Век Екатерины Великой - София Волгина

Императрица замолчала, вынула из небольшой коробочки овальную иконку Богородицы, а такожде свой небольшой портрет и подала их адмиралу со словами:

– Помните, вы идете сражаться во славу своей императрицы и отечества. Да хранит вас Господь! Владыка Платон осветил сей образ Божьей Матери, наденьте и носите. Я буду молиться за вас, адмирал.

Спиридов поцеловал образ и надел его на шею, а портрет императрицы, усыпанный бриллиантами, держал в дрожащей руке.

Государыня внимательно посмотрела на флотоводца блестящими, проникновенными глазами. Спиридов склонился, благоговейно поцеловал ей руку. Императрица милостиво улыбнулась, прошла к двери.

– До свидания, адмирал, возвращайтесь с победой. Покажите, на что способна российская флотилия. Я весьма на вас рассчитываю – и чаю, исход войны будет на пользу нашего отечества!

Адмирал отдал ей честь:

– Непременно, Ваше Императорское Величество! Победа останется за нашим флотом, – проговорил адмирал деревянными губами, не сводя с нее глаз.

– Не надобно меня провожать, адмирал, отдыхайте. Вы устали после смотра эскадры.

Екатерина вышла. Спиридов, весь обмякнув, вытер со лба крупно выступивший пот. Все еще чувствуя себя будто под магическим гипнозом, он сел в кресло. Старый морской волк был в растерянности: был ли оный разговор с самодержицей на самом деле али все – лишь видение? На шее у него висела иконка, в руках оставался портрет государыни Екатерины Алексеевны. Поставив его на стол и перекрестившись, он выглянул в иллюминатор. Императрица спускалась по трапу в сопровождении Орлова.

Екатерина вышла из каюты довольная собой и адмиралом. После своего визита она еще паче уверилась в победном исходе плавания адмирала Спиридова. А ей нужна токмо победа!

Война с Турцией, как и все войны, которые Россия вела на юге, оказалась тяжелой. Граф Бестужев-Рюмин, беседуя несколько лет назад с Екатериной Алексеевной, обратил ее внимание на то, что у русской армии на протяжении ста лет образовался своеобразный «комплекс неудач». Армия постоянно терпела поражения в войнах с турками, ежели вспомнить Чигиринские, Крымские, Прутский походы и не совсем удачную по результатам войну тридцатых годов при императрице Анне Иоанновне. Турки же вообще привыкли думать, что уж кого-кого, а русских они будут побеждать всегда. «И как не бить олухов, – говорил Бестужев, – кои, окружив себя гигантскими рогатками, выстроившись в огромное каре, посредине коего скрипят тысячи фур, медленно движутся по выжженной степи мимо отравленных источников». Во время похода Миниха множество русских солдат умерло от дизентерии и голода. Десятки тысяч трупов лошадей вдоль степных дорог, брошенные орудия и амуниция ясно говорили, что с оным противником справятся своими силами даже татары с луками и саблями. Зато фельдмаршал Христофор Миних, герой войны, совершенно здоров.

И на сей раз поначалу успехи России были мизерными. Екатерина страдала каждый день, ожидая новостей – хороших или плохих. Однако война шла ни шатко ни валко. И дабы как-то воодушевить русских воинов на подвиги, Екатерина решила учредить орден Святого Великомученика и Победоносца Георгия. Орденом, который имел три степени, положили награждать за исключительные подвиги в военное время. Символ ордена повторял часть герба России – всадник, поражающим копьем дракона. Девизом было «За службу и храбрость». Знак ордена – золотой крест с белой эмалью, звезда – ромбовидная, золотая, ее должно было носить на левой стороне груди. Особенной выразительностью отличалась лента ордена. Она состояла из трех черных и двух оранжевых полос и носилась через правое плечо. Орден Святого Георгия стал пользоваться необыкновенным авторитетом. Первым его кавалером стала сама Екатерина. Ужели она не героиня – вести тяжкую войну с турками?

Архипелагская экспедиция на всех парусах шла по Средиземному морю. Скоро она, русская императрица, сумеет поднять греков, болгар, сербов – всех славян против турок. Екатерина вернет православным христианам Византию. Слава ее никогда не померкнет! Она уже составила списки лиц, которые в качестве агентов будут действовать в турецких пределах. Отправив Алексея Орлова в Италию, главным образом, поправить свое здоровье, она действовала в том направлении – в основном, через него. После того как греки два года назад обратились к ней с письмом о содействии в борьбе против Порты, Екатерина совершенно отбросила сомнения в успехе ее замысла. Не забывая постоянно инструктировать Орлова о способах революционной пропаганды, распределения вооружения и снаряды, она делала акцент на то, что бунт надо начинать не иначе, как одновременно и со всех концов.

Русскому флоту надобно было первым делом найти надежный порт, где можно было бы остановиться. Крепость Наварин на берегах Греции, принадлежавшей Турции, вполне подходила для оного. Посему Спиридов выделил из эскадры два линейных корабля и фрегат и направил к крепости десант. Высадив триста моряков под командованием бригадира Ивана Абрамовича Ганнибала, он спустил с судов на берег артиллерию. Ганнибал осадил крепость вместе с присоединившимися к ним греками-добровольцами и обстреливал ее с восточной и западной стороны. После двухнедельной осады крепость пала. Ганнибала назначили комендантом порта Наварин. Отсюда в конце июня русский флот под командой Алексея Орлова, находившегося с адмиралом Спиридовым на «Святом Евстафии Плакиде», шестидесяти-шести-пушечном линейном корабле, коим командовал капитан Александр Иванович Круз, отправился на поиски турецкого флота. Обнаружили его у греческого острова Хиос двадцать четвертого июня. Моряки «Евстафия» взяли на абордаж флагман турецкого флота «Реал-Мустафа». На турецком судне начался пожар. Его горящая мачта обрушилась на «Евстафий», отчего там вспыхнул и взорвался пороховой погреб. Погиб весь экипаж: из восьмисот моряков осталось шестьдесят три, среди них – адмирал Григорий Спиридов, Федор Орлов и получивший сильные ожоги капитан корабля, Круз, которые перешли на корабль «Три Святителя». Турки радовались недолго, через полчаса взорвался и их «Реал-Мустафа».

Потеряв флагманский корабль, турки со своими шестнадцатью линейными кораблями и шестью фрегатами, под командованием алжирца Хасан-бея отошли в бухту Чесма.

Стояло полное безветрие; турки, однако, сумели оттащить свои корабли при помощи галер. Преследовать их в полный штиль было бессмысленно. В ночь на двадцать четвертое июня на «Трех иерархах» собрался совет с участием Алексея и Федора Орловых, Григория Спиридова, Джона Эльфинстона, Самуэла Грейга и генерала Юрия Долгорукова. В результате оного спланировали новую линейную атаку, кою осуществили в ночь на двадцать шестое июня. Русские корабли с флагманом «Три Иерарха», коим командовал верный друг адмирала, Степан Хметевский, вошли в Чесменскую бухту и, по приказу Спиридова, с весьма короткой дистанции обстреляли противника. Одновременно с оным Орлов воспользовался советом Ивана Ганнибала, который самолично подготовил три небольших судна, наполненных горючими веществами. Главнокомандующий отправил их поджечь турецкие корабли. Одному из них, находящемуся под командой отважного лейтенанта Дмитрия Ильина, удалось незаметно подкрасться к турецкому флагманскому кораблю «Стамбул» и сцепиться с ним. Его команда подожгла свой брандер и успела его покинуть, благополучно вернувшись на корабль.

«Стамбул» заполыхал страшным по силе огнем. Туркам, кинувшимся было затушить его, пришлось отступить, понеже огонь перекинулся на другие суда, плотно стоявшие у берега. Сгорели и взорвались пятнадцать турецких линейных кораблей и шесть фрегатов, погибли свыше десяти тысяч человек и весь турецкий флот. Русские потеряли в той битве одиннадцать моряков.

Победа ошеломила победителей, но еще больше – побежденных, которые в полной прострации ожидали теперь появления русского флота на Босфоре, где стояла их столица.

Главнокомандующий флотом граф Алексей Орлов написал два письма, одно императрице с описанием хода сражения и мужестве русских моряков, другое, короткое – брату Григорию:

«Государь братец, здравствуй! За неприятелем мы пошли, к нему подошли, схватились, сразились, разбили, победили, потопили, сожгли и в пепел обратили. А я, ваш слуга, здоров. Алексей Орлов».

Григорий и Екатерина пришли в восторг от оного письма! Содержание его молниеносно распространилось среди придворных и вышло за пределы двора. Не прошло и дня, как копия стала ходить про рукам петербуржцев.

По приказу Екатерины 14-го сентября все церкви служили молебны, прославляя героев морских битв. На следующий день служили соборную панихиду Петру Первому, основателю флота, благодаря коему чрез колико лет явилась сия новая для России слава. За оную победу граф Алексей Григорьевич Орлов был награжден орденом Георгия первой степени, окромя того, императрица разрешила ему оставить на всю жизнь при себе кейзер-флаг, означавший, что все приказания, идущие с корабля, отдаются именем императрицы; помимо того, позволила поместить его в своем гербе.