Византийский двор - Петр Немировский

После концерта она терпеливо его ждала. Потом при всех поцеловала его в губы, крепко прижалась к Юркиной руке, и они ушли с нею, ушли.

...Да, одарила жизнь в тот славный год Юрку, и солнце его восходило над морями и пустынями. И никакая темная сила, казалось, не остановит этот восход.

ххх  

Закрылась дверь репетиционного зала. Закрылась на замок, и ключей от нового замка не было ни у «Византийцев», ни у ребят-музыкантов, владельцев аппаратуры, и уж наверняка ни у Артура Борисовича.

Директриса Дома культуры стала вдруг очень строгой и официальной. Холодно ответила троице, что репетиции пока прекращаются, все инструменты и аппаратура в самое ближайшее время возвращаются их владельцам, а музрук Артур Борисович с занимаемой должности снят за недобросовестное отношение к своей работе.

Вот так.     

Улетел мохнатый шмель Артур Борисович, улетел куда-то. Растаял в синем воздухе. Отжужжал.

...Вечером сидели на скамейке во дворе. В темноте порой вспыхивала зажигалка, поднесенная к сигарете.         

– Видите, к чему приводит блядство. Борисович волочился за молодыми девками, а директрисе это не нравилось. Поэтому она и дала ему отставку, – Сашка высказал догадку о дейсвительной причине увольнения музрука. – Я попробую переговорить со своей теткой, у нее полно всяких связей, может, подсобит нам.  

Влад насвистывал какую-то мелодию, выпуская струи сигаретного дыма в осенний воздух.      

Юрка сидел молча. В темноте лишь сверкали его злые, отчаянные глаза. Случившееся для него было не чепухой, не мелкой неприятностью, а настоящим ударом.

Он вдруг грозно засопел, занес над головой кулаки и опустил их на скамейку с такой силой, что загудели длинные бруски старой скамейки:

– А-ах!..

Глава 6

Белая пена вздулась над горлышком бутылки немецкого пива. Пиво янтарное, светленькое, с приятной горчинкой.

Впрочем, в последние три года Влад и пиво пьет не часто, лишь в исключительных случаях. Оно и понятно: голова должна быть предельно ясной, ничем не одурманенной. Потому как – учеба в Кентуккийском университете, диссертация. Учеба хоть и заочная, но требует неимоверных усилий: понадобилось выучить греческий и латинский языки, чтобы читать первоисточники в оригинале, приходится постоянно прорабатывать новые материалы, регулярно писать и отправлять научному руководителю в университет в Лексингтон отчеты вместе с планами-набросками следующих исследований.

Поступив на докторскую программу, Влад поначалу рассчитывал, что справится с диссертацией максимум  за четыре года. Настроен был самым решительным образом. Но теперь, спустя два с половиной года, все яснее осознавал, что ему не хватит и пяти лет. Сколько уже проделано работы, сколько перевернуто страниц самых разных книг, сколько прошло обсуждений с научным руководителем Девидом Гроу, американцем, с которым у Влада поначалу сложились самые приятные, рабочие отношения. А едва пройдена и половина пути! 

Тут еще и новая проблема: возникли сложности с Девидом. Причина – тема диссертации.

«Отношение византийского общества к меньшинствам» – так в изначальном варианте звучала тема его «диссера». Тему подсказал Девид Гроу, который в Штатах считается одним из корифеев-византинистов.

По ходу говоря, в Америке не так много кафедр в университетах, где изучают Византию. По пальцам можно сосчитать. Одна из причин, вероятно, это очень слабая историческая взаимосвязь между современным американским обществом и древневизантийским. По своим мировоззренческим и культурным ценностям США тяготеют скорее к Древнему Риму, с его имперской мощью, рационализмом и гражданским правом.     

Девид Гроу предложил Владу тему о «толерантности» византийцев к меньшинствам, чтобы придать его диссертации современное звучание.

– А кого, профессор, мне нужно будет зачислить в эту группу меньшинств? – спросил Влад, когда они вдвоем в кабинете Гроу в самом начале обсуждали тему его будущей диссертации.

– Г-м... хороший вопрос, – протянул профессор, прижав пальцем к переносице дужку своих очков. – Думаю, что к меньшинствам относятся не только гомосексуалисты и лесбиянки, как это сейчас принято считать. Хотя, конечно, если вы, мистер Мостоффой, пожелаете включить и их в эту группу, я возражать не стану, – губы профессора дрогнули в ироничной улыбке, из чего Влад заключил, что этот уважаемый профессор – «еще та политкорректная штучка».    

– К меньшинствам в Византии, полагаю, можно отнести политических оппонентов, военнопленных,  иноземцев,  всех  неправославных, – продолжал Гроу. – Можете добавить сюда женщин тоже и посмотреть на вопрос с позиций современного феминизма. Согласны? По ходу работы, если возникнет необходимость, в тему диссертации можно будет внести некоторые изменения.

Но, глубже вникая в историю древней империи, Влад пришел к выводу, что тема византийских меньшинств его интересует не так сильно. Куда больше занимает другое: взаимоотношения государства и церкви в империи.

Стало очевидным, что тему диссера нужно менять самым коренным образом. Все это назревало подспудно, день за днем. В переписке и телефонных разговорах с Девидом они до сих пор обходились обтекаемыми фразами. И вот теперь Влад поехал на очередную встречу в Лексингтон, где у него с научным руководителем состоялось открытое объяснение, и вопрос о необходимости поменять тему был поставлен ребром.      

Домой он сегодня вернулся поздно вечером, уставший и раздраженный. Когда ехал из аэропорта, на шоссе еще и попал в большую пробку.

Сейчас он сидел на кухне, за столом, пил пиво и возмущался:

– Этот кентуккийский хрыч не согласен, чтобы я изменил тему, – Влад глотнул пива и взял с блюдца парочку миндальных орешков. – Ну не сука скажи? Я ему объясняю, что военнопленные, секс-меньшинства и феминистки меня не сильно занимают. Мне больше хочется разобраться в том, как власти Византийской империи строили свои отношения с церковью. А он мне в ответ: дескать, это не современно, не актуально. Да, я согласен, это не актуально в Штатах и Западной Европе, где государство и церковь давно отделены друг от друга – де-юре и де-факто. Но для Православной церкви это и поныне остается одним из самых болезненных вопросов. Ты только посмотри: кто эти церковные иерархи и епископы в сегодняшней России? – Льстецы, трусы, хапуги! Жалкие марионетки путинского режима во главе со своим холуем-патриархом! Да таких духовных пастырей – к-ху!.. – Влад закашлялся, крошка ореха застряла в горле. Помолчал недолго. – А этот кентуккийский хрыч говорит: не современно! Скорчил мне кислую мину и промямлил, что он-де в этой области не специалист и что в таком случае мне лучше сменить руководителя. Посоветовал обратиться к