Гагарин: дорога на Марс - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

что думают операторы в ЦУПе, если кто-то обратил внимание, как прыгнул у него пульс. Возможно — у Ларисы тоже. Ну и пусть завидуют.

Время сеанса с Землёй ещё не пришло, но вызов раздался — с «Салют-12». Засветился экран, на нём возникло лицо Леонова.

— Андрей! — генерал не употреблял позывной, что было странно. — Станции сблизились, выкрути мощность передатчика на минимум. Твои иностранные гости нас слышат?

— Секунду, переключусь на гарнитуру… Нет, обе женщины в дальней части, Гусакова с ними, герр Шнайдер возится со своими приборами.

Картинка пропала, звук стал тише и перебивался помехами. Очевидно, Леонов хотел подстраховаться, чтоб разговор не слышали другие уши — свои или американские. Не факт, что поможет, если где-то близко висит спутник радиоразведки.

— Андрей, у нас неприятности, и с ними поручено разобраться лейтенанту Гагариной. Она заявила, что может понадобиться твой свежий взгляд.

— Братец, привет… — он не видел лица сестры, но радиоэфир и без того донёс её встревоженность. — У нас на станции происходят странные неполадки, первая случилась ещё в твою лунную эпопею. Я сейчас их перечислю, а ты подумай: кто из наших может быть замешан? За месяц к ним присмотрелась, притёрлась, наверняка не замечаю какие-то детали.

Он выслушал перечень поломок и ощутил, как приподнятое настроение, владевшее им после коротких объятий с Ларисой, растворилось как индийский кофе из жестяной банки — без осадка. Конечно, «Салют-12» — грандиозное сооружение с многократным дублированием систем, в том числе систем жизнеобеспечения. Дырка с кулак от метеорита или космического мусора и то не погубит станцию — у космонавтов вдоволь времени, чтоб заткнуть брешь, а если она в труднодоступном месте из-за обилия аппаратуры, то изолировать отсек, спокойно выйти в космос через любой из четырёх шлюзов и неторопливо заварить пробоину, а потом восстановить давление внутри.

И всё равно, вредитель на станции — это очень опасно. Каждый знает общее устройство их космического жилища и, соответственно, наиболее уязвимые места.

Но вредить станции, парящей над Землёй в трёхстах с лишним километрах от её поверхности, самоубийственно для самого диверсанта. Чего он добивается? Какие у него могут быть цели?

— Ксю! Ты исключила хотя бы часть из подозреваемых?

— Леонова и Феоктистова даже не рассматривала. У каждой из моих девушек есть алиби на два или даже три эпизода, они по записям в журналах и близко не могли находиться у повреждённых узлов. Лавейкина ты привёз после двух инцидентов — с водоснабжением и замыканием в питании третьего физического отсека. Сейчас добавились Лебедев и Климук с «Салют-13», они тоже не при делах.

— Их с Лавейкиным — скоро на Землю?

— Нет, сказано — задержаться. Оба точно непричастны, нормальные мужики. Помогут смотреть за остальными. Но это ненадолго. Что-нибудь пришло в голову?

— Помнишь фильм «Операция Ы»? Папа любил повторять «всё украдено до нас», перефразируя во «всё придумано до нас».

— Что ты имеешь в виду? Давай быстрее, станции начнут удаляться.

— Ваш злодей затаится, почувствовав внимание. Тихо дождётся или эвакуации на Землю, или снижения бдительности. Как в классическом детективе нужна провокация: общий шмон, назойливые подозрения к каждому вероятно причастному. Чтоб у гада очко задымилось.

— И чтоб он взорвал станцию нахрен… Ну, спасибо за совет.

— Скажи Леонову выставить часовых на взрывоопасных местах. Чао, сестрица!

Дальше он секретничать не мог, потому что приблизились Эльвира и Лаура, позади них виднелась Лариса. Андрей вернулся к обязанностям аниматора.

— Дорогие миссис и одна мисс! Поскольку вас в строю трое, предлагаю устроить международный женский чемпионат орбиты СССР-ФРГ-США в многоборье: велогонка на тренажёре, забег на ленте и теннис.

Обе иностранки повернули головы в сторону Ларисы, непростительно молодой рядом с ними. Та бодро защебетала по-английски. Насколько смог разобрать Андрей, уверяла пассажирок, что она о’кей, если проиграет — то не с разгромно-позорным счётом.

Дамы из империалистических стран не сделали ей никакой поблажки и проследили, чтоб притягивающая сбруя имитировала вес советской бегуньи, а потом велогонщицы, примерно на том же уровне, как и они — шестьдесят килограмм (сто тридцать фунтов — уточнила американка). Лариса покорно согласилась.

По просьбе Эльвиры Андрей установил камеру под выгодным углом и включил видеозапись на кассету VHS, чтоб потом «чемпионат орбиты» предприимчивая техасская женщина могла продать на Земле какой-то телекомпании и отбить часть расходов на полёт, тем самым утереть нос «мужу-шлимазлу». Поделиться доходом с другими участниками полёта или Госкосмосом СССР она и не думала. Кнут не вмешивался и тоже наблюдал.

— Ваша коллега есть боксёр в восточный стиль, Андрей? — тихо спросил немец.

— Да, что-то умеет. А вы предлагаете включить в чемпионат орбиты женские боксёрские поединки?

— Найн! Фрау Эльвира будет расстроен, если её за миллионы её же мужа… прямо на станции… как это сказать по-русски? Отпи…

— Отмудохают, Кнут. Не все русские выражения, услышанные в Звёздном городке, нужно повторять.

Для экономии магнитной ленты соревноваться начали одновременно две участницы «олимпиады». Пока Эльвира крутила педали, Лариса топала по беговой дорожке, и после недели физической пассивности ей пришлось нелегко. Очень. Пульс улетел за сто двадцать, бедняга закусила губу, но всё-таки осилила два километра, водрузив на плечи имитацию веса, в полтора раза превосходящего собственный на Земле.

Обе отдыхали, пока смену отрабатывала англичанка. Андрей, изображая из себя телеоператора, взял её крупным планом, потом повернул объектив к первым участницам.

— Ваши ощущения, леди?

— Грейт! — воскликнула еврейка, утомлённая, но вполне довольная собой.

— Передохну и поеду на вело, — пообещала Лариса.

Андрей выключил запись.

— Уверена? Давай запросим медицину ЦУПа. Я уже жалею, что тебя втравил. Не умеешь останавливаться.

— Только не ЦУП! Там перестраховщики.

— Но не запаниковали, когда у тебя сердце билось под полтораста.

— Потому что я отключила датчик. За меня не волнуйся, мамочка. Присмотри лучше за гостями. Они старше.

Последние два слова Лариса шепнула одними губами и подмигнула.

В любом случае Андрей настоял на дополнительном отдыхе для обеих, когда Лаура освободила тренажёрку. Иностранцы были заняты собой, он снова вернулся к коллеге-лейтенанту и очень тихо рассказал о происшествиях на «Салют-12».

— О, чёрт! — отреагировала Лариса. — Сочувствую Ксю. Но я бы не торопилась исключать никого. Даже Феоктистова.

— Ты что такое говоришь?

— Знаю, друг вашей семьи с детства… Но в космосе все как один — проверенные, просвеченные рентгеном, отличники боевой и политической подготовки. И, тем не менее, под подозрением. Алиби в