Последний хартрум - Женя Юркина

тоже пострадала, а ненормальный папаша запретил приводить в Общину врачевателя. Так она и умерла, бедняжка. Разве мог он вернуться туда, даже спустя десять лет?!

Эверрайн задумчиво постучал пальцами по подбородку.

– Значит, там его видели еще подростком. И не заметили бы подмены.

– Думаю, что так. С годами люди сильно меняются.

– Значит, вы двое были единственными, кто поддерживал с ним связь, и знали его достаточно хорошо, чтобы разоблачить подмену.

– Какая уже разница? Его нет. Их обоих нет…

Повисло долгое молчание. Никто не понимал, как продолжить разговор. Все было неважным и неправильным по сравнению с озвученной правдой. Монке первым решился прервать тягостную тишину.

– Если выяснили, что хотели, будьте любезны, оставьте меня в покое.

Эверрайн вопросительно взглянул на Дарта, и тот кивнул. Больше им здесь делать нечего. Они узнали главное: нынешний Доу был подставной фигурой удильщиков, которые явились в Пьер-э-Металь, чтобы руками Общины уничтожить безлюдей. А тот, кто все это затеял, отсиживался в столице, дожидаясь, пока сильные пожрут слабых, как пауки в банке.

Им следовало поспешить обратно, чтобы обратить полученные сведения в свою пользу. Монке пообещал посодействовать им, и они скрепили уговор рукопожатиями. Пальцы в тяжелых перстнях были похожи на тиски. Дарт попытался высвободить руку, но Монке нарочно задержал его в дверях.

– Передавай привет своему дружку. Скажи, зря он отказался от кальвадоса.

Глава 23

Дом ненастий

Флориана

Прожилки на старой деревянной поверхности напоминали морщины. Флори рассматривала дверь в библиотеку. Тревога тугим узлом скрутилась в груди, ладошки вспотели. Она стояла бы так и дальше, боясь появиться перед лютенами, если бы не Риз, заставший ее в этом глупом положении. С охапкой чертежей в руках и торчащим над ухом карандашом он подошел к ней, явно недоумевая, почему она топчется у входа.

– Все в порядке?

– Видишь же, что нет. – Флори нервозно улыбнулась. Пальцы неосознанно потянулись к пуговицам на лифе, но сегодня, как назло, на ней было простое домашнее платье.

– Понимаю, – со вздохом сказал Риз и привалился плечом к стене. – Я тоже не знал, как вести себя перед лютенами и что им говорить. А потом понял, что это как ложка микстуры. Хочешь вылечиться – пей: залпом, зажмурившись. В моменте может быть и не очень приятно, но результат важнее. – Он вытянул руку в приглашающем жесте. – Иди. Какой домограф без лютенов?

Флори схватилась за дверную ручку и толкнула. Голоса разом смолкли. Заметив среди собравшихся знакомые лица, она немного успокоилась и смогла объяснить, для чего созвала совет лютенов. Они должны были защитить своих безлюдей и построить заградительные стены из тровантов. Лютены вместе с Ризом отправлялись рыть траншеи и укладывать камни. Лютинам под руководством Флинна доверили протянуть по тоннелям пропитанные смолой веревки, чтобы установить связь безлюдей с Домом ненастий, а Илайн собиралась наладить работу всей системы. По расчетам, дождь должен лить четыре раза в сутки, поддерживая уровень влажности. И пусть план казался невероятным, никто не посмел усомниться в нем.

Флори ловила на себе признательные, внимательные взгляды, но чаще остальных на нее смотрел Лоран – молчаливый парень с копной всклокоченных черных волос, откуда торчали вороньи перья. Это он ускользнул из лагеря в обличье ворона и привел Дарта на помощь. Флори хотела поблагодарить его, но едва совет закончился, к ней подскочил ворчун Оз. Он пожаловался, что его коллекцию кукольных костюмов постоянно обирают, и затребовал назад камзол, который позаимствовал Дарт. Отпираться было бессмысленно. Оз, словно клещ, вцепился в нее и бухтел не умолкая.

Флори ничего не оставалось, как отправиться на поиски камзола – того самого, что помог Дарту притвориться Аластором Доу. Недолго думая, она нырнула в комнату рядом с библиотекой, рассудив, что хозяин спальни, как полагается, хранит одежду в шкафу.

Чувствуя себя грабителем, ворвавшимся в чужой дом, Флори осторожно отворила дверцы гардероба. Повеяло розмарином – его засушенные веточки, связанные пучками, висели прямо среди вещей: старых, разномастных и уже знакомых. Все они раньше принадлежали жителям особняка, а теперь служили Дарту и его личностям. Однако искомого среди них не нашлось.

Флори прошла дальше, в глубину комнаты, и, осмотревшись вокруг, к собственному удивлению, заметила торчащий из-под кровати рукав с серебряным кантом. Узнай Оз, как бесцеремонно обходятся с предметом его дражайшей коллекции, закатил бы истерику. Флори опустилась на пол, потянула камзол к себе, и вместе с ним из пыльных недр явились другие заброшенные мелочи: пара пустых склянок из-под сонной одури, винные пробки и смятый лист. Она бы не придала ему значения, не будь там ее имя. Буквы проглядывали через излом бумаги, вынуждая поддаться любопытству и развернуть ее. Внутри скрывались несвязные куски текста: как лоскутное одеяло, сшитое из обрезов. Даже почерк различался. Взгляд медленно скользил по строчкам, то попадая в хитросплетения линий, то спотыкаясь на отдельных трудночитаемых словах. Но все они рассказывали об одном и том же: Дарт пытался написать ей письмо.

Здравствуй, Флори! Как тебе столица? Чем живет и дышит Делмар? Я там ни разу не бывал, но мне кажется, что морской воздух пахнет как простыни, принесенные в дом с холода. Похоже или нет? И так ли прекрасен Делмар, как его изображают на картинах? Жаль, ты не взяла альбом и краски. Будет здорово, если ты напишешь что-нибудь делмарское и пришлешь. Если вздумаешь запечатлеть море, не связывайся с церулеумом, лучше возьми кобальт синий. Надеюсь, ты не примешь мой совет за поучения. Я просто не знаю, что еще сказать…

Скучаю по тебе. Смотрю на Бо – и понимаю, что веду себя так же. Скулю под дверью, когда остаюсь один.

Хотел тебя попросить привезти из Делмара какую-нибудь маленькую красивую ракушку. Чтобы поместилась на шнурок. На шее буду носить. У меня уже есть несколько разных штук. Связанных с тобой. И каждая как алмаз. Пуговица от твоего платья. Наперсток из коробки для рукоделия. Бусина от шпильки. Ты не возражаешь? Или тебе нужны эти вещи? Я верну.

Ты уехала, и город без тебя опустел.

Я как город.

Мое сердце – раскаленный металл. Но в твоих руках становится хрупким, как стекло. Это неправильно. Так не должно быть. Но есть. Вопреки всему.

Здравствуй, моя дорогая Флори!

У нас все хорошо. Офелия говорит, что нашла в Хоттоне приятеля. Так что у нее появилась компания. Мы виделись пару дней назад. Притащили ей гостинец от Лу, но Дес сожрал все перед воротами. В Хоттоне запрещены орехи. Представляешь? В следующий раз захвачу шоколадных рыбок. Когда их ешь, нужно загадывать желание и следить,