О чём молчит Ласточка - Катерина Сильванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вернувшись в кафе, Володя обнаружил, что заклятые друзья уже успели приговорить две бутылки шампанского. А Маша, ещё час назад следившая за фигурой и пьющая лишь чай, теперь с удовольствием уплетала десерт из сливок, фруктов и шоколада. Когда Володя подошёл к столику, она что-то заговорщицки шептала Юре, перегнувшись через стол, и хихикала.
— Интересный тут чай подают, — заметил Володя. Он присел рядом с Юрой, потянулся к меню. — Пообедаем? Или вы сегодня только шампанским с десертами питаетесь?
Юра широко улыбнулся и пожал плечами.
В отсутствие Володи эти двое, видимо, успели перебрать все истории из «Ласточки», поэтому теперь Маша расспрашивала Юру о Германии. Юра с энтузиазмом рассказывал, и Володя, уже ориентируясь в теме, даже смог вклиниться в беседу.
Где-то через час Маша начала зевать — ещё бы, после двух-то бутылок шампанского. Юра тут же вскочил и потянул всех гулять в парк, несмотря на логичные доводы трезвого Володи, что на улице к вечеру похолодало ещё сильнее.
Впрочем, до парка они так и не дошли. Сумскую в этот день продувал порывистый ветер, и, когда они добрались до ХАТОБа, Маша уже постукивала зубами. Володя лишь развёл руками.
— Я же говорил, что замёрзнем. Никто меня не послушал.
Маша отмахнулась от него и вдруг ткнула пальцем в афиши на здании театра:
— О, Володь, смотри, опять «Призрак Оперы» в мае приезжает!
— Ты хочешь сходить ещё раз?
Маша замотала головой.
— Да нет, зачем, уже ходили ведь… Лучше на что-нибудь другое, если уж соберёмся. Хотя, может, Юре интересно? Юра, ты видел «Призрака Оперы»?
— Конечно, — кивнул тот. — Действительно, уж если идти, то на что-нибудь другое.
— Почему? Тебе не понравилось? — зачастила Маша. — Как же так? А Володя говорил, что это ты посоветовал купить билеты именно на «Призрака»…
— Ну, я знал, что тебе понравится, — улыбнулся Юра. Он зашагал вдоль выключенного фонтана, с любопытством заглядывая за парапет. — Ты ведь романтичная особа у нас, а? Тогда этот мюзикл как раз для таких, как ты.
Подойдя к нему ближе, Маша тоже заглянула в фонтан и фыркнула:
— Да, мюзикл же о любви, конечно, он романтичный, и мне он понравился! Правда, грустный…
Володе ничего не оставалось, кроме как тоже подойти к фонтану. Он посмотрел вниз и едва сдержался, чтобы не хмыкнуть: ничего интересного — лишь покрытая коркой льда грязноватая вода на дне. Но Юра, продолжая смотреть туда, спросил:
— Почему грустно?
— Ну, в конце ведь он исчез, Призрак-то, который Фантом, — объяснила Маша. — Вот и грустно! Он же умер? Или вроде того?
Юра сунул руки в карманы пальто и дёрнул плечами.
— Не знаю. Но концовка очень справедливая, я считаю. Ведь его любовь к Кристине была совершенно эгоистичной и неправильной: он любил её как музу, как… — Юра задумался. — Он не любил её как человека. Голос Кристины — это всего лишь инструмент для его произведений. И, зная, что она любит другого, Призрак всё равно пытался заполучить её манипуляциями и силой, он был готов даже навредить ей.
Маша замерла, очарованно глядя на Юру — даже рот приоткрыла.
— А я и не задумывалась о таком подтексте… — протянула она.
— А мне всегда казалось, что это всё лежит на поверхности. И я удивлялся, почему люди всё ещё считают это произведением о любви. Но это ведь лишь мой личный взгляд. Я вечно придираюсь к мелочам, если дело хоть косвенно связано с музыкой — работа такая.
— Эх, Конев, какой ты умный! — воскликнула Маша. И приподняла ворот плаща, укрываясь от очередного порыва ветра. — Но давайте, наверное, мальчики, по домам. Прав был Володя: я уже окоченела!
Володя с облегчением вздохнул — наконец-то нагулялись.
— Тебя домой подвезти? У меня машина на Рымарской припаркована.
Помня две прекрасные недели в Германии, Володя старался сделать так, чтобы каждая проведённая в Харькове минута тоже стала волшебной и вдохновляющей для Юры. Пусть Володя и не хотел сравнивать эти два отпуска, но всё равно сравнивал даже в мелочах. Например, его гостиная с камином была безусловно стильной, но не такой уютной, как Юрин кабинет — здесь было пусто и уныло. Голые деревья и жухлая трава за панорамным окном тоже радости не добавляли. Но Володя всё равно попытался воссоздать похожую атмосферу. Перед тем как отправиться готовить ужин, выключил свет, зажёг камин, и по дому заплясали отсветы огня.
Мокрый после душа, закутанный в Володин халат Юра заглянул через плечо в сковородку и скривился:
— Фу, это что, стручковая фасоль?
— Да ладно тебе, это же вкусно. А с курицей и рисом тем более. И, кстати, полезно.
— Эх, это не Харьков, а оздоровительный санаторий какой-то. Чувствую, за две недели отпуска я тут не только отъемся, но ещё и помолодею лет на десять. — Он весело хохотнул и, чмокнув Володю в щёку, уселся за стол. — Что у тебя там на работе, кстати?
— Ничего особенного. — Володя выключил плиту и достал тарелки. — Сходил, забрал кое-какие документы. Нужно будет ещё счета проверить, но в целом я теперь в твоём полном распоряжении.
— Супер!
Володя поставил перед ним тарелку. Юра, всё ещё скептически кривясь, попробовал еду, задумчиво пожевал, хмыкнул, вынес вердикт:
— В принципе вкусно! — и принялся с аппетитом уминать порцию.
Когда Володя убрал со стола и поставил греться чайник, Юра спросил:
— Так, и какие у нас планы на эту неделю?
— Не знаю. Ты вроде хотел много куда сходить, Харьков посмотреть? Только надо одеться потеплее. А ещё, помнишь, Ира с Женей хотели с тобой повидаться, можем заглянуть к ним в гости. — Он задумался, вспоминая, что ещё они планировали на отпуск, когда Юра, ласково улыбнувшись, поманил его пальцем. — Что? — игриво спросил Володя и
