Между Лондоном и Москвой: Воспоминания и последние записи - Иоахим фон Риббентроп

своей излюбленной формуле — формуле умолчания, дабы подчеркнуть «миролюбие» Германии, якобы пошедшей навстречу Польше в начале 1934 г., в результате чего 26 января 1934 г. между Польшей и Германией был заключен «договор о дружбе». Его подписанию предшествовало обострение германо-польских отношений, вызванное нацистской кампанией под лозунгом возвращения Германии так называемого Польского коридора — трассы, связывавшей Польшу с вольным городом Данцигом (Гданьском). Штурмовики проводили вооруженные демонстрации на польско-германской границе, а в Данциге прошла волна выступлений против поляков. 3 мая 1933 г. Польша была вынуждена выразить Берлину свой официальный протест. Германо-польский договор «о мирном разрешении споров» имел как антисоветскую, так и антифранцузскую направленность, поскольку расшатывал созданную Францией систему союзов в Восточной Европе.

11

Риббентроп искажает факты, утверждая, что причиной введения 16 марта 1935 г. всеобщей воинской повинности якобы послужила невозможность «прийти к ревизии военных статей Версальского договора дипломатическим путем», а непосредственным поводом — восстановление во Франции двухлетнего срока военной службы.

Этот шаг был вынужденным для Франции, в силу того что 1935 год был первым годом пятилетнего периода, когда из-за сокращения рождаемости в 1915–1919 гг. резко уменьшилось число рекрутов. Контингент французской армии насчитывал всего 300 тысяч, а введение всеобщей воинской повинности должно было дать Германии 550–600 тысяч солдат. Поэтому лживо звучит фраза Риббентропа о том, что «французское правительство отказалось от идеи разоружения». Францию, а вместе с ней и Великобританию следует упрекнуть в том, что они отделались обычными протестами в отношении гитлеровской акции, ставящей под угрозу их собственную безопасность.

12

Описывая свои усилия по заключению англо-германского морского соглашения от 18 июня 1935 г., Риббентроп проводит мысль, что это соглашение могло стать основой более тесных отношений между Германией и Англией. Однако осуществлению таких планов помешали-де Ванситтарт и стоявшие за ним круги. Занимавший в 1930–1938 гг. пост постоянного заместителя министра иностранных дел Роберт Ванситтарт принадлежал к антигерманской школе британской дипломатии. Отсюда его ориентация на Францию и его готовность искать соглашения с СССР для борьбы против германской опасности. Позиции Ванситтарта были подорваны после прихода к власти Чемберлена, чья политик? «умиротворения» поставила мир на наклонную плоскость к война Поэтому кривит душой Риббентроп, пытаясь возложить на Ванситтарта главную ответственность за соскальзывание к войне.

Англо-германское морское соглашение 1935 г. явилось по сути дела ступенькой, способствовавшей осуществлению агрессивных планов Гитлера, ведь оно было двусторонним нарушением Версальского договора. Британская дипломатия капитулировала под нажимом Германии по самому важному для Англии морскому разделу версальской системы. Достаточно сказать, что британское правительство согласилось на увеличение тоннажа германспого военно-морского флота на 342 000 тонн и на отмену запрета для Германии строить подводные лодки. Последствия таких уступок британцы остро почувствовали во время второй мировой войны.

13

Риббентроп старается представить себя в более выгодном свете, утверждая, будто он «вступал в единоборство» с Адольфом Гитлером, желая скорректировать «мировоззрение» нацистов в еврейском вопросе. Но фюрер-де не прислушался к благим пожеланиям Риббентропа, и в итоге на свет появились нюрнбергские законы, подписанные Гитлером 15 сентября 1935 г. Эти законы лишали евреев гражданских прав, запрещали браки между евреями и арийцами. Последующие дополнения к законам повели дело к полному уничтожению евреев. Принимая позу защитника евреев, Риббентроп просто лицемерит. Выступая в Олимпийском комитете 31 июля 1936 г., когда в Германии проходили XI Олимпийские игры, Риббентроп расточал славословия фюреру, его служению делу дружбы народов, хотя, по свидетельствам очевидцев, гонения на евреев развертывались уже в полную меру. Об этом убедительно рассказывает американский журналист Уильям Ширер, написавший документальную историю нацистской Германии.

14

С присущей ему бесцеремонностью Риббентроп оценивает заключенный в мае 1935 г. советско-французский договор о взаимной помощи как «непосредственную угрозу рейху» и как подрыв Локарнского соглашения. В действительности картина была совершенно иной: именно угроза гитлеровской агрессии, становившаяся все более очевидной после введения в Германии всеобщей воинской повинности, побудила правительство Лаваля пойти на переговоры с СССР и на заключение советско-французского оборонительного договора. Следует сказать, что Лаваль был не прочь разыграть двойную игру — поднять удельный вес Франции для переговоров с Германией в будущем. По этим соображениям он всемерно затягивал ратификацию договора и ставил препятствия переговорам между советским и французским генеральными штабами. По поручению Лаваля Франсуа-Понсэ заверил Гитлера, что Франция готова пожертвовать договором с СССР ради соглашения с Германией. Советско-французский договор был ратифицирован Францией в конце февраля 1936 г., после ухода Лаваля в отставку.

15

Выше мы уже отмечали неприязненное отношение Риббентропа к Ванситтарту. Автор воспоминаний явно пересаливает, утверждая, будто гитлеровская политика явилась следствием политики Ванскттарта. Постоянный заместитель министра иностранных дел, несомненно, крупная персона в британской дипломатической иерархии, но Риббентропу, занимавшему пост германского посла в Лондоне, должно было быть ведомо, что у этой персоны особые и по большей части административные функции. И она, разумеется, не входит в состав кабинета, где решаются вопросы большой политики.

Раздраженное отношение Риббентропа к Ванситтарту объясняется, видимо, тем. что последний дал на Нюрнбергском процессе показания против него и Гитлера, подчеркнув их вероломство в политике. Вместе с тем нельзя не согласиться с Риббентропом, что заключением военно-морского соглашения с Германией в 1935 г. Англия разрушила, а точнее, подорвала един из устоев версальской системы. Однако не имеет ничего общего с исторической истиной утверждение, будто Локарнский договор «потерял свою силу в результате русско-французского военного союза». Этот союз изъял антисоветское жало из Локарнского пакта, что же касается самого пакта, то он был растоптан сапогами немецких солдат, вступивших в Рейнскую зону 2 марта 1936 г.

16

Не лишена оснований ирония Риббентропа, назвавшего Комитет по невмешательству в Гражданскую войну в Испании Комитетом по вмешательству. В этот комитет, начавший свою работу 9 сентября 1936 г. в помещении Форин офиса в Лондоне, входили представители 27 европейских держав, заключивших в августе 1936 г. соглашение о невмешательстве в Гражданскую войну в Испании. Германия и Италия, оказывавшие широкую военную помощь мятежному генералу Франко, входили в состав комитета, и это превращало его деятельность в политический фарс.

17

Находясь на посту германского посла в Лондоне, Риббентроп приложил большие усилия, чтобы добиться заключения 15 ноября 1936 г. так называемого Антикоминтерновского пакта между Германией и Японией. В конце 1937 г. к нему присоединилась Италия, а затем в 1939 г. — Венгрия, Маньчжоу-Го, франкистская Испания. Риббентроп лукавит, сводя акцию по сколачиванию Антикоминтерновского пакта к «вопросу мировоззрения». Конечно, идеологические мотивы присутствовали при разработке