Мир чеченцев. XIX век - Зарема Хасановна Ибрагимова

Одной из главных причин проведения земельной реформы на Северо – Восточном Кавказе являлось не начало земельной реформы в центральных регионах России, а завершение Кавказской войны и связанное с этим признание всех завоеванных земель казенными. А такой вид перераспределения собственности на земельные угодья, как реформа, способствовал безболезненному изъятию земель и их дальнейшему распределению по усмотрению власти. На Кавказе не было масштабных внутренних причин для крестьянской реформы. Она была привнесена

извне российской администрацией. Цель внедрения капитализма не ставилась, хотя унификация социально-экономического строя этому и способствовала. Непосредственным результатом земельной реформы было введение государственной поземельной собственности и установление фискально-податного порядка.

Земельная реформа на Кавказе разрушала многовековые традиции местного населения. Отчуждая частные земельные владения горцев в пользу казны или общины, государство нарушало свои же правовые нормы о неприкосновенности частной земельной собственности, установленные для граждан Российской империи… Российскому правительству, естественно, было выгоднее иметь дело не с частным землевладением в регионе, когда в результате государственной конфискации земель могли начаться судебные разбирательства, а с общественными. Иски общественных организаций к государству не могли рассматриваться в юридическом порядке – вся земля объявлялась государственной, а общины ею пользовались по «праву временного владения», срок и условия которого заявлялись властью.

Фактически большая часть населения области была уравнена в своих земельных правах, но значительным препятствием в росте их дальнейшего благосостояния являлось общинное землепользование, ликвидация традиционного для Кавказа многочисленного класса частных собственников. Земля передавалась общине. Общинная собственность не могла отчуждаться (не подлежала купле-продаже). Реформы не преобразовали почвенный уклад, не создали слоя мелких собственников, а законсервировали его, сохранили корпоративность. Опорой политической стабильности государства в регионе являлась корпоративность: крестьянская и казачья община, дворянская корпоративная организация.

Одной из главных политических акций российского правительства по подчинению себе горских народов было выселение их на плоскость и укрепление поселений в стратегически важных пунктах – путем соединения мелких сел в крупные. Таким образом, еще в начале 50-х годов XIX века плодородные равнины по течению Терека были освобождены под заселение их казаками. В Чечне нередко власти уничтожали целые поселения, чтобы заставить переселиться их жителей на плоскость. В новых районах поселений земли правительством отводились только во временное пользование без определения их количества и границ. Очень часто случалось так, что начальство передвигало села с места на место по несколько раз, ввиду «важной административной необходимости» и всегда при таких же условиях неопределенности и беспорядка. Переселение населенных пунктов, столь удобное в административном и стратегическом отношении, произвело целую социальную революцию внутри жизненных систем горских народов. Жителям гор приходилось приспосабливаться к плоскостным условиям хозяйствования. Постоянные переселения на заселенную равнину способствовали стиранию различий, исчезновению локальных и этнических наименований и распространению общего национального этнического названия. В составе России сложились условия для консолидации прежде разрозненных тейповых организаций и сельских групп в большие сельские общества.

Народы Терской области – чеченцы, ингуши, балкарцы, осетины и др. постоянно испытывали нехватку земли. Русское население должно было не только увенчать покорение края, оно само должно было служить одним из главных средств завоевания; ряды станиц должны были непосредственно двигаться за войсками. Областная администрация находила «свободные земли», которые в течение всего пореформенного периода отводились казачеству, местному и пришлому военно-чиновничьему элементу. Поселенные на равнинах, окруженные со всех сторон станицами, горцы уже почти не представляли для власти опасности. Так, постепенно, в Терской области загоняли вглубь две проблемы – национальную и земельную.

Хотя в пореформенный период число крестьян-общинников на плоскости увеличивалось, первоначальные земельные наделы оставались в прежних размерах. Естественный прирост населения, увеличение числа хозяйств, как за счет дробления больших семей, так и за счет принятия в сельские общества прибывших на постоянное жительство горцев, способствовали еще большему обострению земельного кризиса. Горцы, переселившиеся на плоскость, пользовались правами временно проживающих лиц. Они чувствовали себя здесь далеко не вольготно: выплачивая наравне с коренными жителями земские повинности, отбывая натуральные сельские повинности, они в то же время не имели права на владение установленным паем общественной земли, а при решении общественных сельских дел – права голоса.

Преобладание в Терской области феодально-сословного землевладения (войскового, казачьего, общинно – надельного и феодально – пожалованного) являлось главным препятствием для проникновения капиталистических отношений в сельское хозяйство и на казачьей, и на горской территории. Земельная аренда являлась важнейшим средством обхода названных препятствий. Развитие арендных отношений внутри горских обществ усиливало размежевание в среде крестьянства, что позволяло говорить не только о росте имущественного, но и социального неравенства у горских народов. Арендные цены на нефтеносные участки были выше, чем на землю занятую под сельскохозяйственные угодья. Аульные общества были лишены права сдавать в аренду нефтеносные участки – земля им предоставлялась не на правах собственности, а только в пользование с правом поверхностной разработки, недра ее считались достоянием казны. Предприниматели вынуждены были выплачивать большие суммы казачьему войску за аренду земли. Это отвлекало капиталы в сельское хозяйство и торговлю, тормозило развитие промышленного капитализма. В Терском казачьем войске с 1877 по 1900 гг. войсковые капиталы увеличились с 400 тыс. до 3 млн. рублей. Это было результатом получения доходов с нефтеносных земель, которые войско сдавало в аренду.

В отдельных случаях правительство сдавало казенные земли в аренду не крупным арендаторам, а горским обществам, существование которых было совершенно не обеспеченно ввиду отсутствия у них удобной земли. Это был один из приемов «умиротворения» горского населения. Предоставляя безземельному горскому населению в отдельных случаях льготы на аренду казенных и войсковых запасных земель, правительство все же не пошло на передачу их в постоянное пользование горцам, хотя бы на общинном праве землепользования – сдача земли в аренду даже по таким ценам давала казне больше доход, чем размер земельного оброка, поэтому эти земли не передавались даже в постоянную аренду, т. к. при новой сдачи цена аренды могла повышаться.

На Кавказе, в ходе земельной реформы, вопрос собственности был ключевым. Империи необходимо было конфисковать чеченские земли и превратить их в казенную государственную собственность, а это можно было сделать только под благовидным предлогом (дабы избежать волнений и кровопролития) – путем ликвидации остатков высших сословий, которые могли мобилизовать общественность. Также для выполнения этой задачи требовалось подтверждение существования только традиционной общественной собственности. В связи с отсутствием потомственных землевладельцев, некому было бы выставить в частном порядке претензии государству по поводу экспроприации и конфискации собственности – вся земля объявлялась государственной и уже раздавалась за заслуги по интересам руководства.

Верховная власть, будучи сама источником закона, связана была им нравственно, а не юридически. Во имя государственной цели законный порядок нарушался самой же властью,