Рауль Валленберг. Исчезнувший герой Второй мировой - Бенгт Янгфельдт

После освобождения Феллер рассказал, что с ним обращались хорошо, но интересно, что на его вопросы, что с ним будет, русские месяцами говорили, что не знают. Это нежелание сообщить заключенному хотя бы какую-то информацию о его будущем присутствовало и в случае Валленберга. Еще одна примечательная деталь – в ходе четырех допросов, которым подвергся Феллер, русские ни разу не проявили интереса к личности Валленберга или его деятельности в Будапеште.

Итак, Феллера и Майера арестовали, чтобы использовать при обмене. Может быть, то же самое было и с Валленбергом? К данному вопросу мы еще вернемся.

Монастырь Св. Бригиды: альтернативный след

Принято считать, что Валленберг провел в Лефортово почти два года. Так ли это? Если исходить из того, что доступные нам документы соответствуют действительности, то да. Документы состоят из регистрационных карточек и свидетельств других заключенных и сокамерников. Согласно регистрационной карточке, Валленберг поступил в Лефортово 29 мая 1945 года и выбыл из этой тюрьмы 1 марта 1947-го. Сидевший одновременно с ним Вилли Бергеман свидетельствовал, что перестукивался с Валленбергом и Ределем вплоть до момента их перемещения из Лефортово весной 1947 года. Однако другие заключенные свидетельствуют, что связь с ним прекратилась в конце 1946 года.

В гигантском материале, собранном шведским МИДом и начинающемся 1945 годом, содержится бесчисленное количество сведений от лиц, утверждающих, что встречали Валленберга в разных тюрьмах и лагерях. Некоторые свидетельства представляют собой явный плод фантазии или основаны на недоразумении и недопонимании. Однако в обширном архиве имеются и показания очевидцев, несущие на себе отпечаток достоверности. Одним таким делом шведский МИД занимался десять лет и так и не пришел к окончательным выводам. Достоверные или нет, эти сведения настолько поразительны, что уместно предоставить возможность читателю судить о них самому. Кроме того, они дают представление о трудностях, связанных с розысками правды о судьбе Рауля Валленберга.

Адольф Коэн (или Кон), польский еврей 1910 года рождения, после войны помогал евреям в “советской Польше” (то есть в той части страны, которая после 1939 года вошла в состав Украины) эмигрировать в Палестину. Он работал в разных сионистских организациях. В ноябре 1946 года его арестовали и отправили в тюрьму Бригидки, находившуюся в здании бывшего монастыря Св. Бригиды в городе Львове. По его предположениям, причиной была его связь с польским офицером, подозреваемым в заговоре против Советского Союза.

Коэн сидел в тюрьме Бригидки с ноября 1946-го по март 1947-го. После освобождения он уехал в Париж, где 9 июля посетил шведское посольство. Причина его визита заключалась в том, что во время заключения он контактировал со шведом по имени Рауль, чью фамилию он опознал как Валленберг, когда посол Карл Иван Вестман назвал ему ее. По словам Коэна, Валленберг сидел в камере № 149, а он – в соседней. Коэн никогда не видел шведа, но они перестукивались и разговаривали через открытые окна камер. Разговор велся по-английски. Коэн получил посылку с продуктами от семьи одного профессора по фамилии Риньевич и сумел с помощью веревки, сделанной из ремешков обуви, поделиться едой с Валленбергом через окно его камеры.

Валленберг рассказал Коэну, что он швед, служил в шведской миссии в Будапеште и в момент прихода русских “отправился к знакомым, чтобы защитить их от насилия, и что при этом у него был при себе портфель, который русские забрали”. Когда оказалось, что в портфеле драгоценности и деньги, русские заявили Валленбергу, что он “пытался утаить имущество, принадлежащее антидемократическим лицам”. По словам Коэна, после этого Валленберга “арестовали и жестоко избили, побоями вынудив подписать протокол на русском языке, о содержании которого он остается в неведении”. В письме, направленном посланнику Вестману двумя неделями позже, Коэн написал: “Из различных бесед, которые мы вели с г-ном Р. В., я сделал вывод, что единственной причиной, по которой РКВД[95] продолжает держать его у себя, является то, что во время его содержания под стражей у него конфисковали большую сумму денег, а также драгоценности, переданные ему его друзьями на хранение”. Несколько лет спустя Коэн передал рассказ Валленберга в еще более конкретных словах: “В последний день один еврей оставил ему портфель с драгоценностями, золотыми монетами и иностранной валютой большой ценности. Когда вскоре после этого его задержали русские, у него забрали и драгоценный портфель, и его собственные наручные часы”.

Коэн передает ход событий более или менее правильно. Его сведения, что один еврей “в последний день” передал Валленбергу “портфель с драгоценностями, золотыми монетами и иностранной валютой большой ценности”, соответствуют свидетельству Крауса о посещении Валленбергом швейцарской миссии: это действительно было “в последний день”, 16 января, после чего Валленберга увезли. Как мы помним, он заехал забрать портфель, в котором были, как подозревал Краус, ценные вещи, принадлежавшие его подзащитным.

Еще одна подробность, заставляющая отнестись к свидетельству Коэна всерьез: “Я также помню, что господин Р. В. рассказал мне, что одновременно с его арестом офицер русской разведки сообщил ему, что арестован и швейцарский дипломат”. Что с ним случилось потом, Валленберг не знал. И это заявление соответствует действительности – хотя Харальда Феллера и Макса Майера арестовали лишь несколько недель спустя после задержания Валленберга, приказ об их аресте датирован тем же числом, что и приказ об аресте Валленберга, 17 января. Поскольку документ стал известен лишь в 1990-е, эта информация не могла исходить от кого-то иного, кроме самого Валленберга.

Валленберг сообщил Коэну и личные сведения о себе, в частности, что он принадлежит к “семье банкиров, имеющей большое влияние”, что у него есть замужняя сестра (чью фамилию Коэн записал на обрывке сигаретной пачки, который пропал в связи с освобождением). Валленберг также сказал, что у него есть брат в Америке, но тут, скорее всего, закралась ошибка или недопонимание – возможно, он рассказывал Коэну об учебе в Америке. (Что Ги в тот момент находился в США, Рауль знать не мог.)

В рассказе Коэна есть несколько менее достоверных подробностей. Но информация, почерпнутая в условиях тюрьмы, почти всегда отличается непоследовательностью, противоречивостью и содержит неправильно понятые факты. Коэн интересен тем, что два из приводимых им фактов – портфель с деньгами и драгоценностями и арест швейцарского дипломата – не только являются правдой, но, помимо прочего, могли исходить лишь от самого Валленберга. Чтобы сообщить Коэну эту информацию, Валленберг должен был одновременно с ним оказаться в тюрьме Бригидки. Возможно ли это?