Трудные дети (СИ) - Молчанова Людмила

   - Лучше бы ты лишний раз полы помыла, - ворчала она и неодобрительно качала головой. - Тоже мне, гений-самоучка.

   - Я всю жизнь мыть полы в вашем доме не собираюсь.

   - И что же ты собираешься? Кем хочешь стать?

   - Богатым человеком.

   - Своим умом? - расхохоталась она. - Милочка, уж лучше бы за собой следила. Через постель в твоем случае это куда более вероятно.

   - Не ваше дело, как и чем я буду этого добиваться.

   Она хмыкнула, очки сняла и скрестила руки на впалой старческой груди.

   - И на кого учиться собираешься?

   Очень долго думала - говорить ей или не стоит. Наконец, решив, что не такая уж это и тайна, я неохотно выдавила:

   - На редактора.

   - Матерь Божья! Слоним*, наверное, в гробу перевернется. Редактор. Тоже мне. Ты с ошибками пишешь и разговариваешь.

   - Да пошла ты, - вспыхнула я и со злости бросила на полку, которую до этого вытирала, влажную тряпку для пыли. - Только и знаешь всех критиковать. Сама ни хрена не делаешь, лишь свою жирную задницу отъедаешь. Достала уже!

   Впервые я так сильно сорвалась, аж желудок заболел. Раньше как-то сдерживалась, а тут резко навалилась и усталость, и нарастающая нервозность, да и голод давал о себе знать. А бабка со своим ядовитым языком просто под руку попалась.

   Конечно, вышло неразумно, и в глубине души я готовилась быть выгнанной пинком под зад. Идти некуда, да и денег нет, но оставался мой любимый дедушка-профессор, у которого можно было бы перекантоваться. А там и общежитие не за горами.

   На удивление, ничего не произошло. То есть совсем ничего. Бабка, как ни в чем не бывало, королевской поступью вплыла в мою каморку, окинула лежащую меня на кровати и повелительно произнесла:

   - Мне долго тебя ждать? Ты не убрала гостиную. Прикажешь мне это сделать?

   У меня на языке вертелся ядовитый и меткий ответ, который прямо рвался в бой, но я сдержалась. Все-таки мозги мне пока еще не до конца отказали, и если пронесло однажды, это совсем не означает, что так повезет и во второй раз. Поэтому я молча и послушно встала, пригладила растрепавшийся хвост и поспешила доделывать уборку. Бабка тем временем спокойно поужинала и отправилась в постель.

   А потом...потом как-то быстро и неожиданно все накатилось, как одно к одному, и чуть не разрушило все то, что я с таким трудом построила за полгода.

   О прошлой жизни я не хотела вспоминать и не вспоминала. Старая книга закрыта, и Саша Лилева осталась в прошлом, ее жизнь - в другом томе, который запечатали и поставили на полку. И лично у меня не возникало желания его перечитывать и вспоминать. В темноте этот старый и нежеланный фолиант так и норовил открыться и выпустить прошлое, но ночи пока что оказывались на моей стороне. Даже сны не снились - с такой силой я уставала. О каких воспоминаниях могла идти речь?

   Но я забылась, слишком сильно постаралась вычеркнуть это из памяти - тоже самое, что пытаться замалевать с силой выведенную надпись. Я так нажимала на ручку, не жалела чернил и сил, что на следующем листе все отпечаталось. И на следующем, и на следующем...и так до конца страниц. Впрочем, неважно.

   На деле все оказалось куда более прозаично. Я по-прежнему же по вечерам ходила к Ивану Федоровичу, а после этого - ждала шести часов, чтобы снова попасть в полюбившиеся и привычные стены дома, из которых выбиралась только по делам. Но так как почти наступило лето и на улице потеплело, то всю ночь сидеть в прохладном подъезде на полу уже не хотелось. Ходила я не слишком быстро - потому что уставала, но за три-три с половиной часа спокойно могла добраться до дома старухи. Иногда путь занимал больше времени. Теперь в дорогу, когда установилась относительно теплая и сухая погода, приходилось брать бутылочку с водой, которую я наливала перед занятиями.

   Та ночь была не первой, когда я решила прогуляться, причем далеко не первой. Маршрут - уже изученный вдоль и поперек, каждый куст, камень и выбоина на дороге - прекрасно знакомы. Избегание людных мест вошло у меня в привычку, поэтому по пути редко попадались прохожие и увеселительные заведения с большим количеством народа. Но и они были - всего два. Сначала - кинотеатр, чуть дальше - среднего пошиба ресторан с караоке, откуда периодически доносились не слишком трезвые подвывания. И я к ним привыкла, воспринимала их как кусты и камни - всего лишь декорации, которые не мешают и не интересуют.

   Никто из моей прошлой жизни не мог ходить в такие места. Ксюша? Она все равно, если что, ничего не скажет, да и не пристало особам королевских кровей портить дорогие туфельки дорожной пылью, которую разносят обычные люди. Ее дорога - от автомобиля до двери, неважно какой - магазина или богатого дома. Не суть. Леха или Дирижер - не их формат. Они окончательно обросли богатством, заматерели и, наверное, ели только золотыми ложками.

   Я ошиблась. Не знаю, что тогда понадобилось Коле в затрапезном ресторане не его уровня, но мужской силуэт, высвеченный многочисленными фонарями, которые освещали дорожку из грубо обтесанного камня, был опознан мною моментально. Я не могла ошибиться - это Дирижер собственной персоной. В ладно сидящем костюме, пиджак которого закинул себе на плечо, он отвернул голову к своей спутнице и пока еще не видел меня.

   Панический ужас полностью парализовал тело. Я застыла как вкопанная, открывая и закрывая рот, не в силах глотнуть хоть каплю воздуха. Надо было отвернуться, потому что такой пристальный взгляд Коля наверняка почувствует и увидит меня. Что будет, если он узнает меня?! А вдруг...Может, он здесь не один?!

   У страха глаза велики, и мне казалось, что я могу тонкими, поднявшимися от ужаса волосками ощущать, как приближается еще кто-то из их компании. Они все здесь. Все. И получается, что еще секунда, и полгода ада пойдут псу под хвост. Снова возвращаться, бояться, оглядываться по сторонам и скрывать лицо...или хуже того, вернуться в прошлую жизнь и с замиранием ждать, пока мне оторвут голову...Только не это! Не тогда, когда все только начало налаживаться.

   До этой секунды я уверенно двигалась наперерез этой паре, и теперь мне предстояло как-то не слишком резко и заметно развернуться, спрятать лицо и убежать. Не привлекать к себе внимание. Повернуть некуда - справа только ресторан и плотный ряд жилых домов. Слева - пешеходный переход, а это значило - пять минут, повернувшись спиной к собственному страху. И уповать на то, что Коля не увидит положенное прямо перед его носом - не получалось. Стремительно развернуться - не выход. И в то же время - единственный выход.

   - Где машина? - громкий веселый голос девушки со слегка пьяными нотками ударил в барабанные перепонки не хуже набата. Только мое поверхностное и быстрое дыхание его перебивало. - Холодно уже.

   Я опустила глаза и медленно развернулась, на ходу заслоняя лицо руками и поднимая ворот джинсовки, чтобы хоть немного спрятаться. Шаг за шагом, шаг за шагом - одеревеневшие ноги еле переставлялись, не слушались меня, по каменной и прямой спине скользили капли пота, а в висках по-сумасшедшему бился пульс, из-за чего не было слышно ничего вокруг. До ближайшей тропинки между домами оставалось тридцать или сорок шагов, и каждый был как маленькая смерть. Наконец, завернув в грязный проулок, я со всхлипом выдохнула и рванула в темень старого двора с максимальной скоростью, которую позволял ослабленный организм. Испуг сыграл свое дело. Я задыхалась, глаза застилала черная пелена, изредка озаряемая снопом искр, но я не могла остановиться, пока не добежала до дома.

   Кнопка вызова лифта ломалась под ударами моей ладони, а я пританцовывала от нетерпения. В боку кололо, очень сильно, поэтому я даже не заметила, как скрючилась в три погибели. Не дождавшись медлительной кабины, взлетела вверх по лестнице и, достигнув двери, забарабанила в нее со всей силой. Мне было плевать на неудобства старухи, плевать на ее сон и принципы, будь они трижды неладны. Мне нужно было убежище, и я была готова выломать дверь, если потребуется.