Рина Грушева. Издание четвёртое. Полное - Марина Черносвитова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пошел вон!
Вместо того, чтобы испугаться и убежать, мышонок спустил передние лапки со лба бабки ей на нос и вдруг сказал, обращаясь к Альфреду Владимировичу чистым русским языком:
– Сам пошел вон отсюда, немчура… Знаем, знаем, зачем к бабке шастаешь, хочешь ее огород присвоить… Не выйдет! Я ее завещание съел!
Альфред Владимирович слегка оторопел от такого обращения с ним мышонка и начал пальцем ковырять в ухе. Последнее время ухо часто закладывало. «Серная пробка» – подумал Альфред Владимирович.
– Тебе, тебе говорю, – тем временем продолжал писклявым голосочком, но достаточно внятно верещать мышонок, – что стоишь увальнем? Иди, народ собирай. Бабку хоронить пора, слышь, протухла уже!
Альфред Владимирович не знал, что и думать. Вообще-то мышь была права, старуху хоронить пора! Он надел шапку, повернулся к двери и пошел на выход. Проходя мимо стола в горнице, увидел остатки съеденного мышами листка из школьной тетради. Он собрал эти остатки и сунул к себе в карман. Открыв дверь на улицу, он обернулся, и посмотрел в дверной пролет в спальню. Бабка Люба продолжала лежать с образком в руках мертвой, а мышонок оставался у нее на лбу, и помахивал Альфреду Владимировичу лапкой, словно подгонял его. Альфред Владимирович пошел в поселковый совет, где сообщил о смерти соседки. Фонд милосердия помог Альфреду Владимировичу организовать похороны старухи, и оформить на него дом и все имущество бабки Любки. Вместе с говорящими мышами…
Сережа и Надя, Юрьевы не были молодоженами. Они были молодой супружеской парой, ибо поженились, когда им исполнилось по 18 лет. Их сыну Казимиру было 6 лет. Недавно они похоронили бабушку Сережи, от нее им достался дом на окраине поселка, как раз там, где начинался поселок Завидово. Вообще-то Сережа и Надя имели хорошую благоустроенную двухкомнатную квартиру в новом кирпичном доме. Проработали два года на стройке, Сережа – каменщиком, а Надя – штукатуром, вот и получили квартиру… Бабушкин деревянный дом не продали, оставили, как дачу, в огороде стали сажать картошку и овощи. Дача Юрьевых была в 10—11 километрах от их квартиры. Дачу окружал живописный лес, хвойный и березовый, рядом были лесные озерки и поля ржи и овса. Сережа начал строить на участке дачи баню, Надя ему помогала. Шли они как-то поутру полями ржи и овса на дачу и услышали, как за пряслами ближайшей избы раздается сильный хохот. Да такой сильный, что Сережа с Надей остановились. Смеялись заливно и заразительно и ребята решили посмотреть, кто это так развеселился? Подошли поближе – никого! Хохот раздавался из амбара.
– Эй! Что вы ржете как полу умные? – гаркнул Сережа.
Но его, по-видимому, не услышали, продолжали хохотать. Тогда он сказал Наде:
– Пойду-ка, взгляну!
И перепрыгнул через прясла. Отворил дверь амбара, ворвавшийся свет в амбар никого, кроме двух коров не обнаружил. Коровы стояли и смотрели на Сережу. И хохот прекратился. Сережа решил, что те, кто хохотали, убежали, когда он появился. Хотя, что им было прятаться? Сережа недоуменно хмыкнул и повернулся, чтобы уйти. Только он повернулся к коровам спиной, как хохот возобновился. Сережа резко повернулся к коровам и чуть не лишился сознания от страха… Хохотали коровы! Сережа потряс головой и сказал:
– Брр!
Потом поднял глаза на коров. Они хохотали теперь открыто и вызывающе, прямо ему в лицо!
– Вы чего, это, того… – начал, было, Сережа. Но коровы, аж животы свои огромные поджали от хохота, а одна подняла переднюю ногу и, не переставая хохотать, стала показывать ею на Сережу. Сережа смотрел на них остолбенело… Сколько он так простоял под хохот коров, Сережа не помнит, когда услышал, как его зовет Надя. Она была женщина грубоватая и очень ревнивая, в выражениях не стеснялась, и могла легко пустить в ход кулаки. И Сереже от нее доставалось, и женщинам, если осмеливались на него глаз положить. Вот и сейчас она начала в своем духе:
– Ты чё, охерел там, что ли?.. Бабы тискают, поди, падла!
Услышав эти слова жены, Сережа сильно разозлился, махнул на коров рукой и поплелся назад, к Наде. В след он услышал, как одна из коров сказала:
Конец ознакомительного фрагмента.
