Дети капитана Гранта - Жюль Верн

— Вы правы, Джон, — оказала Элен. — Очевидно, Мак Набс в чём-то подозревает Айртона.

— В чём? — сказал Паганель, пожимая плечами.

— В чём? — повторил Гленарван. — Неужели он считает Айртона виновником гибели быков и лошадей? Но зачем бы ему это делать?

— Я с вами согласна, дорогой Эдуард, — сказала Элен. И добавлю, что с самого начала путешествия Айртон неоднократно доказывал нам свою преданность.

— Верно, — ответил Джон Мангльс, — но что же, в таком случае, хотел оказать майор? Я не успокоюсь, пока не выясню этого.

— Неужели он считает Айртона сообщником каторжников? — неосторожно выпалил Паганель.

— Каких каторжников? — спросила Мэри Грант.

— Паганель обмолвился, — живо оказал Джон Мангльс. — Он отлично знает, что никаких каторжников нет в провинции Виктория.

— Правда, правда! — сказал Паганель, стараясь загладить свою ошибку. — Где была моя голова? Каторжники! Ха-ха! Да ведь о них никто и не слыхал в Австралии. Кроме того, едва высадившись на берег, они уже становятся порядочными людьми — такой здесь климат! Помните, мисс Мэри, я вам говорил об этом?

Бедный учёный, пытаясь исправить свой промах, поступал как фургон, — он всё глубже увязал! Элен не спускала с не глаз, и это окончательно лишило его хладнокровия. Не желая насильно выпытывать признание, Элен взяла Мэри под руку и отвела её к палатке, где мистер Ольбинет накрывал стол к завтраку по всем правилам искусства.

— Чёрт меня побери! Я, кажется, сам заслужил ссылку и каторгу! — огорчённо пробормотал Паганель.

— Не спорю, — ответил сухо Гленарван.

И, окинув уничтожающим взором незадачливого учёного, он пошёл к фургону вместе с Джоном Мангльсом.

Айртон и оба матроса тем временем пытались вытащить тяжёлую колымагу из трясины. Лошадь и бык, впряжённые бок о бок, напрягая все силы, тянули её из ямы. Их мускулы вздулись так, что казалось, вот-вот лопнут. Вильсон и Мюльреди подталкивали колёса, тогда как Айртон голосом и жезлом подстёгивал животных. Но тяжёлый фургон не трогался с места. Подсохшая уже глина замуровала его крепче, чем цемент.

Джон Мангльс велел полить глину водой, чтобы она размякла. Но это не привело ни к чему. Фургон по-прежнему не трогался с места. После долгих усилий люди и животные прекратили напрасный труд. Нужно было либо разобрать фургон на части, либо отказаться от мысли вытащить его. Но разобрать его можно было только с помощью инструментов, а их не было.

Между тем Айртон, желая во что бы то ни стало добиться успеха, хотел предпринять новую попытку, но Гленарван удержал его:

— Довольно, Айртон. Надо поберечь животных. Они нам ещё пригодятся, когда мы пустимся в путь: бык понесёт багаж, а лошадь повезёт женщин.

— Слушаюсь, сэр, — ответил бывший боцман и стал отпрягать изнемогающих животных.

— А теперь, друзья, — сказал Гленарван, — вернёмся в лагерь, обсудим наше положение и установим план действий на будущее.

Подкрепив силы плотным завтраком, путешественники стали совещаться.

Гленарван предложил всем высказаться.

Прежде всего следовало совершенно точно определить местонахождение лагеря. Это было поручено Паганелю, который вскоре доложил совещанию результаты своих наблюдений. Экспедиция, по его словам, находилась на 37° широты и 147°53′ долготы, у берега Сноуи-Ривер.

— Под каким градусом долготы находится бухта Туфольда? — спросил Гленарван.

— Под сто пятидесятым, — ответил Паганель.

— Значит, в двух градусах семи минутах, или в…

— Или в семидесяти пяти милях отсюда.

— А Мельбурн?

— По меньшей мере в двухстах милях.

— Хорошо. Мы знаем, где мы находимся, — оказал Гленарван, — теперь остаётся решить, куда мы направимся.

Ответ был единодушный: не откладывая, идти к побережью океана. Элен и Мэри заявили, что они без труда могут делать по пяти миль в сутки. Смелых женщин не пугала перспектива пройти пешком всё расстояние, отделяющее Сноуи-Ривер от бухты Туфольда.

— Но найдём ли мы на побережье всё то, в чём нуждаемся? — спросил Гленарван.

— Несомненно, — ответил Паганель. — Эдем — городок, насчитывающий уже много лет существования. Его порт должен быть связан регулярными рейсами с Мельбурном. Я даже думаю, что в тридцати пяти милях отсюда, в городке Делегейте, на границе Нового Южного Уэллса, мы сможем приобрести лошадей.

— А как с «Дунканом», сэр? — спросил Айртон. — Не считаете ли вы, что пришла пора вызвать его в бухту Туфольда?

— Что скажете об этом, Джон? — спросил Гленарван.

— Я думаю, что с этим нечего спешить, — ответил молодой капитан после недолгого размышления. — Никогда не поздно будет послать Тому Аустину приказ выйти в бухту Туфольда.

— Ясно, — подтвердил Паганель.

— Заметьте, — добавил Джон Мангльс, — что через четыре-пять дней мы уже будем в Эдеме.

— Через четыре-пять дней, капитан? — сказал Айртон, покачав головой. — Скажите лучше, через пятнадцать-двадцать, если вы не хотите впоследствии раскаиваться в просчёте.

— Двадцать дней на семьдесят пять миль! — воскликнул Гленарван.

— Не меньше, сэр. Нам придётся сейчас идти, прокладывая себе дорогу в густых зарослях, по самой дикой части провинции Виктория, где не могли обосноваться даже неприхотливые скваттеры. Каждый шаг придётся отвоёвывать у кустам ников с топором в руках. Поверьте мне, в этих условиях и трёхмильный переход потребует огромного труда.

Айртон говорил уверенным голосом. Паганель, к которому естественно, обернулись все взоры, кивнул головой, подтверждая его слова.

— Допускаю, что он прав, — сказал Джон Мангльс. — Ну что ж, в таком случае, сэр, вы пошлёте приказ моему помощнику не через пять, а через пятнадцать дней.

— Я хочу ещё сказать, — добавил Айртон, — что главная задержка не в том, что впереди плохая дорога, а в том, что перед нами река. Нам придётся ждать здесь, покамест вода в Сноуи-Ривер не спадёт, чтобы переправиться на тот берег.

— Ждать, пока спадёт вода? — воскликнул капитан Мангльс. — А почему не переправиться вброд?

— Потому, что нет брода. Утром я уже искал его, но безуспешно. Редко можно встретить здесь в эту пору года такую полноводную реку, но раз уж встретили — тут ничего не поделаешь.

— А разве река такая широкая? — спросила Элен.

— И широкая и глубокая, — ответил бывший боцман. Около мили в ширину и к тому же ещё с сильным течением. Даже хороший пловец с трудом мог бы через неё переплыть.

— Что ж, — воскликнул Роберт, — мы построим пирогу! Срубим дерево, выдолбим его — и пирога готова! Вот и всё.