О чём молчит Ласточка - Катерина Сильванова

годы дружбы с отцом он стал воспринимать Володю как родного сына, о чём, особенно под градусом, заявлял открыто. Брагинский искренне любил Володю и, узнай о нём правду, возненавидел бы с той же искренностью. Во всяком случае так считал Володя, поэтому при общении с ним всегда был начеку и старался не завираться.

Вернувшись в кафе, Володя обнаружил, что заклятые друзья уже успели приговорить две бутылки шампанского. А Маша, ещё час назад следившая за фигурой и пьющая лишь чай, теперь с удовольствием уплетала десерт из сливок, фруктов и шоколада. Когда Володя подошёл к столику, она что-то заговорщицки шептала Юре, перегнувшись через стол, и хихикала.

— Интересный тут чай подают, — заметил Володя. Он присел рядом с Юрой, потянулся к меню. — Пообедаем? Или вы сегодня только шампанским с десертами питаетесь?

Юра широко улыбнулся и пожал плечами.

В отсутствие Володи эти двое, видимо, успели перебрать все истории из «Ласточки», поэтому теперь Маша расспрашивала Юру о Германии. Юра с энтузиазмом рассказывал, и Володя, уже ориентируясь в теме, даже смог вклиниться в беседу.

Где-то через час Маша начала зевать — ещё бы, после двух-то бутылок шампанского. Юра тут же вскочил и потянул всех гулять в парк, несмотря на логичные доводы трезвого Володи, что на улице к вечеру похолодало ещё сильнее.

Впрочем, до парка они так и не дошли. Сумскую в этот день продувал порывистый ветер, и, когда они добрались до ХАТОБа, Маша уже постукивала зубами. Володя лишь развёл руками.

— Я же говорил, что замёрзнем. Никто меня не послушал.

Маша отмахнулась от него и вдруг ткнула пальцем в афиши на здании театра:

— О, Володь, смотри, опять «Призрак Оперы» в мае приезжает!

— Ты хочешь сходить ещё раз?

Маша замотала головой.

— Да нет, зачем, уже ходили ведь… Лучше на что-нибудь другое, если уж соберёмся. Хотя, может, Юре интересно? Юра, ты видел «Призрака Оперы»?

— Конечно, — кивнул тот. — Действительно, уж если идти, то на что-нибудь другое.

— Почему? Тебе не понравилось? — зачастила Маша. — Как же так? А Володя говорил, что это ты посоветовал купить билеты именно на «Призрака»…

— Ну, я знал, что тебе понравится, — улыбнулся Юра. Он зашагал вдоль выключенного фонтана, с любопытством заглядывая за парапет. — Ты ведь романтичная особа у нас, а? Тогда этот мюзикл как раз для таких, как ты.

Подойдя к нему ближе, Маша тоже заглянула в фонтан и фыркнула:

— Да, мюзикл же о любви, конечно, он романтичный, и мне он понравился! Правда, грустный…

Володе ничего не оставалось, кроме как тоже подойти к фонтану. Он посмотрел вниз и едва сдержался, чтобы не хмыкнуть: ничего интересного — лишь покрытая коркой льда грязноватая вода на дне. Но Юра, продолжая смотреть туда, спросил:

— Почему грустно?

— Ну, в конце ведь он исчез, Призрак-то, который Фантом, — объяснила Маша. — Вот и грустно! Он же умер? Или вроде того?

Юра сунул руки в карманы пальто и дёрнул плечами.

— Не знаю. Но концовка очень справедливая, я считаю. Ведь его любовь к Кристине была совершенно эгоистичной и неправильной: он любил её как музу, как… — Юра задумался. — Он не любил её как человека. Голос Кристины — это всего лишь инструмент для его произведений. И, зная, что она любит другого, Призрак всё равно пытался заполучить её манипуляциями и силой, он был готов даже навредить ей.

Маша замерла, очарованно глядя на Юру — даже рот приоткрыла.

— А я и не задумывалась о таком подтексте… — протянула она.

— А мне всегда казалось, что это всё лежит на поверхности. И я удивлялся, почему люди всё ещё считают это произведением о любви. Но это ведь лишь мой личный взгляд. Я вечно придираюсь к мелочам, если дело хоть косвенно связано с музыкой — работа такая.

— Эх, Конев, какой ты умный! — воскликнула Маша. И приподняла ворот плаща, укрываясь от очередного порыва ветра. — Но давайте, наверное, мальчики, по домам. Прав был Володя: я уже окоченела!

Володя с облегчением вздохнул — наконец-то нагулялись.

— Тебя домой подвезти? У меня машина на Рымарской припаркована.

Помня две прекрасные недели в Германии, Володя старался сделать так, чтобы каждая проведённая в Харькове минута тоже стала волшебной и вдохновляющей для Юры. Пусть Володя и не хотел сравнивать эти два отпуска, но всё равно сравнивал даже в мелочах. Например, его гостиная с камином была безусловно стильной, но не такой уютной, как Юрин кабинет — здесь было пусто и уныло. Голые деревья и жухлая трава за панорамным окном тоже радости не добавляли. Но Володя всё равно попытался воссоздать похожую атмосферу. Перед тем как отправиться готовить ужин, выключил свет, зажёг камин, и по дому заплясали отсветы огня.

Мокрый после душа, закутанный в Володин халат Юра заглянул через плечо в сковородку и скривился:

— Фу, это что, стручковая фасоль?

— Да ладно тебе, это же вкусно. А с курицей и рисом тем более. И, кстати, полезно.

— Эх, это не Харьков, а оздоровительный санаторий какой-то. Чувствую, за две недели отпуска я тут не только отъемся, но ещё и помолодею лет на десять. — Он весело хохотнул и, чмокнув Володю в щёку, уселся за стол. — Что у тебя там на работе, кстати?

— Ничего особенного. — Володя выключил плиту и достал тарелки. — Сходил, забрал кое-какие документы. Нужно будет ещё счета проверить, но в целом я теперь в твоём полном распоряжении.

— Супер!

Володя поставил перед ним тарелку. Юра, всё ещё скептически кривясь, попробовал еду, задумчиво пожевал, хмыкнул, вынес вердикт:

— В принципе вкусно! — и принялся с аппетитом уминать порцию.

Когда Володя убрал со стола и поставил греться чайник, Юра спросил:

— Так, и какие у нас планы на эту неделю?

— Не знаю. Ты вроде хотел много куда сходить, Харьков посмотреть? Только надо одеться потеплее. А ещё, помнишь, Ира с Женей хотели с тобой повидаться, можем заглянуть к ним в гости. — Он задумался, вспоминая, что ещё они планировали на отпуск, когда Юра, ласково улыбнувшись, поманил его пальцем. — Что? — игриво спросил Володя и