Танец Огня - Sleepy Xoma

Они попросту обплыли владения мёртвых с юга, а на севере Лесной Царь сумел-таки занять внимание древолюбов, и братья вот-вот должны были воспользоваться этим. Да что вот-вот, прямо сейчас они, наверное, уже преподносят сюрприз рабам Крачина!

Но то на севере, а здесь именно ему была дарована честь вести авангард в бой.

Потери будут высоки? Что ж, тем слаще жертва! Тем милее владыке истинных воинов его жалкие рабы! Тем ближе заветный шаг воли!

Канонада не смолкала ни на минуту, артиллерия – и обычная, и магическая – опустошала запасы по берегу, который и не думал огрызаться, переводила огонь вглубь, а значит – пора!

Он поднялся и, воздев к небу топор, провозгласил:

- За владыку Иггириасста! Вперёд, собаки!

И рабы, боявшиеся своего повелителя больше, чем огня, стали и свинца вместе взятых, помчались к берегу, держа лодки над головами.

Ойсин и его избранные презрительно провожали недоделанных человечишек. Сами они планировали просто переплыть через речушку, ведь что сложного в этом для того, кто пережил целых четырнадцать шагов и кому даже не поплохело?

Он оглянулся на две бледных тени, стоявших позади и шептавших всякие глупости о смерти и вечной муке, затем почесал корону из рожков, выросших на лбу и невыносимо зудящих. Лишь кровь живых существ могла остудить муку, и Ойсин намеревался изрядно искупаться в ней.

Первые лодки достигли воды, люди гребли что было сил, а пушки голосили и голосили, не переставая. Что ж, пора! Жалким рабам не светит честь первыми ступить на вражеский берег.

Он закинул топор за спину и помчался вперёд, не оглядываясь – избранные шли позади.

Влетел в воду и, широко загребая всеми четырьмя руками, поплыл вперёд точно пуля, выпущенная из ружья. Обогнал всех этих трусливо сжавшихся бесполезных уродцев и первым выбрался на ровный, поросший зелёной травой берег. Встал, захохотав в небеса и грозя невидимым врагам топором.

- Ну где вы? Где вы все, жалкие букашки? Идите сюда - и я убью вас!

А затем земля впереди затряслась, воздух наполнился чужим грохотом, чужим визгом стали.

Ойсин резко обернулся и увидел облачка разрывов над чёрной водной гладью. Разрывов, из которых щедро сыпалась на рабов шрапнель, выкашивающая целые взводы рабов.

Враги не пожелали встретить их на берегу, они отошли, дождавшись, когда авангард окажется как можно ближе, и лишь после этого открыли убойный, сокрушительный огонь.

В небе на огромной скорости пролетели две смазанные тени, и за рекой вырос огненный гриб, доходивший до самых небес.

Тупые южане поленились спрятать снаряды в безопасности, и теперь расплачивались за это.

Ну что же, им хуже!

Пожиратель взревел и первым бросился вперёд, в мясорубку, туда, где самое место истинным воинам, а избранные поспешили за своим господином.

Сегодня их топоры напьются крови!

***

Утро принесло в горный замок прохладу и дурные вести. Война началась.

Киан стоял на балконе, глядя наверх, в небеса, и размышлял о превратностях судьбы, пока люди в замке суетились, пакуя вещи, закрывая двери, проверяя оружие, перековывая лошадей. Они готовились покинуть эту тихую гавань для того, чтобы окунуться в пламя войны.

Как ни посмотри, а время, потерянное в Царстве Вечного Лета, не прошло зря: инструктора сумели сколотить из рыхлых и разрозненных отрядов подобие армии. И теперь этот инструмент следовало опробовать в реальном бою. По-настоящему.

И Киан знал, где будет проходить эксперимент.

Имеалл - небольшое королевство на западе континента, фронтир на границе людских земель, маяк света, разгоняющий тьму копошащихся полчищ народа моря.

Мерзкая тюрьма, убившая его брата, его отца, его мать, его сестёр.

Он в ответ вырезал весь королевский род, но этого оказалось мало для победы – Осколки прислали карателей, которые «навели порядок» точно так же, как они «наводили» его в Сиафе.

Ну что ж, вот и поглядим, как быстро отреагируют владыки мира сейчас.

В том, что они постараются исправить ситуацию, Киан не сомневался, как не планировал он и укореняться в Имеалле. Нет, если никто не станет мешать, то почему бы и нет, а вот если отправят карателей, то, пожалуй, он откажется.

Киан ещё раз прокрутил в голове сообщение.

Не слишком хорошее и звучащее фантастично – через реку перешли самые настоящие демоны! Пожиратели высоких рангов, ведущие в бой легион рабов, подгоняемых плетьми и зуботычинами.

Если это правда, то ситуация на континенте очень скоро станет кошмарной, но это, пожалуй, лишь пойдёт на пользу делу революции. Когда простым людям нечего терять, кроме цепей, они охотней идут за такими, как он. Киан отлично понимал это и не питал иллюзий. Но ещё он осознавал и то, что включение в войну трёх из четырёх извечных «врагов рода людского» — это действительно плохо.

Махансап не должен победить. Лесной Царь не имеет права разрушить алтари Крачина. Пожирателей следует загнать за горы.

Как бы он ни относился к эксплуататорам из Эйри, но те хотя бы не планировали сожрать всех выживших или запихнуть их в Ямы Боли.

А значит, что может настать такой момент, когда придётся им помогать!

Раз так, то ещё важней показать силу, ведь слабый не требует - он подчиняется. И все это понимают.

Его лучшие воины заканчивали сборы, и глава революционной партии Дамхейна, потянувшись, направился прочь с балкона.

То, чего они так долго ждали, свершилось. Настало время взвиться алому знамени!

***

Он ликовал, заняв самое удобное место в зрительном зале.

Наконец-то прозвенел третий звонок, и восхитительная пьеса началась. Все актёры на своих местах, декорации выстроены, оркестр играет либретто!

Самое время для того, чтобы усладить душу ценителя тонким и завораживающим зрелищем. Видом растерзанных душ, обнаживших самое своё естество. Зрелищем людских страстей, замирающих в сладостном крещендо высших проявлений доблести и низости…

Конечно же, мирок мог и не выдержать накала игры… Что ж, тогда ему придётся умереть. Эту цену он, как истинный театрал, всегда считал приемлемой и был готов заплатить её.

Пусть смертные отравляют души страхом и возвеличивают надеждой.

Пусть они пляшут в огне, позволяя алым языкам лизать свои пятки.

Пусть грохочут взрывы, пусть град снарядов и дождь пуль хлещут по земле, мокрой от крови.

Пусть самое интересное, самое достойное изысканного вкуса представление начнётся.

Пусть