Преобразователи. История создания инновационного конвейера и новой парадигмы высокоскоростной торговли - Дипак Лумба

Интересный социальный опыт – Если постоянно давить подчиненного или студента, в его безполезнности, он или она в какой-то момент, начнут действовать в вере, того чего сказали ему/ей, независимо от достоверности высказанного.

Не требует комментировать, кто говорил, что «Если вы говорите неправду достаточно громко и повторять это часто, то в конечном итоге, люди поверят. Ложь может быть сохранена только в течение времени, когда государства может защитить своих людей от политических, экономических и/или военных последствий лжи. Таким образом, для государства становится жизненно важно использовать все свои полномочия для подавления инакомыслия, так как правда является смертельным врагом лжи, и, таким образом, производного от вышеуказанного расширения, что правда самый большой враг государства.» Разве это не похоже, как философия, которую колонизаторы выдвигали долго и постоянно напоминали нам индийцам, что мы третий мир, что они превосходят нас. Вышеупомянутая философия является основанием, на которой отец нацистской пропаганды Йозеф Геббельс, строил всю антисемистскую теорию. Удивлены? Такая же – основа колониализма, которая практиковалось в Индии.

Вполне естественно что, после какого-то срока, мы начали смотреть на себя как на потусторонних людей (как заявил г-н Нехру в своей книге Открытие Индии). Быть как Англичане, делать то, что они сделали, стало знаком превосходства. В результате, через десятилетия, мы постепенно потеряли многое, что было нашим, и заменили его второсортными Английскими вещами, которые большей частью, даже не были современным Английским мышлением. Это нечто вроде явление иммиграции. Иммигранты, когда переезжают жить в другую страну, живут в те же годы, в которых они покинули свою родину. Они замирают в отрезок времени их отъезда, в то время как их страна продолжает жить своей жизнью и развиваеться дальше. Два десятилетия спустя, когда эти же иммигранты, прибывают к себе на родину, им трудно понять, как всё изменилось социально, иногда до степени невероятности. Они чувствуют, что дети их родственников недопустимо современны, в то время как они заставляют принудительно соблюдать старые социальные нравы их детьми, несмотря на несовместимые со временем этих нравов с культурой страны переезда. Мы в Индии жили подобным образом, но в обратном порядке. Англичане оставили нас в 40-х годах, но мы продолжали цепляться за все, что пахло по-английски, хорошее или плохое, разумное или бессмысленное. Мы продолжали жить в Британской Индии. Сами англичане жили дальше, модернизируя, изменяя школы мышления, извилистые и инновационные, через войны и мир, через конструкции и разрушения, пока мы застряли в Британской Индии. На протяжении десятилетий большинство интеллектуальной элиты Индии также продолжали смотреть на Англию, на Оксфорд и Кембридж, для признания и сертифицирования. К сожалению, оно так до сих пор, хотя есть резкое уменьшение в последнее десятилетие. Нас заставили верить в то, что все, здравомыслящие люди, которые могут управлять Индией, являются теми, которые хорошо подражают британской элите. Большинство таких элит работали только для сохранения своего превосходства. В то время как несколько добрые имитаторы британцев попытались улучшить Индию, им не хватало оригинальности мышления. Они предоставили доктрину невмешательства (laissez-faire5 leadership), которую даже западные исследователи критикуют как неуместное, так как нашим лидерам групп, как правило, не хватает качественных навыков. Большинство навыков и возможностей принятия решений в Индии имеются в бюрократии, в то время как власть принадлежит министрам, которые зачастую безопытные и далеко не имеют ничего общего с Превосходством. Исполнительные власти в Соединенных Штатах держаться в умелых руках, а не у тех, которых выбраны в силу их популярности. Не всегда, что популярное то и правильное.

Кроме того, это миф, что все те, кто, поколение за поколением, получили образование в Лигу Плюща (Ivy League6) в силу своих жировых пожертвований, на самом деле умные ребята. Далеко не так. Многие из них, как видно из сообщений прессы, на самом деле второго или третего сорта студентов и не осуществили никаких больших дел, не имеют какие-то мыслительные процессы, или достижения, для показа, кроме их семейного происхождения. К сожалению, большинство образованных индийцев воспитываются на комплексах превосходства Лиги Плюща.

На самом деле, лучшый талант Индии в Университете Дели, Пенджабском университете, ИИТ – Индийских Институтах Технологий (поступательный уровень на столько высок что в Индии говорят, «не поступил в ИИТ, не волнуйся, тебя возмут в МИТ» – т. е. Массачюсетский Институт Технологий) и Индийском Институте Наук, Высший Индийский Институт Медицинских Наук, где 100 или более кандидатов конкурируют за каждое место. Интересно, что почти никто из элиты не заканчивают любой из этих конкурентоспособных и первокласснных институтов Индии. Мы были в тисках британско-индийской элиты. На протяжении всей нашей истории, лидеры нацелились только на эволюционное развитие и не делали никаких попыток скакать вперед. Мы стали полностью страной «Laissez-faire» (школа невмешательства).

Динамика нашей современной истории и последних событий заставили меня вернуться к этому разделу, чтобы добавить некоторую интересную информацию. Мы только проводили весьма непопулярное правительство Индийского Конргесса, во главе с Манмоханом Сингхом, со многими министрами, которые были образованными в западных элитных школах, и с рядом лидеров школы невмешательства (Laissez-faire), без квалификации или опыта в своей области работы. Правительство ушло после скандалов мошенничества, и взяточничества, а премьер-министр, не выдерживая его выдающейся академической карьеры, просто был не в состоянии обеспечить жесткое руководство или направление его собственному правительству.

Теперь у нас есть анти-«Laissez-faire» премьер-министр, г-н Нарендра Моди, который, по крайней мере, в первые несколько дней, пыталя сделать квантовый скачок. Он не из Лиги Плюща, имел первоклассный административный опыт в штате Гуджарата, правит напрямую, не оставляет никаких сомнений о том, что он намерен достичь. Он готов принять все средства которые в его власти, для достижения своих целей, и не принимает подход «я в белых перчатках». Он действует по коренным вопросам с чистотой, гордостью, силой, столько же, сколько и по вопросам критичности экономики. Он готов использовать технологии, чтобы решить все проблемы Индии. Развенчая Laissez-faire (невмешательство), он обеспечивает и реализует свои собственные решения, где других и лучщих нет, толкая такие решения по всей бюрократии. Он также понимает, что технология может обеспечить быстрое расширение масштабов проведения любого решения, и он осуществляет это. Он также понимает, что технология не только великий уравнитель, но и панацея от коррупции на всех уровнях. Для такой большой страны как Индия, нет других способов, кроме технологий, для заполнения пробелов в управлении, государственных услуг и администрации; в неравенство в экономической преспективе большей части народа; позволяя стране идти вперед. Трудно гарантировать, что данный подход нынешного правительства будет успешным или он самый лучший. Тем не менее, по крайней мере, отход от того, что мы делали в течении десятилетий с небольшим успехом. Совершенно новый подход, кажется, очевидно, разумным, когда старый не даёт желаемых результатов. Кажется, так самоочевидно, когда Эйнштейн определял безумие, как неоднократно делать то же самое, ожидая отличающие результаты. Но мы в Индии были такие неидиоматичные. Лучшая новость о политических изменениях в Индии в настоящее время является, пожалуй, то, что есть изменения. Потенциальная энергия, необходимая для изменения инерционного состояния Индии была предоставлена народом Индии. Хотя слишком рано принимать окончательные решение на то, что «реально», а что «сказка» визави новое правительство, тем не менее, первые признаки кажутся в минимуме – отход от прошлого, и мы надеемся на обещанную новую энергичную Индию. Ключ к этому, культурное реформирование и омоложение, а не только экономические реформы.

«Экономика является одним из проявлений культурной психики любой нации»

Истинность моего вышеуказанного утверждения, вероятностная – то есть, чем большая нация, тем лучше статистическая правда моего увтерждения, в то время как в небольших нациях/народах, могут быть исключения указанному заявлению. Высказанное и опубликованное в повседневной жизни большинство экономистами склонено к тому, что экономические изменения и прогресс ведет к социальным изменениям. Это может быть и верно в узком смысле, но я вижу, ежедневные примеры обратного – когда общество изменяется социально-культурно, его экономика отражает такие изменения. Россия является прекрасным примером – экономика в России в основном товарная, обоснованная на поиске и продаже природных ресурсов. На самом деле в России по разным причинам (это тема отдельной книги) существует сокровище научных и технологических чудес; кажется, нестоит гадать, что эти технологии могут генерировать экономику, основанную на интеллектуальной собственности. Правительство собрало большой венчурный фонд, с многомиллиардным бюджетом, но результаты не были соразмерны с усилиями. Причина – отсутствие социально-культурной системы для получения и внедрения на рынке таких инноваций. Следовательно, не смотря на все усилия, Россия не проявляет никаких признаков трансформации в интеллектуальной экономике. Израиль противоположный от России пример. Он не имеет практически никаких природных ресурсов, и в значительной степени зависит от бизнеса ориентированного на интеллектуальной собственности, который они исполняют безупречно.