Гении разведки - Николай Михайлович Долгополов

— После освобождения Абеля я вернулся из Германии, и в Центре на 5-м этаже, где был кабинет Агаянца, я с ним увиделся.

— Это уже было в Ясеневе?

— Нет, еще на Лубянке. Он тогда проявлял интерес к делу Абеля, задал несколько вопросов. И говорит: вот бы нам где-нибудь вместе поработать, я бы тебя познакомил с хорошими людьми. Потом я понял, кого он имеет в виду. Но я занимался тогда Германией и никакого отношения к руководящей работе и к Вартанянам не имел. Никогда с ними не встречался — не виделся. Познакомился с делом, принимая начальника отдела Полковника К. Не могу подробнее. Есть еще один человек, который, может быть, с ними встречался. Это В.

— Человек известный и интересный.

— Он был начальником этого отдела до Полковника К. Потом работал в Германии. А сейчас где-то…

— Юрий Иванович, позвольте, так он же был связан с Героем России Козловым.

— Был. Он Козлова из плена выручал. Козлов его хорошо знал, он когда-то его туда провожал в командировки. Летал за ним в Германию, чтобы отсидевший несколько лет в юаровской тюрьме Козлов не оказался в трудном положении.

А с Вартанянами я встречался еще. Один раз был у них на квартире, пригласили: они вдвоем, Полковник К., я. Сидели, поговорили. Это как раз незадолго до их отъезда в очередную командировку. А когда они уезжали в последнюю командировку, сказал им, что разработку надо завершить, но постараться сделать так, чтобы этот завербованный, приобретенный человек продолжил ваши дела. Через некоторое время я ушел на пенсию, больше начал заниматься своими собственными делами. Они уже вернулись оттуда, хорошо закончили дело. Смогли свернуть большую работу за рубежом, потому что там все-таки хозяйство было, сделав так, что это хозяйство до сегодняшнего дня никем не раскрыто. Анри исчез. И все те лица, которые были знакомы с ним из числа американцев, других предпринимателей, не могут сказать о том, что они его знали. В душе-то они понимают, а раскрыть то, что они с ним знакомы, не в состоянии. Ведь это повлечет за собой серьезное расследование.

А мы здесь показывали Вартанянов, подымали, подчеркивали значимость работы разведки и его настоящей роли. И, конечно, активно использовали в работе с молодежью, которая к ним приходила.

— Вартанянам повезло, что не встретился на их пути какой-нибудь предатель.

— Как на пути Козлова. Когда Алексей Михайлович вернулся, то поставил меня в трудное положение. После двух лет в тюрьме ЮАР припер меня к стенке: отпускай на работу. Ну, ладно, говорю, давай подумаем. Скольких сил стоило убедить в возможности сделать это. Мы отдокументировали его заново.

— Это как?

— Сделали ему все новые документы. Пришлось перелопатить полмира, чтобы выбрать страны, в которых ему можно работать, и он еще поработал несколько лет.

А Геворк Андреевич приятный был парень. С ним было легко и интересно. У меня дома до сих пор стоит нетронутая бутылка армянского коньяка, которую он когда-то подарил после поездки в Армению. Всё они с Гоар спрашивали, почему я не ношу никаких наград и всего прочего. Как-то один раз на встречу в клуб на Дзержинке я пришел с колодками. Подходит он ко мне: «Слушай, я теперь знаю, какие у тебя ордена».

— Вы с ним на «ты»?

— С ними на «ты». Быстро как-то получилось, само собой.

На полвека ушли в разведку

— А были те, кто работал в особых условиях даже дольше Вартанянов?

— Ну, вопрос не совсем верно поставлен. Дело не в сроках. И все начиналось не с нас. Были традиции. В 1912-м или, боюсь ошибиться, в 1913 году, как мне рассказывали, второе бюро Генштаба русской армии забросило далеко в Азию двух юных офицеров: задача — проникнуть в Тибет. Началась Первая мировая война, затем Вторая. Ну и после восстановились у СССР отношения, допустим, с Бирмой. И как-то представителя нашего посольства вызывают на встречу. Приходит, а ждут его два монаха. Из разговора понимают, что перед ними — разведчик. И докладывают: были введены для проникновения в Тибет. Задачу решили, соответствующее место в буддистской иерархии заняли. Из-за революции и войн по независящим от нас причинам связи не было, войти в контакт практически не могли. Возможность появилась только сейчас, и мы бы хотели доложить нашему российскому командованию о ходе выполнения задания.

— И монахов выслушали?

— Еще бы! Это были уже очень-очень старые люди, а как с ними работали. Дали эти разведчики интереснейшую информацию.

— В Центре анализировали информацию двух тибетских монахов?

— Естественно. Англичане интересовались чуть ли не всеми, кто поднимался хоть немного наверх в буддистской иерархии. Двое наших выдержали, хотя британцы ими, как мне кажется, заинтересовались.

Или пришлось мне работать в Китае, когда отношения наших стран складывались тяжело. И я, как резидент, предупреждал: может дойти до вооруженных столкновений. Указали мы и место, где это могло произойти, — район Даманского.

— И произошло. А как удалось установить, что именно там?