Жизнь и реформы - Михаил Горбачев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ЩЕРБИЦКИЙ. Рассмотреть в партийном порядке тех членов КПСС, кто в ходе избирательной кампании занимал антипартийные позиции.
ШЕВАРДНАДЗЕ. Надо приветствовать всех избранных. От прошлого отмежевываться. Без этого не спасти авторитет партии. Выборы проходили на переходном этапе. Народ еще не получил материальных плодов перестройки, а то, что завоевано в области других ценностей, воспринимается неоднозначно. Мы не сумели использовать то, что завоевано в ходе перестройки, в частности достижения во внешней политике. Беспокоят выборы в республиках.
ЛИГАЧЕВ. Мы допустили серьезный политический просчет. Я имею в виду Прибалтику, там выбрали не тех. Перестройка вызвала противоречивую реакцию в обществе, отсюда голосование против партийных, хозяйственных и военных работников. Главная причина в том, какую позицию занимали средства массовой информации в отношении истории партии, партийной работы. Негативную позицию накапливали в сознании людей. Это очень опасно. Мы должны помнить, что в Венгрии и Чехословакии в 1968 году все начиналось со средств массовой информации… СМИ концентрируют критику на злоупотреблениях, на взятках. Это правильно. Но заодно шельмуют всех руководящих работников. Дисциплина в партии сейчас хуже, чем в беспартийной среде.
МЕДВЕДЕВ. Многое пустили на самотек. Секретари обкомов и райкомов боролись между собой за депутатские места. Преобладает критический настрой не в отношении перестройки вообще, а того, как она идет. Мы раскритиковали все в прошлом, но не преодолели элементов командно-административной системы. Не может быть такого, чтобы пресса думала одно, а народ другое. В Венгрии, Чехословакии был общий кризис, оттуда взялись и оппозиционные журналы. Хотя, согласен, пресса не должна поддаваться нездоровому настроению. С ней нужно работать.
СОЛОВЬЕВ. В Ленинграде все семь партийных руководителей, представители административных и военных кругов не прошли. Есть у нас противники, и мы их недооценили. Они работали по месту жительства, а мы лишь внутри коллектива. Не только некоторые средства массовой информации, но даже «Правда» и «Известия» нанесли удары по партийным руководителям, вели дело тенденциозно. Партию так измазали с головы до ног, причем все ее поколения, что это не могло не сказаться на настроениях избирателей. Избирательная кампания показала, что идет борьба за власть.
ЧЕБРИКОВ. Тех, кто потерпел поражение, сохранить и поддержать. В Армении пикеты были у избирательных участков, составлялись черные списки. Прибалты разъезжали по всей стране, агитировали против партийных кандидатов, аж до Якутска добрались.
ЗАЙКОВ. МГК и райкомы оказались в опале. Кто выступал в поддержку партийной платформы, сразу проигрывал. Значит, по существу, настроение было против власти. Райкомы не могут работать. Надо потребовать от средств массовой информации прекратить дискриминацию партаппарата. Имели место посягательства на флаг, на гимн. Появились трехцветные флаги. Коммунисты требуют съезда КПСС.
ПУГО. Нападок на партию много. Есть опасность, что итоги выборов начнут изображать как поражение КПСС. Надо не допустить, чтобы такая оценка стала гулять. Партийные организации не растут, идет отток из партии. Муссируется тема многопартийной системы. В Прибалтике народные фронты добились всего, чего хотели. Предстоит националистический август.
ЯКОВЛЕВ. Ни о каком поражении речи идти не может и не должно. 84 процента избирателей пришли голосовать, и избрано 85 процентов коммунистов. Это референдум за перестройку. Немножко мы испугались. На самом деле советский народ проголосовал против застоя и командно-административной системы, против бесхозяйственности и разгильдяйства. Выборы — демонстрация верности демократическому социализму и доказательство того, что в условиях однопартийной системы возможна демократия. Есть и враждебные силы. Не думаю, что голосование было против партии как таковой. У нас эмоциональное отношение к прессе. Меня больше беспокоит другое — когда газета по десять раз пишет об одном и том же, но никакой реакции со стороны партийных и других органов не следует.
РАЗУМОВСКИЙ. 30 секретарей обкомов и горкомов не прошли. В двухстах с лишним округах предстоят новые выборы.
СЛЮНЬКОВ. Идут нормальные процессы. Есть потери, тревога за партию. Мы дали возможность изображать дело так, что она виновата во всем. Средства массовой информации мало показывают положительного, что сделано в ходе перестройки. А перед выборами была задержана выдача зарплаты. С товарами особенно плохо было в эти дни.
МИРОНЕНКО. Нельзя политику обижаться на свой народ. Многие партийные комитеты оказались просто не готовы работать широким фронтом. Сказалась привычка командовать через орготделы, остались методы прямого руководства комсомольскими организациями со стороны райкомов.
ЛУКЬЯНОВ. Пятая часть секретарей партийных организаций не прошла. Замечен резкий рост уравнительных настроений. На этой волне паразитируют демагоги плюс идет массированная атака СМИ на партийное руководство, а теперь разговоры, что ЦК, мол, бросил партийные организации на произвол судьбы, отдал секретарей парткомов, обкомов на съедение демагогам. Существенно, что большинство военных голосовало против партийных секретарей. Надо поддержать тех, кто не прошел.
МАСЛЮКОВ. Надо настраивать людей на то, что неизбежны инфляция, рост цен, трудности с продовольствием, замораживание зарплаты. Чтобы оздоровить финансовую систему, нужны драконовские меры. И товары, хотя бы на 50 миллиардов. Машиностроение и оборонка на 40 процентов увеличили производство товаров для народа. Надо через год-полтора по отдельным видам решить эту проблему, и так обещать народу».
Думаю, этих выдержек достаточно, чтобы получить представление о настроениях тогдашнего руководства. Уже определились в его составе левое и правое крыло, хотя до прямой полемики и открытого разрыва еще далеко. Одни видят в выборах победу демократии, другие — поражение партии. У первых преобладает стремление двигать реформы вперед, у других все сильнее дает о себе знать ностальгия по прежним порядкам. Для одних критические выступления прессы — нормальное проявление гласности и повод для размышлений о допускаемых ошибках, для других — нетерпимое своеволие, клеветническая кампания антипартийных и антисоветских элементов.
Из своего заключительного слова приведу лишь одну выдержку: «Партия нарастила свой авторитет через политику перестройки не угрозой и страхами, а тем, что она пошла открыто к народу и сама вызвала критику на себя. Теперь надо завоевывать авторитет на другом этапе — когда решаются практические дела, и никаким «затыканием рта» его не завоюешь. Выборы показали, что перестройка нуждается в защите. Но защитить перестройку можно лишь ее углублением и развитием. Главное сейчас — практическое дело. Нельзя зацикливаться на самоанализе, предаваться «самоедству». Мы должны дать почувствовать людям, что реагируем на болевые моменты критики с их стороны и готовы действовать уверенно, спокойно. С этим идти и на съезд».
Авангард откатывается в арьергард
Все чаще звучала мысль, что выборы отразили новые реальности, КПСС отстает от жизни, а партийная номенклатура становится тормозом реформ.
Действительно, в своих поездках я все больше чувствовал, что управленческие и партийные структуры нажимают на тормоза. Перемены воспринимали как угрозу быть оттесненными от власти и делали все, что могли, чтобы этому помешать. В этом и был просчет: надо было менять стиль, делать дело, быть ближе к людям. А они продолжали править, отсиживаться в кабинетах. Копить злобу, поскольку мною было сказано в открытую на всю страну (а уж на закрытых встречах тем более): те, кто не хочет перестраиваться, идти в ногу с жизнью, останутся на обочине. Выборы показали, «по ком звонит колокол».
Признаюсь, я тяжело переживал то, что обнаружившееся «недомогание» партии перешло в неизлечимую болезнь. Будучи зачинщиком перестройки, видя главное дело жизни в демократизации нашего общества, я в то же время как Генеральный секретарь КПСС был обязан и искренне хотел, чтобы партия возглавила этот процесс, не становилась в оппозицию к нему. Казалось бы, для этого было сделано немало.
После XXVII съезда трижды сменился состав райкомов и горкомов, практически полностью обновились советские органы. После январского Пленума ЦК 1987 года произошла смена первых секретарей на альтернативных выборах, многие «старожилы» ушли на пенсию. Но у руля становилась вторая, третья или даже четвертая «команда», а дело шло по старинке. Так сильна была закваска. Так прочно вбивались в головы догмы марксизма в упрощенной сталинской интерпретации.
Выборы выявили, что авторитет КПСС упал сразу же, как только ее перестали бояться, поверили, что господство партии больше не подкрепляется насилием. С этого момента люди оказывали доверие коммунистам уже не как представителям могущественной властной структуры, а как личностям. Хороший ты человек, порядочен, умеешь работать — поддержим. Партийная масса стала отделяться от партийной бюрократии. И вот поразительный результат: в распоряжении местного начальства практически все газеты, радио, телевидение, транспорт, армия агитаторов, кабинеты, дома культуры… а оно сплошь и рядом терпит поражение от вчера еще никому не известных людей.