В заповедной глуши - Александр Мартынов

   ещё двое мальчишек - на вид, ровесников самого Вальки. Чем-то похожие - загорелые, русые, синеглазые, но по-разному одетые. Один - в кирзачи, галифе, простую рубашку и пилотку со звёздочкой. Второй - в чёрные кепи с орлом и куртку со штанами, в тяжёлые ботинки.

  -- Привет, - сказал тот, который в пилотке. Второй кивнул. Сашка с Серёжкой кив-

   нули тоже - как старым, хотя и не очень близким знакомым. Судя по всему, так оно и

218.

   было - эти двое не задержались, вышли на дорогу и зашагали по ней.

  -- Это Пауль и Мишка, - сказал Сашка, глядя им вслед, хотя Валька не спрашивал ни

   о чём. - Они в эту войну воевали. Во Вторую Мировую. Я её не видел уже... В общем, Па-уль за немцев, а Мишка за наших. И оба погибли. А потом вот тут встретились. Ну и хо-дят вместе. Ищут чего-то.

  -- Как вы? - спросил Валька. Серёжка фыркнул негодующе и что-то пробормотал о

   фашистах. Но Сашка кивнул:

  -- Ну да. Почти.

   Валька посмотрел вслед тающим в вечернем мареве фигурам партизана и гитлер-

   юнге. Они были уже почти неразличимы и казались одинаковыми...

  -- А как же они?.. - начал он, но не договорил. Серёжка неожиданно хмуро ответил на

   так и не сказанное:

  -- А сейчас-то им что делить?

   И Валька понял, что это - правда.

  -- Ладно, - он встал и отряхнул джинсы, подобрал обувь. - Пойду.

  -- Обратно? - спросил Серёжка требовательно. И снова посмотрел строго и неприми-

   римо, как на дезертира.

  -- Обратно, - кивнул Валька. - Может, всё не так уж и плохо, если... если и правда всё

   так, как вы говорите.

   Мальчишки смотрели на него с понимающими, хорошими улыбками. Валька потоп-тался на месте и...

   - Я... - трудно сказал Валька. - Я хочу... чтобы мы... чтобы все... чтобы все увиделись. Хоть когда-нибудь. Все хорошие люди. Чтобы все поняли, что смерть - просто выдумка трусов и гадов... что нет у неё никакой силы и не надо бояться... Я хочу, чтобы так бы-ло... Чтобы все увиделись...

   Сашка смотрел понимающе. А Серёжка...

   - Обязательно увидимся, - уверенно ответил Серёжка. - Иначе и быть не может. Ведь это же мы.

* * *

   Так, что это?

   Валька открыл глаза и тут же забыл странный и реальный сон.

   К кордону приближался человек. Он был довольно далеко, но его уже почуял Белок, и Валька шепнул вниз:

   - Тихо. Лежать.

   Пёс успокоился, превратился в неприметную деталь ночного пейзажа. Валька расп-ластался на крыше.

   Человек был один и двигался тихо и быстро. Ммм... уже очень интересно. Валька не видел его, но ощущал движение на опушке, со стороны окон их с Витькой спальни. По-том появилась фигура - силуэт черней самой черноты, приближавшийся с уверенностью зверя. Ночной гость явно неплохо видел в темноте.

   Валька переместился по крыше - теперь он лежал точно над окнами. Что это за новости? Убийца-надомник? Нежданный поклонник? Лесной призрак? Или турист заблу-дился? Ха, но какая сноровка...

   У Вальки возникло ощущение, что человек в общем-то не особо и прячется - а тихо передвигается скорее по привычке, вошедшей в плоть и кровь. Ну-ну. Сейчас поглядим...

   Он дождался, пока человек окажется точно напротив окна, за которым стояла кровать Витьки. Плавно соскочил вниз. И, разворачивая не успевшего опомниться гостя за вывернутые локти, спиной впечатал его в стену дома...

   ...- Я ведь говорила, что однажды в начале лета я постучусь в твой дом, русский, - тихо сказала Мора.

* * *

219.

   - Меня спас катер, - шёпотом говорила Мора, привалившись к плечу Вальки. - В меня попали из снайперки. Мне раздробило правую лопатку, до сих пор плохо движется рука... Я начала тонуть. Не помню, что было. Если бы я потеряла сознание, то точно утонула бы, а так, наверное, от солёной воды мне было очень больно, и я как-то барахталась... Ныряла, выплывала, тонула, выныривала... Я бы всё равно никуда не доплыла и утонула, там весь берег - скалы, а ещё ветер подул, пошла волна... Я сто раз думала, что надо просто открыть рот и хлебнуть воды. Но меня ведь ждал ты... Мне становилось стра-шно, что ты будешь ждать-ждать-ждать... и... и не дождёшься... Потом я перестала чувствовать ноги и утонула. Совсем. Легла на дно... И вдруг вижу - мальчишка. Плывёт ко мне.Я думала, что это ты. А дальше я совсем ничего не помню. Только что был катер. Знаешь, Валентайн... - Мора отстранилась и строго посмотрела в лицо мальчишке, - ты не смейся. Я правду говорю. Это был... военный катер. С вашей большой войны. Торпе-доносец. Я слышала там рассказы, что есть такой. Он иногда всплывает со дна и взры-вает суда работорговцев и наркоконтрабандистов... правда. Там все в это верят. А та-тары его боятся, как огня...(1.) А потом был сон... Я в степи. На дороге. Жарко-жарко, солнце светит...И мне так спокойно-спокойно, я думаю: ну вот, вот и всё. Сейчас пойду себе...И вдруг ещё двое мальчишек - прямо как будто из воздуха вышли. Один повыше, такой...тёмный, рыжеватый, со шрамом на лбу. А второй - помладше, белобрысый, лох-матый.Они стоят и этот, младший говорит: "Валька тебя ждёт." Я удивилась. Гово-рю: "А вы кто?" А они улыбаются и молчат. И тогда я думаю: "А ведь правда, куда я? Валантайн будет ждать, а я что же?!" И побежала... Потом сразу в больнице очнулась.

   Открываю глаза - в больнице, в... нашей, ну, не важно, где! - она засмеялась и потёрлась щекой о плечо Вальки. - И мне говорят, что какие-то мальчишки нашли меня на берегу... Но я же помню, что сама не могла выплыть... Ты мне не веришь?

   - Верю, - искренне ответил Валька. - Это правда, наверное. Мора-а... - протянул он. - А я ведь поверил, что ты умерла, знаешь...

   Они сидели на крыше плечо в плечо, прислонившись к выступу чердака.

   - Ой, что это? - Мора отстранилась. - Сверху упало...

   Она подняла с коленки и показала Вальке серебряный кружок. Это была ровно и яс-но отчеканенная, размером с российский пятирублёвик, монета, с одной стороны покры-тая мелкими изображениями хитро сплетённых треугольников. С другой на ней серебри-лся чей-то гордый усатый профиль в высоком крылатом шлеме. По ребру монеты шла надпись: