Обретая суперсилу. Как я поверил, что всё возможно. Автобиография - Дж. Майкл Стражински

иной кино– или телестудии. Я всю жизнь воевал с самим собой и тенями своего прошлого: своей семьей и отцом, с подонками, избившими меня, с теми, кто сомневался во мне и вставлял мне палки в колеса, чтобы я упал и больше не смог подняться. Я не знал, как можно жить и не бороться постоянно за свою жизнь.

Я был похож на боксера в стойке: подбородок прижат к груди, руки подняты, глаза уже почти ничего не видят от ударов, а тело клонится к полу, но упрямство и воля заставляло меня продолжать бой. Я пытался доказать что-то тем людям, которые обо мне и думать уже забыли.

Но в тот волшебный вечер на пляже в Каннах я вдруг понял, что мне больше ничего не надо доказывать, ни себе самому, ни кому-либо еще, иначе я не сидел бы там и не слушал бы прекрасную музыку. Даже если бы я ничего не сделал в своей жизни до начала работы над «Подменой», то участие в фильме таких звезд, как Клинт Иствуд, Рон Ховард и Анджелина Джоли, обеспечило бы ему, да и мне, вечную жизнь на экране. Первый раз в жизни я понял, что ветер уже не унесет мое имя далеко в неизвестность. Осознав это, я вдруг почувствовал себя легко и свободно.

«Достаточно ли легко?» – подумал я, и тут в голове моей появилась одна мысль, пришедшая из далекого детства.

Мы должны научиться летать, если хотим жить вечно.

А если мы не сможем? А если мы упадем с крыши и не взлетим?

«Мы не упадем», – ответил голос в моей голове. Голос был сильным. Решительным. Я слышал его в детстве и полностью ему доверял. Мы никогда больше не упадем с крыши. Никогда.

Я закрыл глаза и увидел, как встаю с пляжного стула.

Глаза мои устремились в бесконечную даль, к линии горизонта, а пальцы расстегивали пуговицы рубашки и доставали символ, который я втайне носил на шее все эти долгие, долгие годы.

НО В ТОТ ВОЛШЕБНЫЙ ВЕЧЕР НА ПЛЯЖЕ В КАННАХ Я ВДРУГ ПОНЯЛ, ЧТО МНЕ БОЛЬШЕ НИЧЕГО НЕ НАДО ДОКАЗЫВАТЬ, НИ СЕБЕ САМОМУ, НИ КОМУ-ЛИБО ЕЩЕ, ИНАЧЕ Я НЕ СИДЕЛ БЫ ТАМ И НЕ СЛУШАЛ БЫ ПРЕКРАСНУЮ МУЗЫКУ.

Это был его символ, его знак. Мои ступни зарылись в мягкий песок, и я слегка пригнулся, а потом выпрямился и легко оторвался от земли, устремившись в полет к заходящему солнцу. Земля внизу перевернулась, а я летел все выше и выше, и вот уже голубизна неба перешла в темноту космоса, и я покинул пределы атмосферы.

Меня накрыло волной тишины и спокойствия, а далеко перед собой я видел светящийся силуэт земного шара.

Впервые в жизни я ощутил невесомость.

Я с удовольствием скинул с себя весь груз прожитых лет.

Я избавился от всего, словно что-то в голове подсказало мне: «Ты можешь снять свои боксерские перчатки, тебе больше не с кем драться». Последний всплеск солнечного света растаял, и наступила волшебная по красоте ночь, словно на смену одной жизни пришла другая. Я перестал бороться со своим прошлым. Наступил мир. Долгожданный и желанный мир.

«Мне нужно спуститься», – тревожно звучал голос в моей голове.

Не стоит, оставайся здесь и следи за тем, что происходит внизу. Я позабочусь о том, что осталось там, внизу.

А ты уверен?

Конечно, да. Ты заслужил право летать, так летай, где хочешь.

Спасибо. Здесь так красиво. Увидимся позже?

Я всегда здесь.

С того самого дня чувство спокойствия и уверенности никогда не покидало меня ни в жизни, ни в работе. Я не вернулся из Канн надутым важничающим индюком, напротив, я стал спокойным и сосредоточенным.

Я не знал, что ожидало меня в будущем, но уже сделал то, что должен был сделать, и никто не отнимет этого у меня.

Иногда я всматриваюсь в темное ночное небо в надежде увидеть там мчащийся знакомый силуэт в сине-красном костюме и еще раз убедиться в том, что я все еще летаю.

Я ПЕРЕСТАЛ БОРОТЬСЯ СО СВОИМ ПРОШЛЫМ. НАСТУПИЛ МИР. ДОЛГОЖДАННЫЙ И ЖЕЛАННЫЙ МИР.

В вечер премьеры «Подмены» мы погрузились в роскошные лимузины и в сопровождении полиции отправились по заполненным публикой улицам к каннскому Дворцу фестивалей и конгрессов, где вдоль красной дорожки длиной со взлетную полосу стояли сотни фотографов и репортеров. Все, что происходило, транслировалось на огромных экранах, а саму трансляцию посмотрели 20 миллионов зрителей со всего мира. Впрочем, отрезвляет осознание того, что если вдруг в голову придет сделать что-нибудь глупое, например подтянуть трусы или поковырять в носу, то это станет достоянием аудитории, примерно равной по численности всему населению Австралии.

Клинт и другие звездные участники нашей группы собрались в начале красной дорожки и ждали объявления имен, чтобы начать знаменитый проход. Это было чудесно, это волновало, и восхищало, и говорило о том, что ничто другое не сможет стать лучшим доказательством славы писателя, работающего в сфере развлечений.

Объявили имя Клинта Иствуда, и он начал свой путь по дорожке.

Он шел в сопровождении множества толкающихся фоторепортеров.

Следом за ним на дорожку, держась за руки, вступили Анджелина и Брэд.

Папарацци еще больше сошли с ума.

Объявили мое имя. Я шагнул на красный ковер… А фотографы продолжали фотографировать Клинта, Анджелину и Брэда.

Я сделал паузу, помахал немного рукой. Эй… я сценарист… это я написал все, что вам покажут…

На меня никто не обращал внимания.

В любое другое время я, может быть, и почувствовал бы себя обиженным. Но в тот вечер я был просто счастлив быть там. Я обрел спокойствие, я улыбался, смеялся, останавливался на середине подиума, чтобы достать телефон и сфотографировать Клинта, Анджелу и Брэда. Если все делают это, то почему мне нельзя? Потом тихо и незаметно зашел внутрь, в кинозал, где нас ждала премьера «Подмены».

Мы вернулись в Лос-Анджелес, и Universal начала кампанию по выдвижению «Подмены» на премию «Оскар», что означало бесконечные презентации, интервью, выступления и фотосессии. Студия надеялась выдвинуть меня на номинацию за лучший оригинальный сценарий и платила огромные деньги, вкладываясь в журнальную и уличную рекламу, но вероятность была до смешного мала, так как никто из членов Академии с правом голоса меня не знал, и это был мой первый сценарий для полнометражного фильма. Поэтому, когда «Подмена» была номинирована на три «Оскара», включая номинацию за «Лучшую женскую роль» в исполнении Анджелины Джоли, а вовсе не за «Лучший сценарий», я воспринял это совершенно спокойно.

Но был приятно удивлен тем, что меня номинировали на премию Британской академии кинематографа и телевидения за лучший сценарий (британский эквивалент «Оскара»). На церемонию вручения призов я пришел в настолько роскошном смокинге, что за ним даже меня самого было не разглядеть. Я