Орден куртуазных маньеристов (Сборник) - Вадим Степанцов

* * *

Трамвай лучами весь пронизан,И видно из окна вагона:Как бы висят в морозной дымкеКоробки спального района.

На стройных выстуженных стенах,Которые чуть розоваты,Вдруг окна заливает отблеск,Сминаемый огнем заката.

И, приноравливаясь строгоК дуге обширной поворота,Встают всё новые уступы,Пустынные людские соты.

Над ломкой парковой щетинойСкользит тяжелый шар багровый.Трамвай гремит по мерзлым рельсам –Как будто гложут лед подковы.

Гремит промерзшее железо,Шатая собственные скрепы,Но цель любых перемещенийВ холодном мире так нелепа.

В самих себе замкнулись зданья,В самих себе замкнулись люди,И никакому потепленьюНе положить конца остуде.

На ощупь в отчужденном миреК теплу отыскиваешь дверцу,А обретаешь лютый холод,Вмиг пробирающийся к сердцу.

* * *

С трамвая вечером сойдешь –И за спиною щелкнут дверцы,И бесприютность, словно нож,Внезапно полоснет по сердцу.

Плывут трамваи, словно флотПод парусами снегопада;Цветами мертвыми цвететТьма электрического сада.

Повсюду мертвые цветы –На гранях, плоскостях, уступах,На страшных сгустках темноты –Как украшения на трупах.

Туда, где розоватый мракВладычествует абсолютно,Я смело направляю шаг –Ведь мне повсюду бесприютно.

Я не боюсь из темнотыПодкрадывающихся пугал –Вновь лаз в заборе, и кусты,И между стен знакомый угол.

Здесь теплым кажется мне снег,Охватывающий мне ноги.Здесь дерево и человекБез слов беседуют о Боге.

Здесь только снег шуршит в тиши,С ветвей осыпавшийся где-то.Не осветить моей душиАллеям мертвенного света.

Пусть будет в ней темно, как здесь,В укромной тьме живого сада,Пусть уврачуют в сердце резьГлухие вздохи снегопада.

* * *

Я на ночь форточку распахнулИ вот не сплю уже два часа.В нее втекают далекий гул,И смех, и гулкие голоса.

Вот разбивается разговорНа несколько стихших в ночи кусков,И слышно, как через иссохший дворС шарканьем тянется цепь шагов.

Озябнуть я теперь не боюсь,Ночная прохлада в мае легка,Но в форточку, словно в открытый шлюз,Влилась беспредельность, словно река.

Вплывают вместе с темной рекойВсе звуки ночи, как челноки,И прочь несутся, – и мой покойУносят воды темной реки.

Шлюзы стеклянные приоткрой –И вскоре уже не заметишь сам,Как растворится в ночи покой,Уплыв вслед гаснущим голосам.

* * *

Храним в своем сердце мы образ святой –Как в кружке напиток шипит золотой.Есть много религий и разных идей,Но пиво сближает всех честных людей.

Пускай же все спешат к разливу –Сыны снегов, сыны степей;Ты человек? Так выпей пива,Не человек? Тогда не пей.Мы знаем средство для разрываТяжелых жизненных цепей.Коль ты не раб, так выпей пива,А если раб, тогда не пей.

Так двинемся вместе в едином строюЖелезной колонной в пивную свою,На праздник пивной или просто к ларьку –Везде хорошо ударять по пивку.

Пускай же все спешат к разливу –Сыны снегов, сыны степей;Ты человек? Так выпей пива,Не человек? Тогда не пей.Мы знаем средство для разрываТяжелых жизненных цепей.Коль ты не раб, так выпей пива,А если раб, тогда не пей.

СТРАННАЯ ПРИСТАНЬ (2001)

* * *

Я из гостей шагал домой поддатымИ вдруг услышал окрик: “Аусвайс!”,И вижу: у подъезда с автоматомВ немецкой форме топчется Чубайс.Я произнес: “Толян, ты что, в натуре?Ты братану, по-моему, не рад.К чему весь этот жуткий маскарад?Я тоже европеец по культуре,Я тоже убежденный демократ”.Я на него глядел умильным взоромИ повторял: “Борисыч, я же друг!” –Но он залязгал бешено затворомИ закричал свирепо: “Хальт! Цурюк!”Он отказался понимать по-русскиИ только злобно каркал: “Аусвайс!”,И понял я: кто квасит без закуски,Таким всегда мерещится Чубайс.И кто жену законную обидит,Кто в адюльтер впадает без проблем,Тот в сумерках Борисыча увидит,Эсэсовский надвинувшего шлем.И коль ты был до наслаждений падок,Теперь готовь бумажник и ключи:Чубайс угрюмый, любящий порядок,Расставив ноги, ждет тебя в ночи.Чубайс в твоей поселится квартире,Чтоб никогда не выселяться впредь,И будет он в расстегнутом мундиреТвой телевизор сутками смотреть.Он жрет как слон и в ус себе не дует,Но если слышишь ты мои стихи,То знай: он во плоти не существует,Он свыше нам ниспослан за грехи.И если в нас раскаянье проснетсяИ горний свет ворвется в душу вдруг,Борисыч покривится, пошатнетсяИ страшный “шмайсер” выронит из рук.Едва мы ближним выкажем участье,Былые несогласия простив,Как вмиг Чубайс развалится на части,Зловонье напоследок испустив.И ближние носами тут закрутят,Поморщатся и выскажутся вслух:“Небось Борисыч где-то воду мутит,Ишь как набздел опять, нечистый дух”.

* * *

Хочешь ты Гитлером стать? Смелый ты малый, однако,Гитлером стать нелегко – это тебе не Чубайс.Помни: для этого ты должен прилежно учиться,Мудрость фашистских наук вдумчиво должен познать.Это позволит тебе в людях достоинства видеть,Тех же, чье сердце черно, прочь отстранять от себя.Много героев вокруг: вот линзоблещущий Гиммлер,Геринг, браздитель небес, чистый душой Риббентроп.Если же низкий Чубайс, масть у лисы одолживший,Льстиво к тебе подползет – ты его прочь отгоняй.Годен он только на то, чтоб, охраняя концлагерь,Русских ленивых рабов палкой лупить по башке.

* * *

Гитлера конный портрет ты в кабинете повесил,Но через это ничуть ближе не стал ты к вождю.Сделайся чище, добрей, искренней и благородней –Фюрер тогда со стены сам улыбнется тебе.Только достойных берут в светлое зданье фашизма,И понапрасну туда хитрый крадется Чубайс.Да, причинил он вреда русским немало, не спорю,Но не идеи вождя к действию звали его.Рыжей своей головой думал он лишь о наживе –Думать о чем-то еще он никогда не умел.Грабя тупых русаков, денег он нажил немало,Но ни копейки не внес в кассу НСДАП.Он по природе своей попросту мелкий мазурик,Многие люди хотят вырвать кадык у него.Если и вырвут – так что ж? Плакать фашисты не станут,Дело он сделал свое – время пришло уходить.Много примазалось к нам жуликов типа Чубайса,Партия, дайте лишь срок, освободится от них.Юноша! Честно плати взносы в партийную кассу,В этих деяньях простых и познается фашист.

* * *

Полагаю, друзья, что заметили вы:Происходит неладное в центре Москвы.Здесь гулящих девиц появились стадаИ нахально хиляют туда и сюда.Расплодились кавказцы здесь сотнями тыщ,И хоть вроде народ бесприютен и нищ,Видно, всё же жирок он растратил не весь,Если столько мошенников кормится здесь.И вьетнамцы от сырости здесь завелись,Всевозможным имуществом обзавелись,А откуда пожитки у этих пролаз?И кретину понятно, что сперли у нас.Почему-то Москве не везет на гостей,Среди них – извращенцы различных мастей,Негодяи, мерзавцы, подонки, гнилье –Все ругают Москву и стремятся в нее.Да, столица нужна – это давний закон,Но Москва не столица, а только притон,Чтоб избавиться разом от всяких жлобов,Передвинуть столицу нам нужно в Тамбов.А когда и в Тамбов понаедут жлобы,Мы поймем, что мы – люди нелегкой судьбы,Нам придется скитаться по всем городам,А колеса стучат: “Шикадам, шикадам”.“Шикадам, шикадам”, – распевает Филипп,Для него-то вся жизнь – нескончаемый клип.Ну а я не настолько везуч, как Филипп,И, родившись в Москве, основательно влип.

* * *