Семилетка поиска - Мария Арбатова

– По-твоему, лучше не звонить?

– Конечно. Разошлась – сделай зачистку… Вещи, книги, компьютер, старые зубные щетки, фотки, коробки от подарков… Все на помойку. Иначе новый не войдет, ему просто некуда будет.

– А эти все, по-твоему, не новые? – удивилась Елена.

– Это вообще массовка. Ты когда-нибудь нашу-то газету читаешь?

– С ума сошла?

– Вот смотри, у меня в колонке в прошлом номере было, сейчас я в компьютере отлистаю… «Американские психологи, переодевшись продавцами, выставили в супермаркете банки клубничного джема 24 сортов. 60 % посетителей замедлили шаг или остановились, но лишь 3 % из них совершили покупку. Когда психологи сузили ассортимент джема до шести сортов, он привлек внимание лишь 40 % процентов посетителей магазина, но зато каждый третий из них сделал покупку. Аналогичные результаты дали эксперименты с разными сортами шоколада. Покупатели, столкнувшись с чрезмерно широким ассортиментом, ощущают повышенную ответственность за выбор и начинают сомневаться, не упускают ли они еще какую-то – лучшую – возможность. Это вызывает стресс, растерянность и желание вообще отказаться от покупки…» Въехала?

– По-твоему, мне теперь сузить постель до шести сортов джема? – тоскливым голосом спросила Елена, заканчивая с пирожными.

– Думаешь, что ты от четырех своих липовых получишь больше счастья, чем от одного натурального?

– А как это замерить?

– По количеству нервно сжираемых пирожных…

К концу рабочего дня появился замик и попросил Елену прокомментировать указ Руслана Аушева о сложении с себя полномочий Президента Республики Ингушетия.

– Я не понимаю, зачем в нашей газете создан отдел политики? – возмутилась Елена. – Пусть они пишут!

– Они отпишутся в своем унылом формате. А тут нужно ваше перо! – подлизался он.

– Я – обозреватель. Не вижу темы по росту! – закапризничала Елена.

– А вот как раз к нашей с вами любимой теме многоженства! Единственный президент, установивший официальное многоженство! – многозначительно напомнил замик.

– Да у него этот закон всего год продержался. И при выезде с территории Ингушетии не работал… – замахала руками Елена.

– Смею встрять, – довольно вмешалась Катя. – В Непале испокон веков официальный закон о многомужестве. Однако об этом у нас почему-то ни разу не было большого материала!

– Да кого реально ваше многоженство занимает? Горстку новых русских и их нарожавших любовниц! – пошла в оборону Елена.

– В руках этой горстки вся экономика! А потом, знаете главный принцип политического пиара? Не важно, 50 человек участвует в демонстрации или 50 000, в телекамеру все равно влезает не больше 50. Наша задача сделать вид, что это занимает всех. Тогда это всех и займет… – многозначительно сообщил он. – Ну, соберитесь… Подумайте.

– Хорошо… – вздохнула Елена ему в спину и пожаловалась Кате: – Господи, какой козел! И думать не собираюсь. В январе прилетит главный, нормальное задание даст.

– Видишь, парнишка тоже ищет себя в этой жизни, пытается понять, кто он… только зачем-то он пришел делать это на поле, где с ним никто рядом не сядет? – вздохнула Катя.

Дома, по совету Кати, начала чистить компьютер, уничтожая тексты Караванова, фотографии его близких, его музыку… Долго ходила по дому в поиске неопровержимых примет прошлого брака. Как после окончания школьного года: когда воодушевленно выбрасываются старые тетради, в стопочку складываются учебники для сдачи в библиотеку, когда надо выпустить подол школьного платья, подумать о новых кружавчиках на манжеты… а впереди праздничное лето, за которое ты вырастешь, похорошеешь, а с нового года в класс придут новые мальчики, и все они будут от тебя без ума!

Засыпая, подумала: «Караванов, как я тебя люблю за то, что я тебя больше не люблю!»

…С утра было понятно, что уже пора устанавливать в организме праздничное настроение, но все равно хотелось выть. Особенно при мысли о ненаряженной елке.

Набрала Лидин мобильный, та сонно ответила:

– Чё так рано?

– Думаю, наряжать ли елку? Хотела с тобой посоветоваться… – спросила Елена.

– Мне, если честно, по фигу, – пробормотала Лида. – Чё ты на такую ерунду мобильные денежки тратишь?

– По-моему, твой мобильный и все остальное пока оплачиваю я, – обиженно напомнила Елена.

– Это не повод будить меня так рано…

– Когда я тебя увижу?

– Ну, повезу твой поганый телик Караванову и к вампирам заодно…

– А до этого не зайдешь?

– Не. Не получится.

– Тогда пока!

– Пока.

У Елены защипало в носу, и она заревела. Почему-то вспомнилось, что каждый раз, стреляя у Елены денег на подарки друзьям и подружкам, Лида умудрялась ко дню рождения матери оказываться без копейки и дарить радостный поцелуй, шоколадку, книжку с намеком, нарядную коробку леденцов, дешевую китайскую игрушку из киоска у метро…

Почему? Маленькой, с Толиком и Филиппом, она старательно делала или помогала выбирать трогательные подарки. Но подарочный пофигизм Караванова – «да ты все равно лучше знаешь, что тебе надо» – словно вывел Елену в Лидином сознании за кромку людей, достойных подарков. Она отшучивалась и отсмеивалась:

– Никто не виноват, что ты воспитала такую плохую дочь…

И Елене было больно, хотя понимала, что все началось не с Караванова, а с мамы с папой, даривших только «нужные вещи» и не напрягавшихся по поводу устройства дочериного дня рождения.

«Рабочей лошади не нужны подарки, ей достаточно овса досыта… – подумала Елена. – Странно, что мужики надарили столько… то ли не разобрались… то ли я с развода начала новую, подарочную жизнь, а Лидка в это не въехала…»

Она вспомнила слова Карцевой: «Почти все дети убеждены, что родители существуют как подсобные приспособления для удобства их жизни. Поставить на место ребенка гораздо труднее, чем поставить на место мужчину… На это уходит гораздо больше сил, расходуется гораздо больше крови и боли…»

Елене было трудно понять, почему Лида «не слышит» подарочной темы. Девочка все понимала, все ловила, но при этом априори считала мамочку железной, везучей и неиссякаемой. То есть совершенно адекватно воспринимала весь мир, но на месте матери рисовала «бермудский треугольник», в котором исчезали все «хорошо и плохо». Надо было пройти рубеж, после которой мать и дочь становятся подругами, а у Елены все не хватало мужества жестко обозначить его:

– Ты взрослая – теперь мы на равных…

Она подумал: «Итак, впереди Новый год, и я совершенно одна, несмотря на наличие родителей, дочери и… коллективного мужчины, который совместными усилиями решает мои сексуальные проблемы и скользит мимо душевных… Придется самой начать хорошо к себе относиться…»