Стальной век: Социальная история советского общества - Вадим Дамье

Одновременно были предприняты решительные шаги в сторону цен­трализации и огосударствления продовольственного снабжения. Власти были недовольны тем, что с марта губернские Советы Самарской, Сара­товской, Симбирской, Астраханской, Вятской, Казанской, Тамбовской и других губерний выступили за отмену государственной монополии на за­купку хлеба. 10 апреля правительство принято декрет, открывавший путь к огосударствлению потребительской кооперации. 13 мая ВЦИК и Сов­нарком выпустили декрет о предоставлении чрезвычайных полномочий народному комиссару по продовольствию (продовольственной диктатуре). У крестьян подлежали изъятию все «излишки» сверх количества семян, необходимых для нового сева; любое сопротивление должно было подав­ляться вооруженным путем. «...Только с оружием в руках можно получить хлеб», - заявил нарком Александр Цюрупа в докладе ВЦИК[62]. 27 мая по­следовал декрет о реорганизации Наркомата по продовольствию и мест­ных продовольственных органов, который вводил их непосредственное подчинение центру, а не местным Советам.

Сторонники социальной революции осуждали установление продо­вольственной диктатуры, продолжавшей и усиливавшей аналогичную поли­тику Временного правительства. Они настаивали на организации продукто­обмена между городом и деревней на основе народного самоуправления. «...Смягчение продовольственного кризиса достигается не диктатурой и карательными отрядами, - подчеркивалось в совместной декларации фракций левых эсеров и максималистов на заседании ВЦИК 11 июня. - Смягчение возможно лишь при условии, если, предъявляя справедливые требования хлеба к деревне, город сознает свои обязанности перед земле­дельцем, для которого продукты сельскохозяйственного производства яв­ляются средством к получению необходимых ему предметов городской промышленности». Левые призвали к установлению твердых цен на все изделия (включая промышленные), принятию мер по изготовлению про­дуктов, необходимых деревне. «Работа по организации товарообмена, из­влечение продовольственных излишков и их распределение должны в рамках общего государственного плана лечь на местные Советы...»[63]. Но большевистские власти не склонны были прислушиваться к такого рода предложениям. Да и наладить производство в городах они также были не в состоянии.

Ответом на сопротивление со стороны местных и региональных Со­ветов стало усиление практики роспуска тех их них, где партия большеви­ков - с марта 1918 г. она стала официально именоваться Российской ком­мунистической партией (большевиков) - оказывалась в меньшинстве. Вес­ной 1918 г. правящая партия лишилась контроля над Советами рабочих депутатов в Туле, Сормово. Орле, Тамбове, Ярославле, Ижевске, Березов- ске и т.д. Власти распустили эти Советы и слили их с Советами красноар­мейских депутатов.Весной 1918 г. был предпринят решающий шаг в разоружен™ Красной гвардии. 17 марта 1918 г. власти распустили ее отряды в Петрограде. Иногда при разоружении вспыхивали вооруженные столкновения между армейски­ми частями и красногвардейцами (например, в Ярославле в мае 1918 г).

Власти перешли к прямым репрессиям против социально-революци­онных течений и организаций. Первый удар по оппозиции слева был на­несен в Москве. Правительство Ленина, переехавшее в старую столицу в марте 1918 г., спасаясь от возможного занятия Петрограда германскими войсками, не желало мириться с сильным влиянием анархистов так близко от своей резиденции. Московские анархисты, объединенные в федерацию, издавали весьма популярные газеты, имели собственные вооруженные отряды самообороны («черную гвардию»), вели активную работу на пред­приятиях, помогая их социализации, и контролировали ряд бывших особ­няков, превращенных в дома-коммуны и своеобразные народные клубы - центры общественной и культурной работы. В них размещались библио­теки, мастерские и даже «Пролетарский театр». Уже в марте руководство Московской партийной организации приказало Всероссийской Чрезвычай­ной комиссии (ВЧК - политической полиции, образованной в декабре 1917 г) «заняться» анархистами. Они были обвинены в сотрудничестве с уголовными элементами. В ночь на 12 апреля отряды ВЧК, латышских стрелков и красных курсантов атаковали дома и помещения, занятые анархистами, и захватили их. Силы Красной Армии и Красной гвардии к операции не привлекались, поскольку власти не слишком рассчитывали на их надежность. Анархистские организации были разгромлены, газеты временно закрыты, культурные и общественные центры распущены. Око­ло 600 анархистов было арестовано. «В течение нескольких часов город имел вид осажденного, - вспоминал Волин. - В «акции» участвовала даже артиллерия. Эта операция послужила сигналом к разгрому либертарных организаций почти во всех крупных городах страны»[64] - Петрограде, Смоленске, Нижнем Новгороде, Вологде, Брянске. В некоторых из них происходили упорные уличные бои, местами на стороне анархистов вы­ступили красногвардейцы и красноармейцы. Но победа все же осталась за государственной властью.

Преследованиям подверглись и максималисты. Еще в начале апреля в Москве были арестованы и отданы под суд 40 бойцов максималистского Сущевско-Марьинского партизанского отряда. В том же месяце были ра­зоружены максималистские организации в Ижевске и Воткинске, их по­мещения были разгромлены. В Ижевске власти разоружили Красную гвардию, возглавлявшуюся максималистами, арестовали 160 рабочих, из которых 24 оставили в заключении, в Воткинске был задержан и расстре­лян член местной организации максималистов. Затем настала очередь

Самары - города, который с марта 1918 г. превратился фактически во всероссийский центр максимализма. Удерживая большинство в город­ском Совете, большевики отказались считаться с максималистским гу­бернским исполкомом Советов, постановившим отстранить большевист­ских комиссаров. В конце апреля большевистские части окружили и раз­громили клуб максималистов, у которых изъяли 3 пулемета, 24 бомбы, 18 винтовок, 13 шашек, 84 штыка и ящик патронов. В других местах у них отобрали еще 2 пулемета и 70 винтовок. 9 мая городские власти за­крыли газету максималистов «Трудовая республика». В последующие дни большевистский горком распорядился создать «чрезвычайный революци­онный штаб», мобилизовать и вооружить сторонников партии. Город был объявлен на военном положении, а отрядам и частям, симпатизировавшие максималистам и анархистам, было приказано уйти из города и отпра­виться на фронт. В ответ 17 мая в Самаре вспыхнуло восстание, но 19 мая его подавили переброшенные в город военные части. После этого в Са­маре была размещена ставка Урало-Оренбургского фронта, а оппозици­онный большевикам губисполком 20 мая распущен. Власть в губернии была передана большевистскому ревкому. Созданные при поддержке мак­сималистов крестьянские коммуны были разогнаны, а меры по социали­зации, вызвавшие гнев Центра, - отменены.

   7. Гражданская война: «красные» и «белые» (1918-1920 гг.)

Воспользовавшись растущим недовольством восторжествовавшим всевластием большевистской партии, которое в народе метко назвали «ко- миссародержавием», то есть, новым самодержавием, самодержавием ко­миссаров, активизировались старые элиты российского общества и уме­ренные социалисты. Они могли опереться на широкую поддержку госу­дарств Антанты, взбешенных сепаратным выходом России из мировой войны и сближением между правительством Ленина и Германией. Если зимой 1918 г. эти государства обещали помощь большевистским властям в деле продолжения боевых действий против германских войск, то теперь они стали относиться к большевикам как к враждебному режиму. В марте 1918 г. вооруженные силы Великобритании и Франции, а затем - США, Италии и их союзников высадились в Мурманске и постепенно завладе­ли российским Севером[65]. В августе интервенты захватили Архангельск и образовали там правительство во главе с лидером умеренно-социалисти­ческой партии энесов (народных социалистов) Н.В.Чайковским. Японские войска в апреле высадились во Владивостоке. Позднее на Дальнем Восто­ке появились и американские части. Весной 1918 г. в различных районах страны стали более активно действовать казачьи отряды, выступавшие против революции и Советской власти.

Решающим вызовом большевистскому правительству стало восста­ние чехословацкого корпуса, созданного в 1917 г. на российской террито­рии для боевых действий против Германии и Австро-Венгрии. После за­ключения Брестского мира было принято решение об эвакуации корпуса из России через Дальний Восток, и к концу мая 1918 г. эшелоны с 45 тыс. чехословацких легионеров растянулись на 7 тыс. км. по Сибирской железной дороге от Пензы до Владивостока. Их командование отказалось выполнить приказ большевистского правительства и сдать оружия, 25 мая начало вос­стание. К концу месяца чехословацкие части захватили Челябинск, Новони- колаевск, Пензу, Сызрань, Томск, в июне - Омск, Самару, Златоуст, Красно­ярск и Владивосток. Затем они начали наступление в западном направлении, чтобы открыть «новый антигерманский фронт»: в июле - начале августа 1918 г. чехословацкие силы заняли Симбирск, Екатеринбург и Казань.