Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник) - Генри Хаггард

Мы провели во дворце не более десяти минут. Несмотря на то что купол храма был озарен лучами восходящего солнца, поскольку находился на высоте, рассвет едва начинался. Мы вышли во двор, и здесь моя рана так разболелась, что я вынужден был опереться на руку Нилепты. Умслопогас следовал за нами, не переставая жевать.

Пройдя двор, мы достигли узкой двери в стене, ведущей на великолепную дворцовую лестницу.

Я остолбенел: двери не было, так же как и бронзовых ворот. Они были сняты с петель и сброшены с лестницы. Перед нами находились десять черных мраморных ступеней, которые вели на лестницу.

Глава XXII

Умслопогас защищает лестницу

Мы переглянулись.

— Ты видишь, — сказал я, — они сняли ворота и дверь. Чем нам перекрыть этот вход? Говори быстрее, потому что они скоро будут здесь!

Мы должны были защищать площадку, других дверей во дворце не было, поскольку комнаты отделялись занавесками. Если мы сумеем защитить двор, то убийцам не попасть во дворец, который совершенно неприступен с тех пор, как потайная дверь, в которую вошла Зорайя в ту памятную ночь, когда хотела убить сестру, была заделана по приказанию Нилепты.

— Найдем! — пообещала Нилепта, к которой вернулись ее обычная бодрость и энергия. — На дальнем конце двора есть обломки мрамора. Рабочие принесли его сюда для пьедестала к новой статуе Инкубу, моего господина. Завалим ими двор!

Я обрадовался этой мысли и послал одну из прислужниц на большую лестницу посмотреть, не может ли она получить помощь с набережной, где находился дом ее отца, богатого торговца, другую поставил сторожить дверь. Затем мы пошли назад через двор к тому месту, где лежали глыбы мрамора. Навстречу нам попался Кара, проводивший женщин. В углу двора действительно лежали куски мрамора в шесть дюймов толщиной и пара носилок, на которых рабочие его таскали. Не медля ни минуты, мы принялись за работу. Четыре женщины носили мрамор к двери.

— Макумазан, если эти негодяи придут, я буду защищать лестницу, — сказал Умслопогас. — Да, я знаю, это будет моя смерть, но не останавливай меня, старый друг, один давно умерший человек предсказал мне такую смерть! У меня был хороший день, пусть будет и хорошая ночь! Я немного отдохну, мне нужна моя сила. Как только услышишь их шаги, разбуди меня. — Он лег в стороне и моментально уснул.

Я совершенно ослабел и сидя наблюдал за ходом работ. Женщины носили мрамор, в то время как Кара и Нилепта закладывали дверь.

Надо было пройти сорок ярдов, чтобы взять обломки, и еще сорок ярдов, чтобы вернуться к двери, и, хотя женщины работали усердно, работа подвигалась очень медленно.

Через десять минут мы различили в тишине шаги на лестнице и слабое бряцанье оружия. Дверной проем был заложен только на два фута высоты. Они пришли, Альфонс сказал правду.

Шаги приближались, и в утреннем свете мы увидели длинный ряд людей, около пятидесяти человек, медленно взбиравшихся по лестнице. Они остановились на полдороги у большой арки и, заметив, что кто-то помешал им, выждали пять минут, совещаясь между собой, потом медленно и осторожно двинулись вперед.

Я разбудил Умслопогаса. Зулус потянулся и завертел топором вокруг головы.

— Отлично, я словно помолодел! Моя сила вернулась ко мне. Светильник вспыхивает сильнее перед тем, как погаснуть. Не бойся, я буду хорошо драться. Вино и сон освежили меня и укрепили мое сердце! Макумазан, я видел сон! Ты и я, мы оба, стояли вместе на звезде и смотрели вниз на мир. Ты был как дух, Макумазан, свет исходил от тебя, но своего лица я не видел. Последний час настал для нас с тобой, старый охотник! Пусть! Мы прожили свое время, но все же я никогда не видел такого сражения, как вчера. Вели похоронить меня по обычаю моего народа, Макумазан, пусть глаза мои смотрят туда, на мою родину!

Он взял мою руку, крепко пожал ее и повернулся к врагам.

Я очень удивился, заметив, что Кара вскарабкался на стену и встал рядом с зулусом, подняв свой меч.

— Ты пришел? — засмеялся Умслопогас. — Добро пожаловать, смелое сердце! Муж должен умереть достойной смертью. Мы готовы, и смерть схватит нас при звоне стали. Как орлы, мы наточили наши клювы, наши копья сверкают на солнце, мы жаждем боя! Кто первый явится приветствовать Предводительницу — Инкози-каас? Кто хочет попробовать ее поцелуя, за которым идет смерть? Я, Умслопогас, Дятел и Губитель, владелец топора, из народа амазулусов, сын Македама, потомка короля Чеки. Я победитель непобедимого, человек с кольцом, волк-человек, ожидаю вас! Идите!

Пока он говорил или, вернее, пел свою дикую воинственную песнь, по лестнице поднимались вооруженные люди, среди которых я заметил Насту и верховного жреца Эгона. Огромный туземец, вооруженный тяжелым копьем, первым бросился на зулуса, но Умслопогас ловко увернулся от удара. Зато Инкози-каас обрушился на голову нападающего, и труп его полетел вниз с лестницы. Падая, воин уронил щит из кожи бегемота, и зулус поднял его. В следующий момент смелый Кара убил одного врага. Началась сцена, какой мне никогда не приходилось видеть.

Лестница была переполнена осаждающими, топор летал туда и сюда, меч сверкал над головами. Раз, два, три, четыре… без конца! По ступенькам вниз катились мертвые и умирающие. Бой становился все ожесточеннее, взор зулуса — суровее, а рука — сильнее. Он испускал временами воинственный клич, и его топор рубил прямо, направо и налево. Он не думал, не размышлял, не имел времени на это, увлеченный зрелищем битвы. Каждый удар его сопровождался смертью, и трупы людей обагряли кровью великолепные мраморные ступени.

Враги наскакивали на него с мечами и копьями, ранили его, по крайней мере, в двенадцати местах, кровь лилась из его ран, но щит защищал его голову, кольчуга — его грудь. Минуты проходили за минутами, и с помощью смелого Кары Умслопогас все еще держался на лестнице.

Наконец меч Кары сломался, и, сцепившись с врагом, он покатился вниз. Разрубленный на куски, Кара умер как герой! Умслопогас ни на миг не остановился, убивая врагов, одного, другого, третьего, пока они не скатывались вниз по залитым кровью ступеням и с ужасом смотрели на него, думая, что он не простой смертный.

Мраморная стена выросла теперь на четыре фута, и вместе с ней выросла надежда в моем сердце. Стиснув зубы от боли, я поднялся и наблюдал за битвой, но не мог принять в ней участия, потому что потерял револьвер.

Умслопогас, весь израненный, стоял, опираясь на свой топор, и смеялся над врагами, называя их женщинами, воин, боровшийся один против многих! Никто не решался подступиться к нему, несмотря на увещевания Насты, пока наконец старый Эгон, действительно храбрый человек, побуждаемый яростью, видя, что стена скоро будет готова и все планы его рушатся, бросился с копьем в руке на Умслопогаса.