Снежный ком - Альфред Бестер

eia = 1 + ia - а2! + а3! - а4!..

и так далее, и так снова и снова. Смысла я не уловил, но понял, что это - искаженная ссылка на одно из уравнений Фицджона.

Представление продолжалось, номера, одни странные, другие просто непонятные, следовали друг за другом. Гуттаперчевые акробаты, схватившись руками за лодыжки, покатились по проходам. Откуда ни возьмись появились девицы, одетые в черную сеть, и начали откалывать какие-то балетные коленца. В воздух запустили шары, соединенные друг с другом в некую загадочную конструкцию.

Они совсем обезумели, и это было отвратительно - смотреть, как взбесившиеся студентки и студенты превращали лекцию Фицджона в карнавальное шествие. Эти молодые дикари, наверное, не смогли бы объяснить свое отношение к Фицджону, а точнее, не свое, а своих преподавателей. Я смутно вспомнил, что подобное уже случалось в прошлом, - например, тысяча гарвардских студентов устроила такой же прием Оскару Уайльду. А сами-то небось ничего не читали, кроме "Полицейских новостей".

Так вот, гомон, рев и крик продолжался, а Фицджон стоял неподвижно, чуть касаясь пальцами стола, стоял и ждал, когда этот балаган кончится. Я почувствовал, что восхищаюсь его выдержкой. Потом вдруг понял: на моих глазах проходит захватывающая дуэль. Я не мог оторвать глаз от недвижной фигуры, ждал, когда же Фицджон пошевелится, - но он не шевелился.

Что? Ничего особенного, говорите вы? Ну-ка, кто-нибудь, давайте попробуйте. Встаньте около стола и слегка обопритесь пальцами на стол - не твердо, не перекладывая на пальцы вес своего тела, а так, только прикоснитесь. Знаю, вам кажется, что это очень просто. А вы попробуйте. Ни один из вас не простоит в такой позе хотя бы минуту - готов спорить на что угодно. Ну, есть желающие? То-то. Теперь понимаете?

Публика в амфитеатре тоже начла понимать смысл происходящего. Свистопляска вдруг утихла, будто от стыда.

Конечно, какая же радость - делать из себя идиотов, если зритель и бровью не ведет? Потом студенты начали снова, уже из чувства протеста, но их хватило ненадолго. Утихло скандирование, девчонки перестали плясать, и вот вся многотысячная аудитория замолкла и с чувством неловкости взирала на Фицджона. А он продолжал стоять в той же позе.

И тут студенты неожиданно сдались. На нескольких ярусах сразу раздались аплодисменты. Их немедленно подхватил весь зал, и вот уже неистово рукоплескали тысячи ладоней. Только молодежь способна так быстро оценить настоящий поступок. Казалось, аплодисментам не будет конца, Фицджон, однако, дождался тишины, взял со стола одну из своих карточек и без всякого предисловия, будто ничего не произошло, начал лекцию.

"Леди и джентльмены, меня обвиняют в том, что мою теорию энергодинамики и математики я создал из ничего, и критиканы утверждают: "Из ничего ничего и не получится". Позвольте напомнить вам, что человек ничего не создает на пустом месте. Неверно думать, будто он изобретает нечто, не существовавшее ранее. Человек только открывает. И все наши изобретения, даже самые новые, самые революционные, - это всего лишь открытия. Явления давно существуют, они просто ждут нас.

Более того, не могу сказать, что мою теорию я открыл в одиночку. Ученый - это не одинокий странник, натыкающийся на золотые россыпи без посторонней помощи. Его путь всегда вымощен теми, кто шел раньше нас, и мы, делающие открытие за открытием, на самом деле лишь вносим свой вклад в имеющуюся копилку знаний.

Чтобы показать, насколько невелик мой собственный вклад и как много я унаследовал из прошлого, могу добавить, что основное управление моей теории, по сути дела, принадлежит не мне. Оно было открыто пятьдесят лет тому назад - примерно за десять лет до моего появления на свет.

Представьте себе, вечером 9 февраля 2909 года, в Центральном парке, рядом с этим самым амфитеатром, моему отцу пришла в голову мысль, и он поделился ею с моей матерью. Это и было уравнение

i = (d/u) b^2*i N/a (ze - j/a),

вдохновившее меня на создание теории. Так что сами видите, мой вклад в "изобретение" уравнений энергодинамики поистине невелик..."

Фицджон взглянул на первую карточку и продолжал:

"Давайте теперь рассмотрим возможные перемещения фактора j/a..."

- Стоп! - заорал я. - Достаточно!

Но не успел я открыть рот, как Контролер и ГС тоже кричали во весь голос. Ярр вырубил кристалл и зажег свет. Мы все вскочили на ноги и возбужденно смотрели друг на друга. Бедняга Ярр прямо-таки вылетел из кресла, оно даже опрокинулось.

Откуда такая паника, спрашиваете? Потому что тот день и был 9 февраля 2909 года, а до вечера оставалось не больше двух часов.

- Мы можем найти этих Фицджонов? - спросил Контролер.

- За два часа? Не говорите глупостей. К тому же вполне вероятно, что сегодня многие из них и не Фицджоны вовсе.

- Это еще почему?

- Потому что они могли изменить фамилию - это сейчас модно. Допустим, кто-то хочет скрыть свое прошлое. Да мало ли причин...

- Все равно, мы должны до них добраться, кем бы они ни были!

- Держите себя в руках, - осадил его ГС. - Может, вы предлагаете развести одиннадцать миллионов супружеских пар? Ведь сейчас Стабильность!

- Черт с ней, со Стабильностью! Мы не можем позволить, чтобы этот разговор состоялся... а если он все-таки состоится, нельзя допустить, чтобы у них потом родился сын!

Гротинг по-настоящему рассердился.

- Лучше отправляйтесь домой и как следует почитайте Кредо. Даже если речь идет о спасении Вселенной, я не имею права расторгнуть брак. А уж тем более причинить вред ребенку.

- Так что же делать?

- Сохранять спокойствие. Что-нибудь придумаем.

- Простите, сэр, - вмешался я. - Кажется, у меня есть идея.

- Нашли время для идей, - взревел Контролер. - Нам нужны действия.

- Вот я и предлагаю действовать.

- Говорите, Кармайкл, - разрешил ГС.

- По-моему, самое главное для нас - сделать так, чтобы ни одна супружеская пара не попала сегодня вечером в северную часть Центрального парка. Давайте срочно вызовем специальное полицейское подразделение. Потом прочешем парк и всех оттуда попросим. Устроим что-то вроде карантина выставим вокруг парка кордон на всю ночь.

- А если наш Фицджон - это один из полицейских? - возразил Контролер.

- Хорошо, давайте возьмем только неженатых. И отдадим категорический приказ - женщин и близко не подпускать.

- Что ж, - с сомнением произнес ГС, - может, и повезет. Мы обязаны предотвратить этот разговор.

- Простите, сэр, - обратился к нему я, - а вы случайно не женаты?

- Моя жена в Вашингтоне, - усмехнулся он. - Я позвоню ей, чтобы никуда не уезжала.

- А что скажет Контролер?

- Жена остается дома, - ответил тот. - Как насчет вас?

- Насчет меня? Я один, как перст.