Виктор Цой. Последний год. 30 лет без Последнего героя - Виталий Николаевич Калгин

они – неосознанные. То есть которые вы рисуете, когда не задумываетесь или автоматически. Хороший пример – рисунки, когда вы разговариваете по телефону. Многие из нас в этот момент рисуют не только глаза, но и всякие закорючки. Можно найти в Интернете большое количество объяснений или, правильно сказать, интерпретаций данного рисунка. Одним словом, человек, рисующий глаза, наблюдает что-то или анализирует, познает себя. Глаза – зеркало души, поэтому рисунок скорей всего связан с данным явлением, отражает отношение человека к себе и раскрывает сущность. Но насколько это применимо к Виктору?

Что же касается второго факта… На одной из страниц блокнота был найден весьма загадочный рисунок. Во всю страницу зеленой шариковой ручкой схематично изображена изгибающаяся дорога, в центре которой нарисован мост. Рядом с мостом стоит жирная точка. Никаких подписей к данному рисунку нет, и что именно имел в виду Виктор, создав данное изображение, – неизвестно. Но если включить фантазию – данное изображение очень похоже на зарисовку места случившейся аварии. Дорога, мост и жирная точка на повороте. Как это объяснить? Предчувствие? Мистика? Ответа нет.

Мнения, версии и выводы

И я не знаю каков процент

Сумасшедших на данный час

Но если верить глазам и ушам

Больше в несколько раз[82]

До сих пор, спустя 30 лет, не утихают споры о том, что же все-таки случилось там, на 35-м километре трассы Слока – Талси.

Янис Фибигс:

Были разные намеки в прессе, выдвигались три версии. Самоубийство, несчастный случай или убийство. Как обычно у нас принято. Будто он там наверху кому-то сильно мешал. Что будто было устроено так, чтобы его убрать. Не нравился кому-то он, его слава… Он был громче тех, кто сидел наверху тогда в Союзе. Но это не так. Считать, что я знал, что там едет человек и на него какое-то покушение делается – это глупость, конечно… Авария просто. Авария. Милиции и всем остальным было очевидно, что моей вины там нет…

Алексей Симановский:

В Латвии в то время никаких версий гибели Цоя не ходило. Его там никто не знал вообще. Это только в России если…

Некая Анастасия Демченко пишет в обсуждениях «ВКонтакте»:

Есть факты, доказывающие, что смерть лидера группы «КИНО» Виктора Цоя была инсценирована им самим же. К примеру, предчувствие смерти в текстах. Разумеется, это никакое не предчувствие, а тщательно спланированный ход. Виктор Цой, как натура немногословная и загадочная, оставил после себя «намеки» в своих песнях. «Горе ты мое от ума, не печалься, гляди веселей! И я вернусь домой со щитом, а может быть, на щите, в серебре, а может быть, в нищете, но как можно скорей!». В последних текстах Цоя присутствует тема смерти и последующего возрождения. Чтобы в этом убедиться, достаточно прослушать «Черный альбом». Конечно же, Цой не засыпал за рулем. Его не было в этой машине, а если и был, то не в момент столкновения. Я думаю, в машине был другой человек. От места рыбалки до дома Виктору нужно было проехать 10–15 минут. Около четырех-пяти минут занял выезд на трассу с места рыбалки, около двух минут Цой мог осматриваться, набирать скорость. Остается совсем маленький отрезок времени, за который он не мог уснуть, даже если бы очень сильно захотел. Прибавьте к этому шум двигателя «Москвича», плюс тряска… В ходе личной беседы с Юрием Белишкиным мной было выяснено, что гроб, в котором хоронили Виктора, был длиной не более 180 см. Тело в момент расслабления мышц после смерти вытягивается минимум на 7 см. Из этого следует, что Виктор Цой был невысокого роста, около 173 см, а то и ниже! Такого не может быть. Посмотрите на фотографии Цоя с лидером группы «Алиса» Константином Кинчевым. Виктор Цой выше Константина, рост которого составляет 178 см. Тело видели немногие. И объясняется это вовсе не изуродованным телом. Слишком многие видели его живым в наше время. Высокий мужчина лет 45-ти, как две капли воды похож на Виктора Цоя. У всех массовая галлюцинация? У всех этих людей? Сколько еще мы будем верить в миф о последнем герое, трагически оставившем этот мир? Подумайте, прежде чем бросать в мой адрес обвинения во лжи. Здесь все написано так, как того хотел человек, давший эту информацию. Имя его называть есть право только у него самого.

Во всех подобных бреднях поражает один момент. Почему многие думают, что Цой должен был умереть какой-то странной смертью, непременно с кровавым убийством и тому подобными вещами? Почему верят алкоголику-санитару из морга больницы имени Мечникова, по пьянке утверждавшему, что он сам лично видел огнестрельное ранение на теле Виктора, и почему не верят в то, что Цой действительно не справился с управлением автомобилем? Зачем строят безумные версии, наподобие тех, что выстроил Герман Ломов, фантазируют на тему его смерти (или его последующей жизни), слепо (или упрямо) «роют землю» в поисках несуществующих убийц, как «технический эксперт» Юрий Антипов, каких-либо фактов, подтверждающих, хотя бы косвенно, все эти бредовые придумки? И все это вместо того, чтобы поражаться, как он точно угадал про «солнечный день в ослепительных снах» и «кукушку»… Они не видят мистику там, где она реально есть. Но почему?

Ведь что именно странно – так это не его гибель или ее обстоятельства, а причудливое появление темы смерти в его жизни. Жизни молодого, физически здорового человека. Некоторые увидели в этом какой-то высший смысл, ведь смерть наступила на пике славы – словно невидимый режиссер организовал все точно по тексту его песен. Его смерть кажется многим загадочной еще и потому, что они просто отказываются верить, что личность такого масштаба погибла в нелепой автомобильной аварии. Цой, по их мнению, заслужил более красивой судьбы, чем банальное ДТП. Но на самом деле ведь вовсе не важно, отчего погиб, важно, для чего родился, и ни пришельцы, ни КГБ в любом случае не имеют к этому никакого отношения.

Правда, обстоятельства смерти Виктора интересуют всех и потому, что никто до сих пор не знает всех фактов до конца. Никто не видел ни самой аварии, ни документов, ни даже машины. Ни целой, ни разбитой впоследствии… К тому же люди, не знавшие Виктора лично, интерпретируют содержание его песен и мрачный «черный» имидж позднего «КИНО» как депрессию.

«”Мне нельзя больше ждать, я могу умереть…“ – спел как-то он в одной из своих песен, задолго до того, как его темно-синий пролетарский ”Москвич“ врезался