Некромант по вызову - Александра Лисина

И это положительным образом сказалось на их здоровье.

Когда я закончил работать, на моем столе красовалась безупречная схема совершенно нового, качественно иного комплекса заклинаний, которым мог воспользоваться даже неопытный студент с минимальными способностями. Руническая схема. Многоуровневая. Безумно сложная. С трудом поместившаяся на трех десятках мелко исписанных листов. На которую я, поставив последнюю точку, посмотрел с законной гордостью, затем отложил подрагивающей от перенапряжения рукой гусиное перо, вяло улыбнулся и… банально отрубился, уснув прямо за столом. А очнулся только тогда, когда в моем кармане впервые за все это время ожил осколок волшебного зеркала.

— Хозяин… хозяин, умоляю пощадите! — трагическим шепотом сообщили мне, начав вибрировать мелкой дрожью, от которой меня чуть не подбросило в кресле. Еще бы: края-то у осколка острые… так и евнухом недолго стать. — Прошу прощения, что нарушаю ваше уединение, но пару мгновений назад вам пришла срочная депеша!

— Какая еще депеша? — вздрогнул от неожиданности я, поспешно приподняв полу мантии и отодвинув колючий карман подальше от стратегически важного места. — От кого?

— От мастера Лиуроя, хозяин, — убедившись, что я не слишком зол, перестал вибрировать осколок.

Я встряхнулся, приготовившись слушать подробности, но продолжения почему-то не последовало. То ли меня все еще боялись, то ли ждали разрешения говорить дальше.

— Ну и что с того? — нетерпеливо спросил я, так и не дождавшись ответа. — Что в депеше-то?

— Не знаю, хозяин, — с оттенком недоумения откликнулось зеркало. — Она запечатана магически. Я не могу ее прочитать без вашего приказа.

— Уже можешь. Читай, — разрешил я и откинулся на спинку любимого кресла. По-прежнему уставший, вялый, но уже достаточно отдохнувший, чтобы не убивать за малейшее вторжение в свои драгоценные расчеты.

— Как прикажете… ну… гм… значит, это… — прокашлялся осколок, словно собираясь с мыслями. Или же, что вернее, торопливо взламывая магическую защиту письма. — Если в двух словах, то там написано, что многоуважаемый мастер Лиурой собирается в самое ближайшее время нас навестить…

— Замечательно, — непроизвольно зевнул я, мысленно отметив новый талант своего артефакта. Лиурой, если только узнает, лопнет от зависти. Или удавится со злости. Что, кстати, более предпочтительно, поскольку позволит сохранить его внутренние органы в целости и откроет почти безграничные просторы для удовлетворения моего научного интереса.

— …и поэтому просит открыть телепорт в замок господина графа Экхимоса, координаты которого прилагает в письме…

— Еще лучше, — благодушно кивнул я. — Не придется рыться в справочниках, чтобы отыскать точку выхода. Когда он соизволит притащить сюда свою «светлую» милость?

— Сегодня вечером, — тихонько пискнуло у меня в кармане и тут же пугливо замолкло.

Я сладко потянулся.

— Ну и чудесно. Я буду безмерно рад видеть господина мага вместе с графом. Возможно, их заинтересуют новые артефакты, которые я недавно отыскал на дне одного занимательного, прекрасно известного мастеру Лиурою сундука.

— Так им и передать? — несколько обескураженно уточнило зеркало, явно не понимая причины моего хорошего настроения.

— Угу. Я сейчас черкну пару строк, а Бескрылый пусть мотанется через портал с запиской для графа. Думаю, мое предложение ему понравится.

— Как прикажете, хозяин. Что-нибудь еще?

— Нет… то есть, да. Там на кухне осталось что-нибудь перекусить?

— Велеть вам подать ужин сюда? — чопорно осведомилось зеркало тоном опытного дворецкого.

— А что, сейчас время ужина? — неприятно удивился я.

— Да, хозяин. Вы проспали вчерашний день, сегодняшнее утро, день и почти весь вечер. Снаружи давно стемнело.

Я досадливо крякнул.

— А вот это скверно. Значит, у меня осталось совсем немного времени, чтобы подготовиться… нет, ужина не надо — я уже не успею. Лучше разбуди горгулий и узнай, есть ли у них для меня новости.

— Новостей пока нет, — так же чопорно известило меня зеркало. — Прошлой ночью они обследовали юго-западное направление, но на территории баронства в той стороне третьего алтаря не обнаружилось.

Я поморщился и резким движением поднялся из-за стола.

— Пусть ищут у соседей.

— Хорошо. Я передам. Что насчет умертвия в вашей сокровищнице?

— А что не так с Резвачом?

— Он голоден, хозяин. Вы слишком давно не кормили его по-настоящему.

— Он же подпитывается от меня, — буркнул я, вспомнив о неприятном.

— Да, — согласилось зеркало. — Но во время сна связь с умертвиями ослабляется, поэтому подпитка почти исчезает. Даже у меня. А поскольку на этот раз вы проспали довольно долго, то умсак успел проголодаться и сейчас… простите… ведет себя довольно буйно. И скоро начнет привлекать к себе ненужное внимание.

Я озадаченно почесал затылок.

Мда… об этом я как-то не подумал. Не до того просто было. Но мысль, как ни странно, интересная — если я найду способ использовать сон для обрыва связи не только с собственной нежитью, но и с брошенными в запале проклятиями… хотя бы на какое-то время… то, возможно, мои проблемы решатся гораздо быстрее и проще, чем казалось раньше.

Мое лицо внезапно озарилось довольной улыбкой.

— Ну конечно! И никакой проекции не надо!

— Вы это о чем? — беспокойно переспросил осколок.

— Ни о чем, — промурлыкал я, решительно направившись к выходу. — Посмотри-ка лучше: кухня сейчас свободна? Мясо там есть?

— Э… да, хозяин. Повар совсем недавно достал из подвала свиную тушу.

— Замечательно. Умсака я сегодня покормлю сам, а ты вылови нашего призрака и передай, что он мне скоро понадобится.

— Конечно, хозяин, — недоуменно отозвалось зеркало и больше меня не тревожило.

* * *

На лице у нашего повара появилось очень странное выражением, когда я ввалился на кухню и, завидев лежащую в сторонке свиную тушу, радостно улыбнулся. Вероятно, улыбка эта была больше похожа на голодный оскал вурдалака, да и сам я выглядел довольно… специфически: всклокоченный, растрепанный, бледно-зеленый от недосыпа, в мятой одежде и с трясущимися, как у запойного пьяницы, пальцами, покрытыми подозрительными черными кляксами. Наверное, мое возвращение после почти недельного отсутствия оказалось для слуг слишком внезапным, а внешний вид отдавал изрядной сумасшедшинкой, однако здоровяк не посмел задать ни единого вопроса и лишь молча посторонился, без возражений позволив мне цапнуть торчащую кверху свиную ногу, чтобы оттащить тяжелую тушу к выходу.

— Проголодался, — в последний момент соизволил пояснить я, вовремя сообразив, что про Резвача никто не в курсе.

Повар так же молча кивнул и, проследив за тем, как я с пыхтением уволакиваю свою добычу в полутемный коридор, оставляя на полу длинный кровавый след, снова изменился в лице. Однако когда я, раскрасневшись от усилий и чуть не прокляв по привычке неудобную ношу, поднял на него недовольный взгляд, поспешил отвернуться и сделать вид, что ничего необычного не происходит. А потом вообще отошел к столу и принялся торопливо кромсать пучки зелени, старательно перемалывая их в фарш.

Резвач, как и предрекал артефакт, действительно успел соскучиться и здорово оголодать. По крайней мере, меня он встретил радостным ревом, зловещим хрипом и громким битьем копыт, отдавшимся тяжелой дрожью в полу и содрогнувшейся до основания двери. Но наброситься все же не рискнул, несмотря на идущий от меня мощный мясной дух и терзавший умсака зверский голод, который, благодаря заклятию, мог иногда достигать поистине астрономических величин.

Правда, я тоже на рожон не полез и сперва швырнул перед собой истекающую кровью хрюшку, на которую умертвие накинулось с внушающей уважение скоростью. И лишь когда зверюга немного насытилась, осторожно зашел в импровизированное стойло.

На мой требовательный оклик Резвач ответил недовольным рыком и раздраженным урчанием. Чуть не подавился, прямо-таки разрываясь между голодом и моим приказом, но все же от туши ненадолго оторвался, чтобы показать свою окровавленную морду и растянуть губы в хищном предупреждающем оскале. И лишь ощутив на своем горле невидимую удавку, смиренно застыл, шумно раздувая ноздри и всем видом выражая нетерпение.

Я недрогнувшей рукой хлопнул тварь по лоснящемуся крупу, проверил копыта, зубы, когти; ощупал длинную гриву, грудные мышцы и, убедившись, что зверь в полном порядке и еще как минимум с месяц не потребует обновления сохраняющих заклятий, успокоенно вышел, позволив радостно сопящему умсаку с наслаждением рвать свинью дальше.

У самого выхода из подземелья меня встретил вкрадчивый шепот:

— Легкой вам смерти, хозяин…

— А тебе — спокойного посмертия, — хмыкнул я, покосившись на медленно проступившую в воздухе призрачную морду гусеницы. — Как твои успехи в деле укрощения нашего управляющего?