Фальшивые червонцы - Ариф Васильевич Сапаров

то на третьестепенной должностишке. Цену они знают каждому. Возглавить конспиративную офицерскую организацию в Ленинграде и объединить вокруг себя людей способна крупная личность.

Ланге. Прощупывать будут через параллельные каналы.

Мессинг. Если имеют их, то, конечно, через параллельные. Так что ухо надо держать востро. Прими меры, Петр Адамович; всякие случайности должны быть начисто исключены. Лично побеседуй с комбригом, пуще всего пусть остерегаются каких-либо самостоятельных шагов. Глупо будет, ежели дадим расшифровать себя раньше срока. (Обращается к Ланге.) Ну, а что у тебя с твоим утопленником?

Ланге. Утоп он не с божьей помощью. Нашлись добрые люди — помогли исчезнуть с лица земли...

Мессинг. Убийство, значит? А с какой целью? Кому он мешал?

Ланге. Разбираюсь помаленьку. Нашел девушку одну, которая связана была с покойным, ищу другие ниточки...

Мессинг. Это хорошо, что ищешь. А помаленьку разбираться не выйдет, дорогой Александр Иванович. Надо эту историю раскручивать быстро, сам понимаешь.

Ланге. Я-то понимаю, да маловато пока фактов. Судебно-медицинская экспертиза нашла, что смерть последовала от удара в затылочную область. Били каким-то тупым предметом. Сперва стукнули, а после уж труп швырнули в Фонтанку. Самоубийство инсценировано наспех, кое-как...

Мессинг. Графическая экспертиза была?

Ланге. Почерк подделан, это и так видно. Вот, пожалуйста, убедитесь сами. (Достает из папки, читает.) «В смерти моей никого не вините. Ужасно надоело прозябать в нищете». Нищеты, между прочим, никакой не было, жил настоящим барином. Накануне смерти ночь напролет резвился во Владимирском клубе, выиграл в рулетку кучу денег...

Мессинг. Ограбили его?

Ланге. В том-то и фокус, что не догадались. Или не успели по-настоящему инсценировать ограбление. На трупе найдены кошелек, документы, золотое кольцо, а деньги сотрудники угрозыска обнаружили в письменном столе, в незапертом ящике. Тысячу сто рублей, сумма весьма порядочная...

Мессинг. С кем водился, узнал?

Ланге. Жил замкнуто, а дома принимал какого-то старичка, да и то редко. Отзывы на службе благоприятные. Исполнителен, аккуратен, к обязанностям относился добросовестно. В последнее время, правда, замечали за ним некоторую склонность к меланхолии. Сидит, говорят, на рабочем месте и вроде бы витает где-то в облаках... Отпуска брал за свой счет, якобы для лечения, а сам куда-то ездил. Куда — пока неизвестно.

Мессинг. Да, много у тебя туманного: какой-то старичок, куда-то ездил... Лицей он кончал на казенном коште?

Ланге. На казенном. Он ведь из семейства сильно прохудившихся помещиков...

Мессинг(улыбается.) Справку, поди, запас?

Ланге. А как же, без справочки с этой публикой не разберешься. (Заглядывает в материалы.) Отец его статский советник, служил в Государственной канцелярии, еще при Александре III. В Лицей его взяли, как сказано, «в уважение заслуг покойного родителя». Выпуска 1913 года, коллежский асессор, числился за Министерством внутренних дел, затем работал в Государственной канцелярии. Осенью 1919 года арестовывался в связи с заговором Поля Дюкса. Взят был в засаде, серьезного за ним ничего не значилось. Получил высылку в трудовой лагерь до конца гражданской войны, а через год амнистирован...

Мессинг. Богатая справочка, не подкопаешься. Вот только главного в ней не усматриваю — за что же стукнули его, за какую провинность? Из бывших лицеистов с кем-нибудь поддерживал контакты?

Ланге. Бывал иногда на панихидах. Раза два приглашался на дом к Путилову, и это, признаться, наводит на размышления...

Карусь. К какому Путилову? Уж не к тому ли, что управлял канцелярией Совета Министров?

Ланге. К тому самому, представь! (Снова заглядывает в материалы.) Александр Сергеевич Путилов, тайный советник, 1872 года рождения, ныне служит статистиком в Госбанке. Вот и спрашивается, зачем бы его превосходительству знаться со скромным коллежским асессором? Господа эти и по нынешнее время чувствительны к тонкостям табели о рангах.

Мессинг. Да, не очень логично. Этот Путилов председательствует в «кассе взаимопомощи»?

Ланге. Председателем числится у них бывший князь Голицын, а Путилов — рядовой член правления. Этот Голицын, кстати, довольно колоритная фигура. Был последним премьер-министром перед Февральской революцией, ставленник царицы. Теперь одряхлел и ослаб. Подагра у него, из дому выходит редко...

Мессинг. Подагрик взят для вывески — это ясно. Заправляют там отнюдь не подагрики. (Встает из-за стола, прохаживается.) Думаю я, друзья мои, что лицейская эта братия пока что переигрывает нас по всем статьям. Заняты они более серьезными предметами, чем салонная болтовня...

Карусь. Представьте, Станислав Адамович, и я думаю об этом. А не ведет ли к лицеистам параллельная линия Кутепова?

Мессинг(круто остановился, лукаво подмигивает Карусю). Темна вода во облацех! Прекрасная штуковина эти догадки, не так ли, Петр Адамович? Главное, по-всякому можно крутить — и так и этак, и на любой манер, благо фантазия богатая...

Ланге. А враг тем временем действует.

Мессинг. Вот то-то и оно! Действует! Советы без коммунистов собирается учредить, «Народную стражу» формирует из отъявленных головорезов и палачей. Какой же сделаем вывод, дорогие товарищи?

Карусь. И нам надо действовать.

Мессинг. Золотые твои слова, товарищ Карусь! Именно действовать, и прежде всего накапливать факты. Догадки мало чего стоят без реальных подтверждений. В этом разрезе давайте и работать. Факты сами подскажут, гадать не придется. (Ланге и Карусь уходят.) Да, Петр Адамович, чуть было не забыл! (Смеется.) Должностишку своему Кириллу Владимировичу ты измени в святцах, поправочку сделай...

Карусь(смеется). Объявил себя императором?

Мессинг. Объявил, сучий сын! Тридцать первого августа, всего неделю назад, в баварском городишке Кобурге. Пышная была церемония, с митрополитами. Можешь посочувствовать генералу Кутепову и великому князю Николаю Николаевичу, забот у них теперь изрядно прибавится...

Карусь. Комедианты они, товарищ комиссар. Жалкие шуты, базарные скоморохи...

Мессинг. И опасные, добавь. Этого мы не имеем права забывать. Очень опасные комедианты.

Письмо с ловушкой

С чего начиналась игра. — «Я сжег за собой все мосты». — Поспешный отъезд чернобородого. — Восходящая звезда контрреволюции. — Доктор Пасманик обличает профессора Милюкова. — Пэгги придумал ловушку.

Тайное свидание на курорте Висбаден имело свою предысторию, причем довольно длинную. И своего талантливого организатора, предусмотрительно рассчитавшего многие ходы сложной и смелой комбинации советской контрразведки, нацеленной на обезвреживание коварных замыслов белоэмигрантов.

Осенью 1923 года, а если быть совершенно точным, то в субботу, 21 сентября, во второй половине дня, из невысокого двухэтажного особняка на рю Колизе, принадлежавшего русскому промышленнику Третьякову, вышел коренастый чернобородый мужчина.

У стоянки таксомоторов мужчина чуть замедлил шаг, оглянулся на зашторенные окна особняка и побрел своей дорогой. Ничто не выдавало в нем состоятельного господина с туго