Сын короля. Сказание о Тенебризе - Солвей Ингрид

Рикки слушал Норну и Ивара. К нему пришла нелепая на первый взгляд мысль: «А вдруг я один из тех ребят? Невероятно звучит, конечно, но… а вдруг? Так много совпадений!» Из головы не выходило видение о чудовище, девочке, плоде Древа. Он заволновался и принялся наглаживать драконёнка по спине, почёсывать его за ухом. Малыш разнежился, потянулся и зевнул, не открывая слепых глаз.

– Уж не о детях ли Изначальных ты заговорила? – загорелся Ивар.

Охваченный восторгом, не глядя схватился за ручку чайника и едва не обронил его в костёр. Подул на ладонь – обжёгся – и окликнул Теа.

Подружки перешёптывались о чём-то и хихикали. На просьбу Ивара откликнулись вдвоём и, пока вместе разливали чай по пиалам, бросали заинтересованные взгляды на Рикки, продолжая шушукаться. Тот смутился, но Гейр пришёл на выручку. Передал ему пиалу с чаем и шикнул на сестру:

– Стрекоза, я тебе уже говорил, оставь парня в покое!

Ребята остались сидеть у очага, а взрослые перебрались к столу, где заговорили о предстоящей дороге – путешествии Норн в Иртиду, столицу Тенебриза. О ненастье, о каких-то других делах, в которых Рикки ничего не смыслил. Они говорили о Звере Мёртвого мира, живущем у корней Древа. О том, что хищник готов пробудиться раньше срока, и о том, как он нетерпелив – в нём скопилась неумная сила.

По комнате разливался ароматный дух чая. На сердце Рикки было спокойно и тихо. Взгляд его скользил по лицам ребят.

– Такая холодина! – Гейр стоял у очага, спиной к огню. – Брр… Кажется, ещё немного, и снег пойдёт.

– Надеюсь, нас не ожидает Великая зима, слухами о которой меня напугали сегодня… – нахмурилась Теа.

– Что за ерунда? Кто напугал? – Гейр со стуком поставил пиалу на бортик и присел к сестре, обнял за плечи.

– Ну, сам знаешь, столько всего случилось за последние дни. Я слышала, что нашему Лабиринту скоро придёт конец! Всё покроется вечными снегами здесь, и наступит нестерпимый холод. И всем нам придётся перебраться отсюда в Тенебриз, – неуверенно закончила она.

– Ерунда! Наше Древо сильнее любой Тьмы! – Гейр возмущённо посмотрел на сестру. – А кто тебе сказал такую чушь, что Лабиринт погибнет? Какая нелепость!

– Думаешь, ты один такой умный, а все остальные дураки? – в сердцах перебила она и сбросила его руку с плеча. – В лечебнице пациенты шептались между собой, думали, что я не услышу…

– Ну мало ли кто и что говорит! – упорствовал Гейр. – Важнее узнать, что думает Ивар!

– Ивар?! – Теа резко встряхнула плечами, даже косы подлетели. – Ты же знаешь, он терпеть не может поднимать панику раньше времени!

Гейр прикусил губу, задумался. Глаза зелигена потемнели, и Рикки понял, что друг расстроен и напуган, но старается приободрить сестру.

– А что думаете вы, Норны? – Теа разлила по пиалам остатки чая. – Неужели и правда наш мир скроет Тьма? Тьма – без начала и конца! Одна Тьма, и ничего больше! Как вам такой жуткий прогноз на будущее?

– Да погоди ты, – остановил сестру Гейр, – не нагнетай обстановку, вспоминая через слово о Тьме!

– Это ты верно приметил! Как аукнется, так и откликнется! – поддержала Фра. – Наши слова и мысли могут не только пробудить к жизни, но и убить всё хорошее в ней. Думайте об этом перед тем, как что-то сказать.

– Вроде как думай о хорошем? – уточнил Рикки.

Фра кивнула с мягкой улыбкой, и Гейр сказал за подругу:

– Ясное дело! Наши мысли материальны и обладают невероятной силой! Сила и глубина слов настолько безграничны и неизмеримы, что могут творить невероятное не только с нами, но и с миром, в котором мы живём!

– Например? – поинтересовался Рикки, хотя его любопытство разжигали совсем другие мысли.

Ему безумно хотелось расспросить Фра о своём прошлом и возможном будущем, но он не решался. Придётся набраться терпения и ждать. Он судорожно вздохнул. Ждать, когда внутри всё кипит от нетерпения! И когда уже Ивар наговорится со старшей Норной? Когда даст ему сигнал к началу того важного разговора, ради которого Норны явились в этот дом? Подумать только, они пришли в такую непогоду, забросив важные дела. Пришли ради того, чтобы помочь ему – неизвестному никому мальчишке. Оставалось надеяться, что он не так плох и его прошлое не скрывает никаких постыдных тайн.

– Слова и мысли воздействуют не только на нас и наше окружение, – продолжила Фра, – но и на те миры, что находятся рядом с нами, но мы не видим их в силу каких-либо причин. И в одном из них находится… оазис! – Сказав это, она как-то странно взглянула на Рикки и быстро отвела взгляд.

Он встревожился, сам не зная почему. Ему почудилось, что девочка что-то недоговаривает.

– Оазис? А что такое оазис? – поспешно переспросил он, чувствуя, как забилась, застучала в висках кровь, как загорелось лицо жаром. Дракончик, кажется, почувствовал его беспокойство и шевельнулся. Рикки ощутил стеснение в груди, будто у них со зверьком оказалось в этот миг одно сердце на двоих.

– Вот что я тебе скажу, – вмешалась Теа, не замечая преображения Рикки. – Про оазис ходят легенды. Говорят, в нём все болезни можно исцелить и любые неудачи превратить в победу. Раз – и на глазах рана затянется. Два – и ты становишься самым счастливым!

– А я слышал, что в оазисе можно найти себя, – заметил Гейр и добавил: – Вот бы тебе, Рыжик, туда попасть!

– Но где тот оазис найти? – озадачился Рикки, не зная верить или не верить в эту сказку.

Фра с таинственным видом промолчала, а Теа сморщила нос и вздохнула обречённо:

– Никто не знает, где оазис найти! Если бы все знали, то таких невезучих, как я, не было бы в помине. Я так думаю, оазис – просто наша мечта о счастливой жизни.

– Это кто тут невезучий и несчастливый? – запротестовал Гейр. – Стрекоза, да везучее нас с тобой нет на свете!

– Ага… Будь я везучей, Ивар давно разрешил бы мне самой принимать пациентов. Я же и в травах разбираюсь, и помощь могу оказать. А пока я только на побегушках. Никакой самостоятельности! – Теа поморщилась и вздохнула.

– Это совсем другое! И везение здесь ни при чём… – убеждал сестру Гейр. – Какие твои годы! На всё нужно время.

– Про время я постоянно слышу от Ивара, а ты бы мог придумать другое оправдание моей невезучести!

Фра продолжала молчать, и Рикки, не выдержав молчания Норны, прямо спросил у неё:

– Я в толк не возьму, где мне найти оазис? Должны же быть какие-то ориентиры? Север или юг? Запад или восток?

Фра лишь качнула головой, будто он задал не тот вопрос, который она ожидала услышать. Рикки сделал вывод, что ей неинтересен разговор.

– Один из ориентиров оазиса – Древо Мира! – подсказал Гейр.

– А как его найти? Какие у него приметы? На что оно похоже? Большое? Маленькое? С листьями или с иголками?

– Древо Мира не простое дерево, которое кто-то посадил в саду или оно само по себе выросло в лесу, – прочитала Теа, заглянув в тетрадь. – Таких редких деревьев, как оно, немного. Например: мыльное, конфетное, хлебное, масляное, просяное.

– Хлебное? – фыркнул Рикки. – На нём растут печенюшки?

– Нет, но плоды его после выпечки по вкусу как настоящий хлеб. Я вот в детстве тоже думала, что на хлебном дереве можно вырастить сладкие булочки и кренделя с мёдом. – Теа засмеялась.

– А конфетное?

– Плоды очень сладкие и ароматные, как карамель.

– А Древо Мира? – напомнил Рикки, но его вопрос заглушил голос Ивара.

Хранитель заговорил слишком громко, и зелигены отвлеклись от разговора о Древе, заинтересовавшись темой спора взрослых. В этот момент Фра склонилась и Рикки и сказала – быстро, тихим голосом:

– Моя бабушка считает, что Древо Мира – это мы сами…

В тоне, каким Норна сказала это, ему послышалась тревога, а в самих словах – тайна. Он понял, что Фра попыталась передать ему какое-то знание и в то же время боялась, что кто-то, кому оно не предназначалось, услышит. Рикки благодарно кивнул девочке. Он подумает над её словами! И переключился на происходящее.

– Это никуда не годится! – говорил Ивар. – Зачем тянуть Фра за собой в город, где так опасно? Вас всех могут арестовать и бросить в темницу! Нет! Оставьте Фра с нами на это время!