Свет погасших звезд. Люди, которые всегда с нами - Федор Раззаков

После распада Советского Союза Юрий Сенкевич продолжал трудиться на телевидении, много путешествовал. В 1997 году его избрали академиком Российской телевизионной академии. А передача «Клуб кинопутешественников» была занесена в Книгу рекордов Гиннесса как самый продолжительный телевизионный проект, а имя Юрия Сенкевича – как человека с самой долгой телекарьерой.

Практически до последних дней своей жизни Сенкевич путешествовал. И одна из этих поездок стала роковой. Это случилось в марте 2003 года в Танзании. Во время спуска на крутом вираже водитель автомобиля, в котором ехал Сенкевич, не справился с управлением, и машина упала с насыпи. В больнице выяснилось, что у Сенкевича сломано шесть ребер. Врачи опасались, что сломанные ребра поранили легкие, однако в Москве это не подтвердилось. Вскоре Сенкевича выписали домой. Однако еще несколько месяцев его мучили ноющие боли в груди. Учитывая, что до этого у Сенкевича уже было два инфаркта, ситуация выглядела опасной. Но Сенкевич не стал обращаться к врачам, полагая, что все пройдет само собой. Не прошло…

1 апреля 2002 года у Сенкевича случился инфаркт. Врачам удалось спасти телеведущего, после чего ему был предписан покой. Однако несколько дней спустя из жизни ушел близкий друг Сенкевича норвежский путешественник Тур Хейердал, и, когда эта новость дошла до Москвы, у Сенкевича случился второй микроинфаркт. К счастью, и он не стал роковым.

Сидеть без работы Сенкевич не мог и вскоре после выписки из больницы снова вернулся к своим служебным делам. В результате полтора года спустя последовал новый инфаркт, пережить который Сенкевич уже не смог.

В роковой день 25 сентября 2003 года Сенкевич, как обычно, приехал на работу – в свой офис на Селезневской улице – в 7.50 утра. Причем приехал на джипе сам, постеснявшись будить столь рано своего водителя, который работал у него уже 12 лет. В холл Сенкевич вошел бодрым шагом, как всегда, улыбаясь, поздоровался с охраной, поинтересовался, как дела. Получив положительный ответ, проследовал прямиком к себе в кабинет. Попросил своего секретаря Светлану Александровну приготовить кофе, а сам пока включил компьютер. Потом набрал номер телефона своего друга – Артура Чилингарова, известного полярника, вице-спикера Госдумы и сопредседателя Фонда международной гуманитарной помощи. Сенкевич поздравил друга с 64-летием, пообещал обязательно заехать к нему в Госдуму после обеда. Но этому визиту не суждено будет осуществиться.

В девять часов утра Сенкевич внезапно почувствовал боли в области груди. Позвал секретаршу и попросил принести ему воды. Когда та выполнила его просьбу, Сенкевич вынул из коробочки таблетку нитроглицерина и положил ее в рот. Однако лекарство не помогло. Поняв это, секретарша бросилась звонить в «Скорую помощь». Но пока набирала номер, ясно слышала, как Сенкевич позвонил своему сыну Николаю и сообщил, что плохо себя чувствует. Потом он позвонил своим друзьям-докторам – заместителю директора Центра экстренной медицинской помощи Дмитрию Некрасову и профессору-кардиологу Александру Шилову и попросил их немедленно к нему приехать.

Первыми к Сенкевичу приехали врачи «Скорой помощи». Когда они вошли в его кабинет, Сенкевич поднялся с кресла, чтобы приветствовать их, но едва это произошло, как острая боль в груди пронзила телеведущего. И он осел в кресло. Пульс у него не прощупывался, и врачи бросились в реанимационную машину за дефибриллятором. С помощью водителя они втащили прибор на третий этаж. Благодаря этому им вскоре удалось «завести» сердце Сенкевича. Но их радость оказалась преждевременной. Спустя несколько минут сердце телеведущего снова остановилось, и на этот раз – навсегда. Врачи Центра экстренной медицинской помощи поставили диагноз: тромбоэмболия ветвей легочной артерии. По их мнению, спасти Сенкевича было невозможно.

У Юрия Сенкевича была давняя мечта: он хотел попасть на Острова Россиян в архипелаге Туамоту. Открыл их в 1816 году россиянин Отто Коцебу на корабле «Рюрик». Когда-то эти двадцать островов на другом конце света носили имена Кутузова, Аракчеева, Суворова, Милорадовича и других наших соотечественников. Эту мечту Сенкевич осуществить не успел. Однако сбылась другая его мечта – перед самой смертью он успел побывать на своей родине в Монголии. Как будто предчувствовал…

30 сентября – Василий КАЧАЛОВ

Этот гениальный актер относился к славной плеяде первых мхатовцев, считался одним из лучших реалистичных русских актеров. Став знаменитым еще до революции, он и после нее не уехал из страны, а принял советскую власть и продолжил свое служение народу.

Василий Шверубович (псевдоним Качалов он возьмет себе чуть позже) родился 30 января 1875 года (по старому стилю) в городе Вильно в семье священнослужителя: его отец Иоанн Шверубович был настоятелем вильненской церкви. В семье росли несколько детей (три сына и две дочери), и Василий среди них был самым младшим и самым любимым. Отец мечтал, чтобы его сыновья пошли по его стопам и положили жизни свои на служение церкви, но мечтам этим не суждено было сбыться: все сыновья избрали иные пути. Старший сын, Анастасий, стал оперным певцом, средний, Эразм, посвятил себя армии – стал кавалеристом, а Василий выбрал театр.

Любовь к искусству пришла к Василию через старшего брата, который мечтал стать оперным певцом. Василий тоже любил оперу, однако еще больше ему нравился драматический театр. Спектакли заезжих театров, которые часто приезжали в Вильно, Василий смотрел по многу раз, а в гимназии, где учился, посещал драматический кружок. Роли в драмкружке он играл разные: Гамлета, Отелло, Хлестакова, Подколесина. Его талант настолько ярок, что Качалов становится кумиром сверстников на родной Большой улице и лучшего в Вильно сквера, где проходят его сценические опыты, под названием «Телятник».

Как гласит легенда, «крестным отцом» Качалова в искусстве был знаменитый актер Павел Орленев. Однажды он гастролировал в Вильно, но забыл захватить с собой один из сценических костюмов. Причем это досадное недоразумение обнаружилось буквально за пару часов до спектакля, когда времени на то, чтобы найти что-то подходящее, почти не оставалось. И выручил Орленева именно Качалов, который одолжил похожий костюм у своего приятеля, который жил в доме напротив театра. Орленев в знак благодарности за этот благородный поступок устроил Качалову прослушивание. И был буквально потрясен талантом юноши (Качалову в ту пору шел 15-й год). По словам самого Орленева: «Когда он замолчал, я бросился ему на шею и сказал: „Вы просите у меня совета, поступить ли вам в драматическую школу. Да вы сам – школа! Вы учиться никуда не ходите. Вас только испортят. Поступайте прямо на сцену – страдайте и работайте“.