Военное просвещение. Война и культура во Французской империи от Людовика XIV до Наполеона - Кристи Пичичеро

Великий (1712–1786), императоры Священной Римской империи из династии Габсбургов Иосиф II (1741–1790) и Леопольд II (1747–1792), российская императрица Екатерина Великая (1729–1796), король Швеции Густав III (1746–1792), король Испании Карл III (1716–1788) и несколько немецких князей. Английские и французские монархи XVIII века обычно не учитываются, поскольку британская конституционная система и сильный парламент делали страну недостаточно «абсолютистской» для этой категории. И наоборот: французская монархия была «слишком абсолютистской» и традиционалистской, чтобы подходить под критерий «просвещенной». Историк Мартин Фицпатрик утверждает:

Тот факт, что оба короля – Людовик XV и Людовик XVI – придерживались идеи божественного права королей, характеризует французские условия. <…> В целом французская монархия склонялась в сторону окостенелости. В то время как вокруг формировалась просвещенная обстановка, в которой шли серьезные и интенсивные дебаты о политических, социальных, юридических и религиозных вопросах, ее влияние на государственные дела было ограниченным. Попытки реформ возникали лишь периодически и в большинстве случаев заканчивались провалом [Fitzpatrick et al. 2004: 442][48]

Этот вывод попросту неверен в отношении французской армии. С момента окончания Войны за испанское наследство до Революции Французское государство постоянно пыталось реформировать армию. Хотя, возможно, Людовик XV питал большую страсть к женщинам, чем к войне, а Людовик XVI предпочитал государственным делам охоту и слесарное дело, оба монарха провели ряд амбициозных программ реформ, включая отмену крепостного права, попытки укрепить религиозную терпимость и полную модернизацию морского флота и системы. Для этого периода характерны примечательные реформаторские усилия и прогресс в организации военной системы, сфере образования, медицины и технологий благодаря королевской поддержке [Lynn 1997; Davies 1996: 627]. Людовик XV и Людовик XVI не всегда были инициаторами этих реформ, но они их поддерживали. С учетом этого обоих королей можно назвать абсолютистами-реформаторами, хотя и не просвещенными абсолютистами.

Военные реформы зачастую предлагались высокопоставленными королевскими чиновниками, особенно военными министрами, а также королевскими фаворитками. После превращения «армии Ришельё» в «гиганта Grand Siecle» («Великого века») при Людовике XIV реформы военного образования и национальной полиции (la marechaussee) начались после Войны за испанское наследство под эгидой Министерства Клода Ле Блана (1669–1728) [Parrott 2001; Lynn 1997]. Однако первые «просвещенные» чиновники из нового поколения заняли посты лишь в середине XVIII века. Марк-Пьер де Войе де Польми, граф д’Аржансон (1696–1764), военный министр в период с января 1743-го по февраль 1757 года, был наиболее типичным представителем этой группы. Он был непревзойденным политиком из семьи с хорошими связями, и его дружелюбность и талант к приспособлению позволили ему вступить в союз с самыми разными группами заговорщиков, например с королевой Марией Лещинской (1703–1768) и ее сторонниками и с группой фаворитки Людовика XV маркизы де Помпадур (урожденной Жанны-Антуанетты Пуассон, 1721–1764). В течение своей четырнадцатилетней службы д’Аржансон осуществил многочисленные программы военных реформ, на которые в равной степени влияли как военные потребности, так и течения «просвещенной» мысли.

Д’Аржансон был другом и защитником величайших philosophes Франции. Прежде чем стать военным министром, он руководил Королевской библиотекой, был историком, архивистом и philosophy заинтересованным в сохранении и распространении знаний. Дени Дидро и Жан Лерон д’Аламбер посвятили ему свою “Encyclopédie, ou Dictionnaire raisonne des sciences, des arts et des metiers”. Вольтер, служивший королевским историографом, выражал свою признательность д’Аржансону за изыскание документов и информации, важной для составления историй Людовиков XIV и XV. Д’Аржансон применял свой энциклопедический дух и практический опыт в роли архивиста, чтобы реформировать Depot de Guerre, созданный военным министром при «короле-солнце» Франсуа-Мишелем Ле Телье, маркизом де Лувуа (1641–1691), в 1688 году для сбора и сохранения исторического архива военных заметок (называемых здесь мемуарами) и карт. Д’Аржансон получил звание почетного члена Академии наук в 1726 году и Академии надписей и изящной словесности в 1748 году[49].

Вступив в должность, он привнес свои просвещенные убеждения и академический опыт в военную сферу. Д’Аржансон стремился сохранить знания для следующих поколений и улучшить военную службу и эффективность с научной и гуманистической точки зрения. Он был другом и собеседником по переписке маршала Морица Саксонского, по приказу которого д’Аржансон осуществил ряд реформ, основанных на недавних научных открытиях, прежде всего в артиллерии. Эти изменения сыграли важную роль во французских победах 1745 года во время Войны за австрийское наследство. После войны д’Аржансон продолжил работу и модернизировал фортификационные сооружения, артиллерию и строевую подготовку (под влиянием прусских методов). Он учредил Королевский гренадерский полк, систему военных лагерей и несколько королевских военных академий, включая инженерную школу (École royale du génie de Mézières, 1748) и Королевскую военную академию (École royale militaire, 1750).

Д’Аржансон также остро интересовался насущными для общества вопросами и вводил новшества, которые помогали улучшить жизнь тех, кто служил на благо государству. Он первым предложил реформы военных госпиталей и создал в министерстве обстановку, открытую для идей самих военных. Д’Аржансон также стремился обеспечить справедливость, социальную сплоченность и профессионализм в офицерских корпусах путем создания noblesse militaire (военного дворянства, 1750) и École royale militaire. Указ, затрагивающий военное дворянство, укреплял меритократию и гласил, что все roturiers (простолюдины), достигшие звания marechai de camp (лагерного маршала) и выше, получат дворянский титул. Этот титул переходил по наследству законным потомкам и наделял их всеми привилегиями второго сословия, в том числе освобождал от тальи, земельного налога. Офицеры без дворянского титула из нижних сословий, прослужившие в течение 30 лет (из которых 20 находились в ранге капитана или выше), а также те, кто удостоился звания chevalier de Ibrdre royal et militaire de Saint-Louis (рыцаря Королевского военного ордена Святого Людовика), также освобождались от уплаты тальи. Этот указ вновь подтвердил давнее французское определение дворянства как социальной категории, в основе которой лежали заслуги храбрости и готовности на самопожертвование в военной службе монарху[50].

По мнению Жан-Батиста Пари де Мейзье (1718–1778), второго интенданта École royale militaire и автора статьи “École militaire” («Военная школа») в “Encyclopédie”, король основал школу по просьбе своей фаворитки мадам де Помпадур. По имеющимся сведениям, монарх хотел не только ввести государственную программу обучения офицеров, но и оказать финансовую поддержку более бедных провинциальных дворян в их военной карьере. Чтобы претендовать на поступление, кандидаты должны были иметь достаточные средства для оплаты обучения или звание офицера, быть сыновьями давно служащих военных и подтвердить четыре поколения дворянства. Философ Сезар Шено Дюмарсе (1676–1756) утверждал в своей статье “Education” («Образование»), опубликованной в “Encyclopédie” в 1755 году, что «мы имеем в военной школе модель обучения, которой все люди, отвечающие за воспитание молодых людей, должны пытаться подражать; либо в отношении здоровья, питания, чистоты, порядочности