Сквозь волну (ЛП) - Хедли Таниша

— Мы оба знаем, что не стоит так напиваться накануне соревнований, — неодобрительно говорит он, протягивая мне бутылку с водой, но я делаю самый сердитый вид, на который только способна, и смотрю на него.

— Возьми ее, — строго говорит он, — и выпей, или, да поможет мне Бог, Малия.

— Или. Что? — с вызовом спрашиваю я.

Сначала он ничего не говорит, пока мы продолжаем пристально смотреть друг на друга, напряжение между нами нарастает. Одним быстрым движением Коа перекидывает меня через плечо, и мы, на ходу минуя столовую, направляемся к машинам.

— Опусти меня! — кричу, хлопая его по спине.

За это получаю шлепок по заднице, от которого к лицу приливает жар, и я замолкаю.

— Ты сегодня очень плохая, принцесса.

Зажмуриваю глаза, сердце колотится в груди, жар распространяется от моего лица, вниз по груди и между бедер. Его руки, обхватывающие заднюю поверхность моих ног, словно огонь на моей коже, и я почти не могу этого вынести.

Он открывает дверь машины и осторожно опускает меня на пассажирское сиденье, а затем протягивает руку и пристегивает, проводя ею по моему бедру, оставляя огненный след под кожей.

— Я вполне способна сама пристегнуть ремень безопасности, Коа.

Он ухмыляется, закрывая дверь машины, обходя ее спереди до водительского места.

Легко садится в машину, подгоняя сиденье под свои длинные ноги, после чего выезжает с галечной парковки на темные проселочные дороги. До отеля двадцать минут езды, и я не представляю, как я это переживу.

Сжимаю обе руки в кулак, впиваясь ногтями в ладони, пытаясь мысленно отвлечься на что-нибудь другое, кроме Коа, до конца поездки, но я слишком хорошо осознаю его присутствие и постоянно смотрю в мою сторону.

Я уверена, что когда выйду из машины, то оставлю после себя лужу.

Двадцать минут кажутся мне часом, когда мы добираемся до отеля, и только когда я топаю по коридору с Коа на руках, понимаю, что оставила сумку на винодельне. Я замираю на полушаге, Коа едва не врезается в меня.

— Что случилось? — спрашивает он, обеспокоенно сдвигая брови.

— Моя карточка-ключ в сумке, — говорю я, на грани слез.

— Хорошо, где твоя сумка? Ты оставила ее в машине?

Я качаю головой, встречая его взгляд.

— Я оставила ее на винодельне.

На его лице мелькает понимание, когда он смотрит на меня, а затем бросает взгляд на часы.

— Стойка регистрации на ночь закрыта, — говорит он, снова поднимая глаза на меня. — Никто не вернется за запасным ключом до утра.

Мое горло сжимается от паники. В обычной ситуации я бы так не волновалась, возможно, предложила бы съездить за сумкой или позвонить кому-нибудь, чтобы он привез ее с собой, но сейчас я пьяна и плохо соображаю. Особенно рядом с Коа.

— Поспи сегодня в моей комнате, — предлагает он.

— Прости? — кричу я. — Это твой хитрый способ затащить меня в одну постель с тобой, Коа Фостер?

Он вздыхает и закатывает глаза.

— Я могу спать на полу, Малия. Пойдем, уже поздно, и нам обоим нужно хотя бы немного поспать перед завтрашним днем.

Он идет к своей двери, проводит карточкой-ключом и открывает ее для меня.

Нервно кусаю губу, но в конце концов сдаюсь и прохожу мимо него, направляясь в комнату. Неловко стою у его кровати и молча наблюдаю, как он бросает пиджак и карточку на стул, а затем подходит к своему чемодану и достает оттуда футболку большого размера, которую протягивает мне.

— В ванной есть ополаскиватель для рта, — говорит он, поворачиваясь ко мне спиной, и начинает раздеваться.

У меня возникает соблазн посмотреть, но я знаю, что образы тела Коа не дадут мне уснуть дольше, чем я надеюсь. Поэтому поворачиваюсь к нему спиной и направляюсь в ванную, чтобы переодеться в его большую футболку и прополоскать рот, глядя на свое отражение.

Ненавижу, что эта футболка пахнет им. Все в этой комнате пахнет им. Я не могу притвориться, что нахожусь в своей собственной комнате, даже если бы попыталась. Он здесь повсюду.

Выплевываю жидкость и возвращаюсь в комнату, обнаружив его без рубашки и в серых трениках.

Только не серые.

Я практически хнычу, изо всех сил стараясь смотреть куда угодно, только не на него, и забираюсь в его кровать, прячась под простынями, пока он направляется в ванную чистить зубы. Сегодняшний вечер станет настоящей пыткой.

Через пять минут выходит из ванной и выключает свет, темнота поглощает зрение. Я слышу, как он пытается найти удобное место на полу, и говорю то, о чем потом наверняка пожалею.

— Я не позволю тебе спать на полу за день до наших соревнований, Коа. Ложись в постель.

Сначала он не отвечает, комната наполняется тишиной, не считая нашего дыхания, но через несколько секунд он встает, кровать опускается, когда он заползает под простыни рядом со мной.

Стараюсь держаться как можно дальше, чтобы ни одна часть нас не соприкасалась.

— Я слышу, как колотится твое сердце, — шепчет он спустя почти три минуты.

— Ты меня невероятно раздражаешь, — бормочу я в ответ, пытаясь выдать нестабильное биение за гнев.

— Не то, чтобы мы никогда раньше не спали рядом друг с другом, принцесса. Устраивайся поудобнее, я тебя не трону. Не волнуйся.

Он поворачивается ко мне спиной, чтобы мне стало легче придвинуться ближе.

Его слова повторяются в моей голове.

Я тебя не трону. Не волнуйся.

Но что, если я хочу, чтобы он прикоснулся ко мне?

Это последнее, о чем я думаю, когда засыпаю.

ГЛАВА ШЕСТ

АЯ

КОА | ВИКТОРИЯ, АВСТРАЛИЯ

Знакомый и приятный аромат ванили выводит меня из состояния сна. Я медленно открываю глаза и смотрю на потолок, прогоняя сонливость.

Повернув голову к часам в номере, замечаю, что уже восемь утра. Конечно, это ошибка, я не могу спать после четырех утра уже почти год.

Что-то шевелится у меня на груди, и тогда я замечаю там тяжесть.

Опускаю взгляд, сердце начинает бешено колотиться в груди. Светлые волосы каскадом рассыпаются по моему телу, аромат ванили снова находит меня. Я слышу ее мягкое, ритмичное дыхание и чувствую, как каждый выдох мягко касается моей кожи.

Желание обхватить Малию руками и прижать к себе, никогда больше не отпуская ее, почти непреодолимо. Но слова, сказанные прошлой ночью, останавливают меня, так как я вспоминаю свое обещание не прикасаться к ней, поэтому вместо этого лежу и тихо наблюдаю за ней, наслаждаясь этим моментом до тех пор, пока она это позволяет.

Ее длинные ресницы мягко прижимаются к щекам, а спустя несколько минут они начинают трепетать, когда она начинает медленно просыпаться.

Умиротворенное выражение лица, которое было у нее всего несколько минут назад, сменяется растерянностью, глаза расширяются от осознания того, что она лежит на мне.

Срывается с места и падает с кровати с громким стуком.

— Ой, — слышу я тихий стон Малии.

Я поджимаю губы, чтобы подавить смешок, когда она медленно поднимается с пола, светлые волосы в беспорядке разметаются по лицу. Ее щеки раскраснелись, ее глаза встречаются с моими, через мгновение она, как обычно, смотрит на меня.

Закатываю глаза, сажусь, упираясь спиной в изголовье кровати, сжимая простыни на талии, чтобы скрыть свою утреннюю проблему.

— Есть причина, по которой ты прикасался ко мне? — шипит она.

— Знаешь, — начинаю я, стараясь скрыть свое веселье в голосе, — это ты меня обнимала, а не наоборот.

Я завороженно наблюдаю, как ее щеки становятся еще более красными.

Это достаточное доказательство того, что она все еще испытывает ко мне чувства, несмотря на то, как она обращается со мной на людях. Я вижу, как она пытается что-то ответить, но избавляю ее от смущения, наклоняясь и поднимая трубку гостиничного телефона, чтобы набрать номер администратора.