Обыкновенная война - Борис Геннадьевич Цеханович

Командир задумчиво потирал подбородок, смотрел в карту и сомневался.

– Товарищ полковник, мои разведчики чуть ли не каждую ночь ползают туда, да и полковые разведчики это же говорят. – Продолжал давить Виталий Васильевич.

Командир недоверчиво смотрел на Будулаева и продолжал молчать. Дверь открылась и в помещение вошёл генерал – старший Забайкальского спецназа, который стоял вместе с нами на плем. станции. Петров сходу озадачил его вопросом.

– Геннадий Порфирович, твои каждую ночь лазают за передок духов. Что они докладывают про МТФ: есть там духи или их нет?

Генерал опёрся руками на стол и вперил взгляд в карту оперативного дежурного, секунд пятнадцать молчал, потом неохотно поделился.

– Да, ползают они туда, даже до берега Аргуна доходят. Говорят, что на берегу духов полно, а на ферме ночью никого нет.

Петров тяжело вздохнул: – Геннадий Порфирович, ты то сам им веришь?

Старший спецназовцев коротко хохотнул: – Да я сам себе не верю, не то что своим разведчикам.

– Вот и решили, – командир решительно повернулся к командиру первого батальона, – ничего менять не будем. Всё остаётся по-прежнему, так что иди в батальон и готовься.

– Товарищ полковник, а моя батарея? Все получили задачу, а я нет. Мне, что опять кого-то охранять. – Это я, не выдержав, влез в обсуждение и теперь с обидой смотрел на командира полка.

А тебе, что не довели задачу? – Петров в недоумении повернулся к начальнику штаба, но тот что-то увлечённо обсуждал с начальником разведки полка. Командир посмотрел на него и повернулся ко мне.

– Копытов, ты на время боя мой резерв. Поверь мне, без дела не останешься: это я тебе гарантирую.

Глава пятая

Берег

Ночь перед наступлением я провёл в тревожном ожидание. Командир полка со своим штабом расположился на КП танкового батальона и там всё находилось в постоянном и непрерывном движении. Подъезжали и отъезжали машины, слышались голоса и команды. Мотострелковые подразделения под покровом ночи, с проводниками от спецназовцев, двинулись вперёд и пока всё было тихо. Это тревожило. Не добавляла энтузиазма и погода. С тёмного неба сыпал мелкий и нудный дождик, было промозгло и холодно: где-то около нуля градусов. Я поёжился, вдруг ярко представляя каково быть раненым в такую погоду, лежать в мокрой и холодной грязи и умирать где-то в тёмном поле. Постепенно стало светать и наконец-то послышались первые одиночные выстрелы, которые быстро переросли в непрерывную стрекотню нескольких сотен автоматов. Пролетели первые снаряды артиллерии и разорвались где-то за МТФ. Через час стало известно, что первый батальон практически без боя сумел захватить всю территорию МТФ: только в одном бункере, когда туда незаметно подобрались пехотинцы, было уничтожено около десяти боевиков, а из второго бункера что-то заподозрив неладное, выскочили четверо чеченцев и, отстреливаясь, сумели уйти в зелёнку. Остальные боевики, услышав звуки стрельбы, быстро заняли оборону по валу, который проходил вдоль восточного края МТФ, но под стремительным натиском наших подразделений отступили на обрывистый берег и не дали дальше батальону продвинуться. Третий батальон вышел в темноте на берег Аргуна, но закрепиться не сумел и откатился назад на триста метров, где и остановился. Меня пока не трогали, это с одной стороны успокаивало: значит, всё идёт нормально. С другой стороны задевало моё самолюбие: опять полк воюет, а моя батарея снова в тылу. В таком взвинченном состояние я провёл несколько часов. Звуки боя то затихали, то вновь возрастали. В довершение всего дождь усилился и над полем боя стал сгущаться туман.

Из землянки выскочил Алушаев и отчаянно замахал мне рукой: – Товарищ майор, по радиостанции передали – Срочно прибыть к командиру полка.

Сердце у меня дрогнуло: – Начинается….

В палатке командира танкового батальона во всю кипела работа. Командир полка сидел над картой и что-то показывал там карандашом начальнику штаба и начальнику артиллерии. Увидев меня, он подозвал рукой к себе.

– Копытов, подошёл твой черёд. Смотри, – карандаш командира прочертил несколько штрихов на карте, – вот здесь располагается передний край третьего батальона. Вот здесь правый фланг батальона. Будулаев взял МТФ, но чёткого левого фланга у него нет. И, вообще, пока трудно сказать, что происходит у него там. Связь очень неустойчивая и часто прерывается. Между третьим и первым батальоном образовалась брешь: примерно триста-четыреста метров. Ты её и закроешь, пока туда не влезли боевики. Какая там обстановка, и есть ли там противник – неизвестно.

Командир бросил карандаш на карту и выжидающе посмотрел на меня: – Сколько ты сможешь выставить людей?

Мгновенно, в уме, подсчитал всех кого могу взять без ущерба для боевой готовности взводов и батареи: я, замполит с техником, старшина, два водителя УРАЛов, Торбан, Чудинов, Алушаев. Ну и всё.

– Девять человек со мной, товарищ полковник.

– Как девять? – Изумлено протянул командир, – Копытов, у тебя ведь в батарее 65 человек. Так почему девять?

– Товарищ полковник, шестьдесят пять человек, это было бы, если у меня в батарее был взвод визирования, а мы его оставили в Екатеринбурге. И сейчас у меня в батарее с офицерами и прапорщиками 35 человек. Вот и получается, что могу без ущерба из батареи забрать только девять человек.

Командир в удивлении посмотрел на начальника артиллерии, но тот кивком подтвердил мои слова.

– Мда.., – протянул Петров, задумался на пару мгновений и продолжил, – ну, хорошо. Я тебе дам ещё два танка для поддержки. Но сейчас их у меня нет. Иди, готовься к атаке и жди моей команды.

Я вылетел из палатки и помчался к себе, где сразу же всё закрутилось. Через двадцать минут суматоха в батарее закончилась, все уходящие в бой сидели на броне моего БРДМа и ждали команды командира полка и танков. Я же прильнул к наушникам радиостанции, настроенной на частоту командира, быстро разобрался в обстановке и в сути переговоров: в районе боя сгустился туман и командир полка послал в брешь между батальонами на разведку танк: сейчас-то он и переговаривался с командиром танка.

– «Альфа 01», продвигаюсь в указанном районе. Туман. Ничего не вижу дальше пятнадцати метров. Никого нет – ни наших, ни боевиков.

– «Альфа 01», меня обстреляли! Нападающих более десятка, сделали два выстрела по танку из гранатомёта и скрылись обратно в туман. Я открыл в ответ огонь, но не знаю, попал ли…. Что мне делать дальше?

– Я «Альфа 01», отходите обратно.

– Вас понял. Чёрт побери!!!! Меня опять обстреляли уже с другого направления, но не попали. Отхожу…

На этом связь между командиром и танком прекратилась. Прошло уже полчаса,