4-02. Ripresa allegro mosso - Евгений Лотош

– Все верно, – согласился за спиной знакомый голос. – Люди совершенно безразличны звездам. И только от вас зависит, заметит ли людей Вселенная.

Фуоко и Кирис дружно обернулись. Риса, голая, как лягушка, стояла в нескольких шагах, а рядом с ней…

– Зорра! – тихо взвизгнула Фуоко. – Гатто! Вы живы!

Парсы метнулись к ним. Девушка зарылась носом в разноцветную теплую шерсть Зорры, а рядом совершенно по-кошачьи мурчал Гатто, которого Кирис яростно гладил по загривку.

– Конечно, живы, – согласилась ректор, подходя поближе и усаживаясь на корточки. – Что им сделается? Носители психоматриц находятся далеко в космосе, а тела вполне заменяемы. Просто мобильные микродроны пока находятся на стадии апробирования, их очень мало, и у нас не нашлось замены сразу. Они находились в той спускаемой капсуле, что ты, Кир, видел первой. Как вы, ребята?

– Все зашибись, – безразлично дернул плечом Кирис. – Живы, здоровы, Фучи куксится, как обычно. Ну, бабам положено… эй, больно же!

Фуоко еще раз стукнула его костяшками по темени.

– Я просила не называть меня "бабой"? – угрожающе поинтересовалась она.

Риса негромко прыснула.

– Ну, я же говорила, что намучаетесь вы друг с другом! – сквозь смех проговорила она. – Камень и пламя, честное слово! Фучи, ты его до смерти, главное, не прибей, а то и остальные женихи разбегутся.

– Они и так разбегутся, – буркнула девушка. – Кому охота поджариться ненароком?

– Сложный вопрос, – ректор посерьезнела. – От конкретного человека зависит. Я вот в молодости подружилась с парнем, не знавшим про мои способности. А он оказался… ну, скажем, членом террористической группы, ненавидящей девиантов – так у нас называют эйлахо. Дело кончилось моим похищением, едва не убили. Я тогда решила, что больше никогда, ни за что не позволю себе сблизиться с посторонними. Но потом оказалось, что хороших людей все-таки гораздо больше, чем плохих. У меня появилось немало друзей, знавших о моих способностях. Никто их них не испытывал страха, хотя все знали, что я способна разорвать человека на куски одним усилием мысли. Фучи, сейчас ты почти один в один повторяешь меня. Такой же шок от осознания своих возможностей, такая же ненависть к себе… Привыкнешь. Вы оба привыкнете к своему состоянию. Важно лишь помнить, что сила означает в первую очередь ответственность.

– Но если я сожгу кого-то или волюту выпущу случайно…

– Ты хоть раз раньше активировала свои способности ненамеренно? Нет, вроде бы. Так чего же боишься? Займетесь самоизучением в контролируемых условиях, подальше от людей. Про безопасный полигон мы уже говорили, как только разберемся с кризисом – займемся обустройством.

– Риса, – скованно спросил Кирис, – а что случилось сегодня? С пиратами? Я так и не понял…

– Сложно сказать, – ректор легла на спину, раскинула руки и принялась смотреть в небо. – После позавчерашнего вторжения кольчонов под Хёнконом и вообще под всеми городами мира образовались резервуары энергоплазмы. Вы столкнулись с пиратами как раз над одним таким. Каким-то образом вы сумели активировать энергоплазму, и она начала действовать, искажая законы физики в окрестностях и проявляя некоторые признаки настоящего кольчона. Вы, точнее, то же псевдовещество внутри вас послужило проводником воздействия. Парсы обнаружили исходящие от тебя, Кир, резкие искажения гравитационного градиента. Грубо говоря, что-то внутри тебя меняло силу и направление тяжести в окрестностях. Что интересно, Фучи оказалась почти не подверженной воздействию, словно находилась в изолированной капсуле, хотя тебя самого прижало едва ли не сильнее окружающих. Ну, а Фучи в прежней своей манере искажала пространственные метрики, вызывая ионизацию воздуха и его пробои мощными электрическими разрядами. Гравитационные градиенты отклонили пули, а молнии и искажения законов физики, повлиявшие на нервную систему, вывели террористов из строя, хотя и не смертельно. Выжили все, кроме главаря и застреленных патрульными, если это вас волнует.

– Но как такое возможно? – Фуоко внезапно стало зябко. Она обхватила себя руками и сообразила, что сидит перед ректором совершенно голая. А и пусть. В конце концов, та одета не больше. – Как мы можем управлять… энергоплазмой? Ее ведь Красная звезда создает, верно? Мы-то при чем?

– Не знаю. Почему в окрестностях Паллы возможны лептонные флуктуации такой интенсивности, что лучи света прекрасно видны в чистой атмосфере, а ночное небо радужное? Почему энергетические фантомы Арасиномэ – кольчоны и волюты – прекрасно чувствуют себя на Палле даже под землей, а наши взрываются, не успев толком сформироваться? Почему Арасиномэ может использовать гиперсвязь или ее аналог, а мы с трудом поддерживаем куда более примитивную и неустойчивую субсвязь? Каким образом Арасиномэ умудряется отслеживать финиш-точки субсвязи, что наши ученые до недавних пор считали в принципе невозможным? Почему, в конце концов, прежние два случая устроили тебе седые пряди, а сегодняшний – нет? Масса вопросов, и ни одного ответа. Для того и создается Университет, чтобы вы, а вместе с вами и мы могли на них ответить.

Риса глубоко вздохнула.

– Кстати, мы слегка изменили планы. В составе Университета в дополнение к технологическим появится новый факультет – экзомедицины и экзобиологии. Поскольку половина людей на Палле, а то и больше, превратилась в эйлахо, он окажется весьма актуальным. Деканом согласился стать доктор Кулау, вы уже знакомы. Если появится желание, можете поучаствовать в исследованиях, хотя силой никто не тянет. Однако, ребята…

Худенькая десятилетняя девочка рывком села и склонилась вперед. В ее глазах загорелись неяркие синие искры.

– У вас впереди большое будущее – если не загубите его сами. Я хочу, чтобы вы дожили до старости, а потому не намерена поощрять неподобающее поведение, как бы вас ни любила. Как ректор Университета объявляю, что за неподчинение приказам уполномоченных лиц в критической обстановке вы оба штрафуетесь на сто баллов. Напоминаю, что двести штрафных баллов – повод для немедленного отчисления и отправки по домам. Апелляцию на решение можете подать в установленном порядке. Если не сумеете разобраться самостоятельно, спросите координатора, он объяснит. Все понятно?

Кирис хмыкнул и пожал одним плечом. Фуоко вздохнула. Если бы Кир не бросился спасать папашу, она не побежала бы вслед и не убила бы в конечном итоге человека… Нет, не так. Нечего прятаться за других. Сама побежала, значит, сама и виновата.

– Все правильно, какие апелляции, – согласилась она. – Риса, извини, ладно?

– Не извиню. Хотите жизнь самоубийством покончить – лучше сразу пойдите и утопитесь. И не так мучительно, и я поплачу немного, успокоюсь и смогу другими делами заняться. Ну ладно, надеюсь, выводы сделаете. Объявление номер два: за ключевую роль в ликвидации группы опасных преступников, находящихся в международном розыске, вы оба премированы: сто призовых баллов и пятьсот лемов каждому. Итого у вас снова нулевой баланс и по одной черной и белой записи в личных делах.

– Ну и зря, – на сей раз Кирис пожал обоими плечами. – Фучи так страдала, что ее никто не выпорол – мазохистка, блин. А ты весь кайф обломала.

– За кайфом и порками – к Майе. Она буквально несколько минут назад интересовалась, не нужна ли кому помощь опытного психотерапевта в расслабляющей обстановке. Позвать?

Ректор озорно улыбнулась, но тут же посерьезнела.

– Видите ли, ребята, остается еще и вопрос поведения паладаров. Приходится признать, что вы весьма пострадали из-за нашей гипертрофированной самоуверенности. За десять дней вы трижды попали в опасные истории, и каждая могла окончиться вашей смертью. Фучи, Кир, я пойму, если вы захотите отказаться от обучения в Университете. Мы обеспечим безопасное возвращение в Кайтар, а также предоставим солидную денежную компенсацию. Вам достаточно сказать мне или кому угодно из паладаров.

– Вот еще! – фыркнула Фуоко. – Опять изображать из себя богатенькую наследницу? Я ведь точно кого-нибудь прижгу. Раз уж стала эйлахо, нужно хотя бы понять себя как следует. И потом, ты же говорила, что Палла погибнет. Мне что, спрятаться дома под кровать и помереть там от страха? Нет уж.

– Мне в Кайтаре тоже делать нечего, – поддержал Кирис. – Я же там тупой хулиган, делать ничего не умею, разве что в армию завербоваться. А Палек обещал, что научит дома строить, ну, и все такое. Я Хёнкон восстановить хочу… когда-нибудь. Пусть даже потом мы сгорим.

– Предложение, тем не менее, остается в силе, – Риса положила им горячие ладони на плечи. – Однако я рада, что вы так думаете. Неинтересно спасать абстрактную планету, какие-то социумы и культуры. Гораздо лучше, когда видишь, ради кого работаешь. Когда видишь конкретных хороших людей, как вы. Мы справимся, ребята, обещаю. Вы справитесь – сколько бы времени ни потребовалось. И не беспокойтесь насчет нездорового интереса к себе: эйлахо на Палле сейчас столько, что они уже и не нужны никому, по большому счету.