Её вина - Анна Джолос

осматривает мои синяки. Понимаю по взгляду. Ведь каких-то пять минут назад я сама с ненавистью изучала каждый из них.

– Да так… ерунда.

– Господь с тобой. Скажи мне кто это, и я собственноручно сожгу его в нашем камине, – хмурит кустистые брови и качает головой.

– Всё хорошо, Сонечка, не бери в голову, – отмахиваюсь я беззаботно.

– Миленькая моя… То ранение, теперь ещё и это, – в её глазах читается самая настоящая тревога. – Что случилось?

– Не переживай, всё в порядке! Лучше расскажи мне, как тут дела, – усаживаюсь на стул и начинаю чистить яблоко.

– Да как… Хорошо всё. Такие гости, как Максим, только в радость. Помогает мне во всём, представляешь? В магазин они с Женькой сами ездят на такси. Мол тяжести не носите, Софья Павловна. Иной раз даже готовят самостоятельно, чтобы я на кухне не угроблялась, – смеётся она. – А ещё в доме сохраняется идеальная чистота, вот веришь, даже и занять себя нечем, такой парень самостоятельный!

Улыбаюсь. Кто бы сомневался, ведь речь идёт о Максиме.

– Очень воспитанный и приятный молодой человек, – понижает голос до полушёпота, и лицо её при этом принимает странное выражение. – Мне он очень нравится, Ариш.

– И мне нравится, – зачем-то признаюсь я вслух.

Сонечка не выглядит удивлённой. Тихонько хихикает и оставляет моё откровение без комментариев. За это я её и люблю, никогда не пытается забраться в душу.

Слышу какие-то голоса и шум.

– Кто там?

– Реабилитолог к Максиму пришёл.

Ну точно, как я могла забыть…

– Эти двое зачастую разговаривают на повышенных тонах, не обращай внимания, – спокойно поясняет она.

– Почему так? – хмуро интересуюсь я.

– Максиму тяжело даётся реабилитация, да и не только ему, – ухмыляется она. – В прошлый раз Евгений Борисович сбежал отсюда на целый час раньше. У нашего паренька тот ещё характер!

Меня расстраивают её слова. Я ведь наоборот хотела, чтобы специалисты оказывали содействие и помощь. С терапевтом Никитой Максим контакт вроде нашёл, а тут что не так… не знаю.

– Что собираешься делать? – киваю на стол, усыпанный мукой.

– Хочу приготовить лазанью на обед. Делаю заготовку, листы.

– Это сложно? – спрашиваю, как бы невзначай, но Сонечка, уловив несвойственный мне интерес к приготовлению блюд, удивлённо вскидывает бровь.

– Нет, несложно.

– Хочу сделать это с тобой. Можно?

– Конечно, – она не может сдержать улыбку. – Только сначала завтрак. Там на плите чудесные оладьи.

– Я сама себе положу, не отвлекайся. Сейчас будешь рассказывать мне технологию, – демонстрирую свой боевой настрой я.

*********

Тесто для лазаньи и впрямь готовится недолго. Сонечка терпеливо рассказывает последовательность действий. Показывает, что и как надо делать, а также выдаёт разного рода секретики. Я далека от всей этой кулинарной темы, но старательно выполняю шаг за шагом. Просто чтобы доказать себе, что при желании и этому научиться смогу.

Пока заготовленное нами тесто лежит в холодильнике, для того, чтобы оно стало более эластичным и мягким, я решаю отправиться к Громову. Посмотреть, как проходит занятие. Заглядываю в тренажёрку и сразу ощущаю напряжение, витающее в воздухе. Мужчины о чём-то спорят, и мой визит явно ни к месту.

– Ты понимаешь, что повышать нагрузку на ногу нужно постепенно?

– То, чем мы занимаемся – полная ерунда, – горячо отзывается Максим.

– Я тебе ещё раз повторяю, сейчас наши упражнения направлены на заживление и ускорение регенерации тканей, а также на восстановление координации движений. Категорически запрещаю нагружать себя по максимуму. Ни в коем случае нельзя этого делать! – явно теряя терпение, поясняет Евгений Борисович.

– Я просто хочу быстрее восстановиться, – сквозь зубы отвечает Громов.

– Ты делаешь только хуже! Не забывай, что остеосинтез – штука серьёзная. Испытывать на прочность кости, едва-едва начавшие срастаться – так себе затея.

– Когда мы уже перейдём к чему-то более продуктивному? – раздражённо вздыхает парень.

– Да пойми ты, здесь спешка ни к чему!

– Ты чересчур меня щадишь, и это напрягает. Не надо носиться со мной как с чёртовой девчонкой! – пылит Громов, повышая голос.

Не могу сдержать смешок, и в итоге, мужчины меня замечают…

– Вижу… вы нашли общий язык, – язвительно комментирую диалог, свидетелем которого я непроизвольно стала.

– Ага, нашли! – реабилитолог закатывает глаза. – Этот упрямый осёл не понимает, что чрезмерно нагружая ослабленный организм, лишь вредит себе.

– Меня бесит тупое и бессмысленное времяпровождение, – вставляет свои пять копеек Максим.

– ЛФК – это не тупое времяпровождение, – возмущённо пищит Женя. – Иди с глаз моих долой, ничего не смыслящий в реабилитации человек! Готовься к электромиостимуляции, сейчас приду.

– Ещё одна бесполезная процедура, – натягивая футболку, ворчит тот в ответ.

Реабилитолог снова возводит глаза к потолку, а Громов в этот момент проходит мимо, не удостоив меня и взглядом. Когда парень скрывается за дверью, Женя снимает очки и устало потирает переносицу.

– Ну и подкинула ты мне пациента, – качает головой.

– Прости, Жень, но кто, если не ты, – виновато смотрю на молодого врача.

– Там в головоньке надо бы навести порядок. Эта авария не прошла бесследно для его психического здоровья.

– И ты сам понимаешь почему…

– Понимаю конечно! Но честно тебе скажу, до ужаса не люблю работать со спортсменами. Этот их нездоровый энтузиазм и фанатизм меня раздражает!

– Не кипятись, Жень. Он – хороший парень, просто порой его накрывает. Отчаяние, безысходность... Максим ведь очень переживает, для него мысль о том, что он не вернётся в большой спорт – смерти подобна.

– Ему сейчас не об этом надо думать! Восстановить элементарную подвижность многострадальной ноги – вот что важно. Да