Трудные дети (СИ) - Молчанова Людмила

Только тогда я осознала, что вообще сделала, и меня обуял ужас. Я боялась не того, что могла Марата убить, что могла причинить ему серьезный вред - внутри себя я именно этого и желала. Я бы только вздохнула свободнее, если бы он умер. Но его смерть от моей руки могла привести к непоправимым последствиям, едва ли не худшим, чем его присутствие в моей жизни. Я бы лишилась всего, что у меня есть, всего, к чему стремилась полжизни и никому и никогда не хотела отдавать.

На самом деле именно этот страх, - лишиться всего своего - а не ненависть к Залмаеву сорвал меня с катушек. Я не могу позволить кому-то забрать мое. Марат слишком сильно пугал, играя на самой болезненной струне, и он перегнул палку.

Влажное пятно на потемневшем свитере становилось все больше. Марат небрежно и зло откинул нож на стол, прямо в пустые рюмки, покатившиеся по ровной поверхности. Лезвие, окрашенное алым, запачкало бамбуковую салфетку.

Залмаев на выдохе выругался, очень грязно и яростно, зашипел, когда я дернулась в попытке сменить неудобную позу и выпрямиться.

- Аптечка есть?

Я моргнула. Потом медленно кивнула, в ту минуту опасаясь только за себя, а не за его здоровье.

- Неси, - когда я не сдвинулась с места, Залмаев гаркнул: - Неси!

Я принесла и тут же отошла на пару шагов, опасливо наблюдая за тем, как он рвет бинт и дергано вырывает куски ваты.

- Давай врача вызовем.

- На часы смотрела?

- Платных.

- Будешь платить? - с издевкой уточнил Марат. - Да ты удавишься скорее.

- Ты сам виноват. Не надо было со мной так.

Он помолчал, затем со всей душой попросил:

- Уйди.

- Залмаев...

- Уйди, сказал!

Дрожащими руками я стянула со стола нож и юркнула на второй этаж. Я не жалела, что ударила. Повернись время вспять, все было бы точно также. Человек способен на разные вещи, когда затрагивают то, что он любит больше всего. Нужно только найти слабое место. Для меня - это жизнь в самом низу. Я была готова убить любого, кто попытается опустить меня на самый низ. Ненависть и обида - всего лишь предлог. Из-за них я бы никогда не взяла нож. И Марату это было прекрасно известно.