоем пепла, который сдувало следующим порывом. Такое ему доводилось видеть не часто, в походе каждый вечер разводили огнище, но взор командира патруля всегда был обращен в темноту, впрочем, точно также как и слух с обонянием, что окупалось безопасностью и, уже как следствие, полным истощением. Догорающий костер напомнил ему подгорное озеро полное лавы, чудо чьей-то гибели.

Да, эти испытания стоило пройти хотя бы ради вот таких воспоминаний. Боги! Он спускался с горы в парящей реке! Кто еще может похвастаться подобным? Лили…

Ронин вдруг отчетливо понял — годы, проведенные в Шоруте, сделали его черствым, жестким, солдатом с сердцем в железной скорлупе. Последняя мысль сильно не понравилась мечнику, так как он увидел в этих чертах своего отца, человека властного и гордого, человека, осмелившегося в своих стремлениях на сделку с демоном.

От мрачных раздумий мечника отвлек маг, который вопреки выводам Ронина не успел уснуть — его одолевали более приземленные и злободневные думы.

— Одного не могу взять в толк… Зачем было так громко хлопать дверью в Урсте?