Новая цель. Как объединить бережливое производство, шесть сигм и теорию ограничений - Джефф Кокс

Мерфи на минуту замолчал, размышляя над тем, как ответить моло­дому человеку.

— Бобби, когда у тебя есть материалы для работы, ты, безусловно, дол­жен показывать максимальную производительность. И мы хотим, чтобы ты работал именно так. Более того, мы хотим, чтобы ты сконцентриро­вался на работе и делал ее как можно быстрее, соблюдая при этом все требования по технике безопасности и обеспечению качества. Понятно? Даже когда у тебя нет материала, мы хотим, чтобы ты оставался мак­симально полезным. Ясно? Есть два разных состояния. С производитель­ностью все ясно — ты запускаешь оборудование и обрабатываешь мате­риалы. С полезностью дело обстоит менее понятно. Полезность означает способность приступить к работе, как только к тебе поступают мате­риалы. Предполагается, что ты будешь следить за своим оборудованием и не допускать, чтобы оно ломалось в тот момент, когда в нем нуждаются больше всего. Я имею в виду проверку погрешностей и калибровку сен­соров, позволяющих добиваться идеального результата. Все должно быть

убрано и чисто — кстати, это касается даже пола вокруг твоего рабочего места. Понимаешь, к чему я клоню?

— Думаю, что да, — ответил Бобби. — Но я все еще не понимаю, поче­му вы хотите, чтобы я не обращал внимания на команды компьютера.

— Потому что если бы ты делал все, что приказывает WING, ты не мог бы пройти по коридору — повсюду стояли бы стеллажи с незавершен­кой. Примерно так и обстояли дела шесть месяцев назад, когда нам при­шлось... ну, неважно. Просто помни правило: ты начинаешь работу толь­ко тогда, когда тебе привозят материал. Когда материала нет, ты ждешь и делаешь другую полезную работу.

В этот момент включилась система громкой связи, и голос Ричи про­изнес: «Внимание, внимание! Мы запускаем Тодзиллу”. Проведите син­хронизацию. Проведите синхронизацию».

— Бобби, ты слышишь?

— Да, конечно, я слышу это достаточно часто. Иногда каждый час или пару часов, иногда еще чаще.

— Это сообщение из автоклава,—объяснил Мерфи. — Каждый процесс, все, что мы делаем на этом заводе, имеет свой временной график. Соответ­ственно, все необходимые материалы поступают к той огромной оранже­вой штуке в нужное время. Это автоклав, который мы называем «Годзил- лой», потому что он огромный и уродливый. Мы всеми силами добиваемся того, чтобы возле автоклава всегда в заделе были материалы, которые мож­но сразу же загружать в него по завершении очередной партии, или «про­питки», как мы это называем. Мы не хотим заделов где-либо еще на заводе, за исключением двух мест: зоны на входе «Годзиллы» и склада готовой про­дукции, откуда упакованные продукты отправляются клиентам.

Бобби понимающе кивнул.

— Ты слышал, как по громкой связи было сказано «проведите синхро­низацию». Это означает, что в производство направляется дополнитель­ное сырье. Скоро его привезут сюда, а значит, у тебя вот-вот появятся материалы, над которыми нужно будет начать работу. Как только это произойдет, ты проверишь штрихкод на упаковке и затем начнешь делать то, что говорит компьютер. Только в этих случаях ты слушаешь команды компьютера. Это понятно?

— Вполне, — ответил Бобби. — Не могу сказать, что полностью пони­маю причину, но это достаточно просто.

— Я вижу, что тебе уже везут материалы, — сказал Мерфи. — Так что готовься. А когда у тебя появится свободное время, отнеси то, что ранее

взял по требованию системы, обратно на склад. Надеюсь, что у тебя в Оу­ктоне все сложится хорошо.

— Спасибо, сэр. Я ценю ваши слова, — ответил Бобби.

Мерфи продолжил свой путь, а Бобби остался на месте, озадаченно ка­чая головой.

* [16] *

Ближе к десяти часам утра Мерфи поймал в коридорах завода одно­го из практикантов и, вручив ему ключи от своей машины, отправил на парковку. Парень вернулся с коробкой, упакованной в пенополистирол, и направился за Мерфи к одному из моторов компрессора, который рабо­тал нестабильно и не мог обеспечить постоянную температуру в преде­лах от 78 до 85 градусов по Цельсию.

Затем Мерфи отпустил парня, открыл упаковку и достал оттуда эма­лированную кастрюлю, поставив ее на кожух мотора. Он не удосужился объяснить свои действия рабочим, которые и без того поняли, что ка­стрюлю трогать нельзя.

Вернувшись примерно через полтора часа, Мерфи снял кастрюлю с ко­жуха и проверил ее содержимое, завернутое в несколько слоев алюми­ниевой фольги. Затем он бережно отнес кастрюлю в небольшую комнату без окон, находившуюся на некотором отдалении от основного коридора. В комнате находилось несколько полок с инструментами, пара офисных ящиков и стальной стол с двумя стульями. Через несколько минут сюда же вошел и Джейро с картонной коробкой, внутри которой лежало что-то завернутое в фольгу. Кроме того, он принес с собой несколько картонных тарелок, бумажные салфетки и столовые приборы.

— Что ты припас для меня на этот раз, Джейро?

— Для тебя? А что, собственно, есть у тебя? Это важно.

— Ну, у меня-то как раз имеется кое-что, если ты действительно смо­жешь предложить мне взамен нечто стоящее.

— Ну, ты же знаешь, у меня всегда есть что-нибудь достойное твоего внимания. Разве я приносил что-то плохое?

— Да уж, я до сих пор помню суп-гумбо*. Чуть голова не оторвалась от его температуры.

— Нет ничего плохого в горячем супе. Иногда полезно пропотеть.

—Да я три дня после этого не мог почувствовать вкуса пищи!

В течение последних семнадцати лет Мерфи и Джейро каждый поне­дельник обедали в этой комнате, никого не допуская к своему столу. Не­сколько раз они предпринимали попытки пригласить и других сотрудни­ков, но это ни к чему хорошему не привело. За столом эта парочка могла обсуждать любые волновавшие их темы, чем постоянно и занималась. Присутствие в комнате других людей совершенно меняло химию отноше­ний. Какие-то темы приходилось замалчивать. Поэтому они потихоньку вернулись к частному характеру своих обедов по понедельникам.

— Сегодня у меня кое-что особенное, Мерф. — Джейро нарочито медленно снял фольгу, из-под которой показались красивейшие темно- коричневые жареные ребрышки. — Вот что я припас.

— М-м-м, — пробормотал Мерфи, наклоняясь к столу, чтобы вдохнуть запах.

— Это специальные ребрышки, сделанные по секретному рецепту. Вчера они коптились на яблоневых дровах не менее пяти часов, пока мы с сыном смотрели игру по телевизору. А что у тебя?

Мерфи поднял крышку кастрюли, и комнату наполнил другой аппе­титный аромат.

— Барбекю, Джейро. Ветчина из свинки моего соседа. Выдерживалась десять часов с масличными орехами из моего собственного леса. Плюс салат коул-слоу, который сделала моя жена, и сладкий чай. Теперь хватай булку, дай мне немного ребрышек — и приступим как можно скорее.

Несколько минут мужчины молча ели, наслаждаясь вкусом блюд.

— Я очень не люблю прерывать трапезу и все такое, — наконец ска­зал Джейро. — Но сейчас я разговаривал с этим Гартом Куинси из Кали­форнии.

— Ты узнал, что случилось с его заказом?

— Да, и угадай, что именно? Он появился в плане только сегодня утром. Он должен был быть выполнен неделю назад, но появляется в на­шем расписании только сегодня. Эти гении из Роквилля не удосужились утвердить финальную спецификацию заказа до прошлого четверга.

— Как долго они придерживали его?

— Больше двух месяцев. Есть ощущение, что им просто никто не зани­мался. Время утекло сквозь пальцы. А теперь эту горячую картофелину схватили мы. И теперь именно мы выглядим плохими парнями, винова­тыми в случившемся.

— Джейро, я много лет пытался решить эту проблему, и совершен­но безрезультатно. Эти гении из F&D живут в своем собственном мире

и совершенно не думают о нас. Поэтому я сдался. Я просто управляю ра­ботой завода в Оуктоне — и баста. Я делаю все что могу. Заказы поступа­ют то большими партиями, то маленькими. А мы без конца все это раз­гребаем и делаем то, что от нас требуется. Но мы не можем приступить к работе без получения авторизации из F&D.

— Тогда держись, Мерф, потому что все становится еще хуже, — сказал Джейро.

Мерфи отложил в сторону идеально обглоданное ребрышко и покачал головой.

— Хорошо, я готов, — сказал он. — Бей!

— У заказа, насчет которого звонил Куинси, особая спецификация. Процесс в «Годзилле» должен занимать двадцать три часа.

— Черт возьми, — воскликнул Мерфи, сопроводив эту фразу несколь­кими непечатными ругательствами. — Джейро, ты ему что-нибудь по­обещал?

— Клянусь моей задницей, нет, — поспешил успокоить его Джейро. — Я сказал Куинси, что эта работа только что появилась в нашем графике и что я хочу обсудить ее с тобой. Как ты понимаешь, мои слова его не сильно обрадовали.

Мерфи ненадолго прикрыл глаза, затем потянулся за очередным ре­брышком и начал молча его грызть.