Гагарин: дорога на Марс - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

прессе всё, вплоть до мелких деталей, сведения подхватывал «Голос Америки» и вещал для советских граждан. Информация уровня секретности «перед прочтением сжечь» стала доступной каждому чабану. Поэтому Гагарин говорил свободно.

— У них сейчас имеется всего четыре ускорителя «Солид Рокет Бустер» в лётной готовности и в разной степени изношенности. А нам нужно четыре таких заправленных ускорителя на сборочной верфи у станции «Восток-12». Желательно — новых, без выработки и усталости металла. Стоимость изготовления ускорителей для всей программы спейс-шаттл американцы оценивают примерно в два миллиарда, дополнительные четыре штуки обойдутся дешевле, но тоже далеко не даром. Выведение каждого на опорную орбиту требует отдельного пуска счетвёренной сцепки. Эти американские ракеты работают всего две минуты и отстреливаются. Сближение и стыковку с «салютом» они не обеспечат. В конце полёта по баллистической траектории в NASA намерены подхватить этот ускоритель шаттлом и тащить к «Салют-12», что весьма и весьма не просто.

Сгустились поздние, душные сумерки. Появилась на небе Венера, первая промежуточная веха на прихотливом маршруте «Аэлиты». Планета сияла себе, как и миллиарды лет до этого, не подозревая, какая ей уготована роль в чрезвычайно поспешно подготовленной миссии.

— Юра, но если всё так сыро, как ты говоришь, отчего не подождать два года до следующего стартового окна?

— Угадай с первого раза. Из-за американцев! У них в ноябре восемьдесят восьмого намечены очередные президентские выборы. Мондейл аж из шкуры лезет, чтоб показать избирателям: всего за одну каденцию наладил сотрудничество с большевиками, не такими уж, как казалось республиканцам, страшными дикарями-агрессорами, главное — обеспечил, что американский астронавт нога в ногу с русским ступил на поверхность Марса, а довезла их туда американская ракета СРБ от спейс-шаттла. О том, что даже четвёрки их не хватило, естественно, умолчит. Потому что мы вынуждены присобачить к марсиансому комплексу ещё и буксир «курчатов», скорее всего — от «Салют-13», нового можем не успеть построить… Уфф!

— То есть схема рабочая и сложна только избыточной спешкой, — заключила Алла. — Надеюсь, Андрея и Ксюшу ты не сосватаешь в американский экипаж?

— Нет, успокойся. Шкабардня без всяких намёков рубанул прямым текстом: не смей! Кстати, Андрюха, скорее всего, получит Звезду Героя за Луну. Но тихо и ненавязчиво, чтоб не дразнить американцев. Раз там всё нормально было, какой ещё подвиг?

— Тогда могут и продинамить на Старой площади, — прагматично предположила Алла.

— Я прослежу, чтоб не прокатили. Член я Политбюро или нет?

— Мозг!

Старая бородатая шутка пришлась кстати.

Конечно, Юрий Алексеевич рассказал далеко не всё, чтоб не нагонять тревоги. Умолчал про неисправности на «Салют-12» и Ксению в роли Пинкертона. Что предстоит выход в открытый космос с их сыном дочери неприятного Гусакова, а девица едва-едва оправилась от адаптации к невесомости. Что «Колумбия» идёт к Земле, и астронавты, осмотрев её перед стартом с Луны, заявили, что им не нравятся несколько плиток теплозащиты на днище ракетоплана, Госкосмос предложил стыковку с «сапсаном» на околоземной орбите и спуск шаттла в беспилотном режиме, в NASA отказались…

В той реальности «Колумбии» было суждено прожить ещё много лет и совершить десятки полётов, но не на Луну. Сейчас челнок переделан, послезнание бесполезно. И график пусков «Челленджера» совсем иной. В одной из загранпоездок Гагарин отправил анонимное письмо в NASA с подробнейшим описанием технических проблем, из-за которых этот шаттл, да и не только он, рискует сделать большое «бабах» сразу после старта, но прислушаются ли американцы? Наверняка к ним приходит масса писем, в том числе самых дурацких, нужное затеряется в ворохе чепухи.

Сами Гагарины тоже получали много всего. Юрий Алексеевич был буквально атакован после первого полёта, взрыв популярности пережил и после прилунения. Алла блистала в амплуа первой леди. Затем подобное пришлось пережить Андрею после фото в «Известиях» с Жулькой на руках. Ещё бы, завидный вариант — молодой неженатый парень, уже сделавший карьеру космонавта, сын «того самого Гагарина». Как-то привёз в Серебряный Бор целую пачку эпистолярных шедевров с девичьими фотками и самыми пылкими признаниями от влюблённых в него заочно фемин, вполне себе внешне, куда лучше Гусаковой, к которой сын прилип как назло и не на шутку.

Особенно смеялись над фотографией смазливого пацана с текстом на обратной стороне: «Любимый Андрюша! Настоящего мужчину может понять только другой мужчина, умеющий дарить удовольствие. Прошу тебя, не улетай. Обещаю, во мне тебе будет приятнее, чем в ракете. Шалун Владик». Без обратного адреса. Если так, то и правда — лучше Лариса!

— Который раз наблюдаю ту же картину, — прервала его размышления Алла. Она поднялась с плетёного кресла и принялась составлять пустые чашки и рюмки на поднос. — Человечество поставило себе сложную задачу — полёт на Марс. Казалось бы, надо всё спланировать, подготовить не торопясь, рационально объединить усилия, снизить риски. А вместо этого сплошь конфликты, интриги.

— Помнишь, смотрели с детьми «Международную панораму», ты ещё гнала их от экрана — столько там жестокости? Показывали вьетнамских детей без ручек и ножек, обгоревших от напалма или с оторванными конечностями от американских бомб, Андрюша расплакался, говорит мне: «Папа, ты космонавт, найди в космосе планету, чтоб на ней никогда не было войны».

— Помню, Юра. Ксения ему в ответ: «Знаю такую планету, где нет войн и насилия. Воздуха и жизни тоже нет».

— Плутон. Почти без атмосферы. Ничего, если доберёмся до пояса Койпера, принесём всё это с собой. По-другому пока не получается.

От семейного вечера полегчало, но не намного и ненадолго, потому что в воскресенье раздался телефонный звонок Козлова, тот срывающимся голосом крикнул:

— Включай телевизор! Шаттл разбился!

Эта трагедия, сама по себе страшная, в корне меняла многое.

В понедельник с утра Гагарин прямо из дома поехал в Химки, где находилось НПО имени Лавочкина, и взял в оборот Вячеслава Михайловича Ковтуненко, генерального конструктора объединения, в то время исполнявшего обязанности и генерального директора. Сразу прошли в сборочный цех, где готовились к старту первые два марсохода с бурильными установками — для предварительных испытаний на Луне.

— Вячеслав Михайлович! Сколько лет мы знакомы? — Гагарин начал с излюбленного пассажа, уместного в разговоре с ветеранами космической отрасли.

— Как считать, Юрий Алексеевич. Я вас — с апреля шестьдесят первого, как и вся страна. А пожали руки друг другу только после моего перевода от Янгеля в Химки, это уже в семидесятых, когда вы генсекретарствовали.

— Какой глагол интересный! Значит, ныне просто секретарствую. Всё равно, вы в курсе, что без проблемы за